Фенечка для фиолетовой феи - Лубенец Светлана. Страница 10

Целую неделю, которая стала для Золотаревой пыткой, ничего не происходило. И только в субботу Инесса ворвалась в класс, потрясая ее дневником в яркой обложке.

– Ксения! Что еще за новости?! Целых пять двоек за неделю! Я так и знала! Эти зеленые ногти… эти цепи… эти нелепые кофточки должны были привести к такому вот финалу! – И пошло, и поехало уже привычными Ксении восклицательными предложениями с глаголами в повелительном наклонении: – Остричь… перекрасить… снять!.. Одеться, как нормальная школьница!.. Привести родителей в школу!

– Приведу в среду. У мамы выходной, – спокойно сказала Ксения, но Инесса еще долго пыхтела, возмущалась, трясла дневником и никак не могла начать свою географию.

Дома Ксения получила головомойку по полной программе, как и предсказывала ей Сыромятникова. Она решила не говорить, что сама наставила себе двоек, так как понимала, что не сможет внятно объяснить родителям причину столь странного поступка. Мама тоже надолго завела тягомотину про фиолетовые волосы и зеленые ногти, а потом собрала яркую одежду дочери в охапку и куда-то унесла, а на диван бросила ей старые синие джинсы, серый джемпер и кроссовки, в которых Ксения ходила летом, когда жила у бабушки на даче. Ксения безучастно смотрела в окно и еще не знала, что самое худшее ожидает ее в школе в понедельник.

В понедельник утром Ксения вспомнила, что мама забрала ее одежду и кинула взамен бледные джинсы с джемпером. Одеться, как все, было выше ее сил, поэтому Ксения достала из летней корзинки цыплячье-желтую футболку с красными надписями «STOP!» во всю грудь и спину. Она в конце августа купила ее за десятку в магазине секонд-хенд и ни разу еще не надевала. Конечно, к такой футболке надо бы и низ какой-нибудь специфический, но шкаф, в который сунулась было Ксения, оказался почти пуст. Мама поработала с одеждой дочери на славу.

Но не таким человеком была Ксения, чтобы этим сильно огорчиться. Она достала отцовский ремень-патронташ, проделала в нем дополнительные дырки, чтобы можно было застегнуть его на бедрах, и надела поверх оставленных ей старых синих джинсов. К кольцам, на которые охотники вешают ножи, фляжки, компасы, убитых уток и прочие не менее важные вещи, она прицепила разнообразные цепочки, фенечки и брелоки. Получилось нечто совершенно невообразимое, поэтому Ксения осталась очень довольна своим супероригинальным прикидом.

Патронташ произвел именно то впечатление, на которое и был рассчитан. Инессу Аркадьевну до такой степени испугал только что изобретенный Золотаревой стиль «military-comics», что она попыталась собственноручно снять с сумасшедшей ученицы ее новое украшение.

– Не имеете права! – отбросила ее руки Ксения. – Я же не снимаю с вас вашу дикую бижутерию, хотя она меня так же шокирует, как вас мой патронташ!

Инесса нервно поправила сбившиеся на сторону бусики из полудрагоценных камней и громогласно заявила:

– После шестого урока всем остаться на классный час!

– С какой стати мы должны за Золотареву отдуваться? – недовольно поинтересовалась Резцова.

– Дело не только в… – Инесса поморщилась от негодования, – в Золотаревой! Все вы совершенно от рук отбились! Прямо не знаешь, что вы еще завтра или… может быть… даже сегодня… выкинете!

Глава 9

Лишние отметки не прибавят знаний

На классном часе выяснилось, что журнал 9-го «В» пестрит кем-то наставленными отметками против разных фамилий, а не только против Золотаревой. Ксения почувствовала, что внутри у нее что-то оборвалось – возможно, какой-то очень важный орган сместился на неположенное место. Слишком уж ей вдруг стало некомфортно и тревожно.

– И у кого же стоят лишние отметки? – осторожно поинтересовалась Овца Долли.

– Как выяснилось, те двойки, что я выставила Золотаревой в дневник, никто из учителей ей не ставил, и я не понимаю, почему она мне об этом не сказала.

Учительница после бесславно проигранной ею битвы за патронташ говорила о Ксении в третьем лице и старалась не смотреть в ее сторону. Ксения же, напротив, безжалостно и в упор рассматривала свою классную даму и думала о том, как несправедлив мир. Кто сказал, что ее макияж хуже, чем ядовито-малиновая помада Инессы? У учительницы были такие тонкие и невыразительные губы, что она была вынуждена самостоятельно ежедневно исправлять этот природный недостаток путем их увеличения с помощью помады. Результата она достигала при этом такого, что Ксении при встрече с классной руководительницей всегда казалось, что она только что лопала прямо из банки малиновое варенье и забыла вытереть лицо.

– А еще лишние пятерки, – продолжала между тем Инесса Аркадьевна, – стоят у Брошенковой, Резцовой, Белых…

Она назвала еще несколько фамилий, но Ксения слушала плохо. Сейчас она думала о том, что кто-то понаставил этих отметок, надеясь в случае неудачи все свалить на нее. А может быть, ни на какую удачу тот, кто это сделал, и не рассчитывал, а целенаправленно собирался подставить ее.

– Две лишние двойки стоят у Германовича – по геометрии и еще одна у Сыромятниковой – по литературе…

Ксения обернулась к Стасу. Он в недоумении смотрел на нее расширившимися глазами. Она постаралась как можно выразительнее отрицательно покачать головой, чтобы он понял, что она на такое не способна.

– …и если вы не признаетесь, кто это сделал, то ко всему классу будут приняты самые крутые меры! – услышала Ксения голос классной руководительницы.

– Какие же?

– С какой это стати?!

– Мы ничего не делали! – неслось со всех сторон.

– В самом деле, Инесса Аркадьевна, – перекрыл всех голос Германовича, – какие такие страшные меры нам угрожают?

– Я думаю, что ваш класс просто расформируют – и все дела, – устало произнесла учительница, села за стол и предложила: – Так что лучше признайтесь, ребята, сами, кто это сделал. Я еле замяла историю с побегом, а теперь вот еще один подарочек… Журнал – это же документ! Его теперь переписывать надо или где-то заверять… Я, признаться, и сама точно не знаю, что с ним будут делать…

В классе повисла тишина, а потом девятиклассники, как в каком-нибудь шоу, стали по очереди с постоянным интервалом разворачиваться к Ксении, позади которой сидел только Стас Германович. Ему некуда было повернуться, и он вынужден был глазами буравить затылок Золотаревой. Через несколько минут весь класс в упор смотрел на Ксению. Под враждебными взглядами одноклассников она вынуждена была вскочить с места, довольно немелодично звякнув своими цепочками и брелоками.

– Что вы хотите этим сказать? – приподнялась со своего места и Инесса Аркадьевна.

– Они хотят сказать, что это я… – испуганно произнесла Ксения.

– Что – ты?

– Ставила в журнал отметки…

– Что за чушь? Сама себе двойки ставила? – отмахнулась классная руководительница.

– Да… cама себе поставила…

– Ксения, сядь, – вконец раccердилась Инесса. – Это абсолютно неоригинально. Наоборот, очень глупо и… на тебя не похоже.

– И тем не менее это я! – Голос Золотаревой набрал силу.

– Да? – Учительница усмехнулась. – И зачем же, скажи на милость?

– Ну… чтобы всем понравиться… Вы же знаете, класс меня не любит…

– И чтобы тебя полюбили, ты наставила себе двоек? Никогда не поверю!

– Ну и напрасно. – Порозовевшую Ксению уже несло так, что не остановить. – А других я специально пятерками решила порадовать!

– И на что ты рассчитывала? Неужели думала, что учителя не заметят на страницах журнала лишние отметки?

Ксения кивнула, изображая полную умственную отсталость.

– Та-а-ак! Я-я-сно! – иронично протянула Инесса Аркадьевна. – Решила кого-то выгородить! Только кого? – вот что интересно. Имейте в виду, – она обратилась ко всему классу, – я не поверила ни единому ее слову! Но если никто не признается, ей придется отвечать! Вы хотите, чтобы Золотареву исключили из школы?

Одноклассники молчали, но и Инессе, и Ксении было ясно, что они не против ее исключения, а наоборот за. И даже мечтают, чтобы это произошло, причем как можно скорее. Классная руководительница посмотрела на Золотареву и неожиданно для себя пожалела ее. Она вспомнила, как сама, будучи еще Инночкой Сосновской и учась в шестом классе, вот так же стояла одна против всех. Ее обвиняли тогда в том, что она украла из классного аквариума двух черных меченосцев, а на самом деле все было совсем иначе. Меченосцы просто почему-то вдруг взяли да и всплыли вверх раздувшимися животами в ее дежурство по классу. Инночка двумя пальчиками выловила дохлых рыбок и выбросила в туалет для девочек. Она была не виновата, но все долго еще обзывали ее рыбьей воровкой, потому что у нее дома, в ее собственном аквариуме, жили и собственные ее меченосцы. Они отличались от классных красными плавниками, но никто не хотел этого знать. Инесса Аркадьевна тряхнула головой, отгоняя грустные воспоминания, и ей вдруг до боли захотелось надеть на себя такой же патронташ, как у Золотаревой, взять в руки автомат Калашникова наперевес и встать рядом с Ксенией бок о бок, вдвоем – против всех, на защиту чести, достоинства и доброй памяти безвременно скончавшихся меченосцев. Разумеется, она подавила в себе это желание, велела девятиклассникам все еще раз хорошенько взвесить и вышла из класса.