Кортик. Бронзовая птица - Рыбаков Анатолий Наумович. Страница 28

— Подходяще, — сказал Коровин.

— Это называется «вертеть солнце»,— объяснил Миша. — Этому можно научиться легко.

— Нам это ни к чему,— сказал беспризорник в кепке.

— Ничего не бывает «ни к чему», — вмешался Шурка Большой. — Все надо уметь и все надо знать, — наставительно добавил он.

— А, «кулак»» — хихикнул маленький беспризорник.— Здoрово тебя кочергой огрели…

— Ну что же, — сказал Шура, — настоящий артист должен ко всему привыкать. Искусство требует жертв.

— Верно, — подтвердил беспризорник в кепке. — Лазаренко, того и гляди, шею сломает, а все прыгает.

— В цирке и вовсе под крышей кувыркаются и то не дрейфят, — подхватил беспризорник с веснушками.

Беседа завязалась. Разговором овладел Шурка Большой. Он уже собирался рассказать содержание новой кинокартины — «Комбриг Иванов», как вдруг неожиданное обстоятельство нарушило так удачно начатую беседу.

Глава 44

ЮРКИН ВЕЛОСИПЕД

Во дворе появились Юрка-скаут и Борька. Но они не просто появились — они въехали на велосипеде. Велосипед был дамский, но настоящий, двухколесный, новый, с яркой шелковой сеткой на заднем колесе.

Юра стоя вертел педалями, а Борька сидел на седле, расставив ноги и торжествующе улыбаясь во весь свой щербатый рот.

Они объехали задний двор. Потом Борька слез с велосипеда, и Юра начал кататься один, выделывая разные фигуры.

Он ехал «без рук», становился коленями на седло, делал «ласточку», ехал на одной педали, соскакивал назад… 

В это время Борька, стараясь привлечь к этому зрелищу всеобщее внимание, орал во все горло: «Вот это да!», «Вот это дает!», «А ну еще, Юрка!» — и в избытке восхищения хлопал себя руками по штанам и бросал вверх шапку.

Все смотрели на Юру. Разговор пионеров с беспризорниками оборвался.

«Это они нарочно, — думал Миша, — нарочно мешают, чтобы работу сорвать».

— Давай их сейчас отсюда наладим,— шепотом предложил ему Генка.

Но Миша отмахнулся: не затевать же здесь драку. Только дело испортишь.

Он думал, что же делать, как вдруг увидел в воротах Юриного отца, доктора Стоцкого. Юра не видел отца. Он стоял за углом корпуса и вместе с Борькой поправлял цепь на велосипеде.

— Юрка-а-а, — крикнул Миша, — иди сюда! — и подмигнул Генке, скосив глаза в сторону Юриного отца.

Юра оглянулся и с недоумением посмотрел на Мишу.

— Да иди! — крикнул снова Миша.— Чего боишься? Юра, придерживая рукой велосипед, нерешительно подошел.

— Это какая марка? — Миша кивнул на велосипед.

— Эйнфильд.

— Ах, Эйнфильд! — Миша потрогал велосипед. — Ничего машина.

Коровин и беспризорник в кепке тоже начали ощупывать велосипед.

Вдруг Генка заложил пальцы в рот и отчаянно засвистел. Стоявший в воротах доктор обернулся и, увидев Юру, подошел к ребятам. Это был красивый мужчина с холеным лицом и полными белыми руками. От него пахло не то одеколоном, не то аптекой.

Юра стоял у своего велосипеда и растерянно смотрел на отца.

— Юрий,— строго произнес доктор,— домой!

— Я вовсе…— начал было Юра.

— Домой! — ледяным голосом повторил доктор, посмотрел на беспризорников, брезгливо поморщился, круто повернулся и пошел со двора.

Придерживая рукой велосипед, Юра побрел за ним.

— Здорово разыграл! — сказал Коровин.

— Не задавайся, — поучительно добавил беспризорник с веснушками.

Глава 45

ЛЕНТОЧКА

Разговор снова наладился, и мальчики беседовали еще целый час. Уходя, беспризорники обещали опять прийти завтра.

Довольные первым успехом, пионеры оживленно обсуждали поведение беспризорных. Невдалеке, на асфальтовой дорожке, сидел Борька и играл сам с собой в расшибалочку.

— Эй, Жила, — крикнул Генка, — что же ты на велосипеде не катаешься?

Борька промолчал.

— Имей в виду… — продолжал Генка, — сам имей в виду и скауту своему несчастному передай: будете срывать нам работу, смотрите — таких кренделей вам навешаем, что вы их в год не соберете.

Борька опять промолчал.

— Чего ты, Генка, к нему привязываешься? — примирительно сказал Миша. — Чего привязываешься? Борька — парень ничего, только зря с этим скаутом водится.

Борька насторожился, опасаясь подвоха.

— И чего он с ним водится? — продолжал Миша.— Юра его и за человека не считает. Видали, как его папаша на нас на всех посмотрел?

Борька молчал, не понимая, к чему клонит Миша.

— Видали? — повторил Миша и, обращаясь к Борьке, сказал: — Верно, Борька, я говорю?

— Ты чего меня агитируешь? — ответил Борька. — В пионеры, что ли, хочешь записать? Не нужны мне ваши пионеры. Зря стараешься.

— Тебя никто и не примет! — крикнул Генка.

— Подожди,— остановил его Миша и снова обратился к Борьке: — Я тебя не агитирую, я просто так говорю, А с тобой я хотел одно дело сделать. Серьезное дело. Вот только вчера об этом со Славкой говорили… Верно, Славка?

Слава ничего не понимал, но на всякий случай подтвердил, что верно, только вчера говорили.

— Какое такое дело? — недоверчиво спросил Борька.

— Видишь ли, — сказал Миша, — мы новую пьесу ставим, из матросской жизни, и нам нужна матросская форма. Понимаешь? Настоящая тельняшка, брюки, бескозырка. Старую или новую, все равно. Главное, чтоб всамделишное название корабля было. Ленточку бы, например. Вот я и хотел с тобой поговорить. Ведь ты все ходы-выходы знаешь… Может быть, достанешь?

Борька усмехнулся:

— С какой это радости я буду для вас доставать? На дармовщинку хотите? Дураков всё ищете?

— Мы заплатим.

— Гм! — Борька задумался. — А сколько заплатите?

— Посмотреть надо сначала. A сумеешь достать?

— Я что хочешь из-под земли достану. — Он посмотрел на Мишу: — Дашь ножик? Сейчас ленточку принесу,

— Настоящую?

— Настоящую.

— Ладно. Тащи.

Борька поднялся с земли:

— Без обману?

— Точно тебе говорю. Неси. Получишь ножик.

Борька побежал домой.

— В чем дело, Миша? — возмутился Шурка Большой. — Что это за пьесу ты собираешься ставить? Почему я об этом ничего не знаю?

— Я тебе потом расскажу. Это… для другого дела.

— Как это «потом»? Я все же руководитель драмкружка. Ты не имеешь права меня обходить.

— Раскипятился… — сказал Генка.— Миша знает, что делает, на то он и звеньевой.

— А я отвечаю за всю художественную часть.

— Ну и отвечай, — пожал плечами Генка, — никто тебе не мешает…

— Тише, — остановил их Миша, — Борька идет…

Борька подбежал к ним; в кулаке он что-то держал.

— Давай ножик!

— Покажи сначала.

Борька чуть разжал и показал краешек смятой черной ленточки.

Миша протянул руку:

— Дай посмотрю. Может, она не настоящая.

Борька быстро сжал кулак:

— Так я тебе и дал… Ножик давай сначала. Не беспокойся, настоящая. Головой отвечаю.

Эх, была не была! Миша протянул Борьке ножик.

Тот схватил его и передал Мише ленточку. Миша развернул ее. Сзади на него навалились Генка и Слава.

И на потертой ленточке мальчики увидели отчетливые следы серебряных букв: «Императрица Мария».

Глава 46

ПРОЕКТЫ

Теперь беспризорники каждый день приходили на площадку. Они приводили с собой товарищей, играли с пионерами в лапту, в волейбол, слушали Шурины рассказы, но заставить их снять свои лохмотья было невозможно, хотя стояли жаркие июльские дни.

Воздух был пропитан терпким запахом горячего асфальта. Асфальт варился в больших котлах, дымился на огороженных веревкой тротуарах.

Трамваи, свежевыкрашенные, с рекламными вывескам на крышах, медленно ползли по улицам, отчаянно трезвоня каменщикам, перекладывавшим мостовую. Дворы был завалены паровыми котлами, батареями, трубами, кирпичом, бочками с цементом и известью. Хозяйство Москвы восстанавливалось…