Муми-тролль и шляпа Чародея - Янссон Туве Марика. Страница 9
— Помогите! — издал он слабенький крик. — Помогите! Помогите!
Но лес молчал.
Тогда Хемуль сунул два пальца в рот и засвистел: три коротких свистка, два длинных, три коротких, три коротких, два длинных, три коротких, три коротких, два длинных, три коротких: SOS!
Снусмумрик, который бродил по северному берегу острова, услышал сигнал бедствия. Когда он чётко определил направление, то стремглав бросился на помощь. Слабый свист, доносившийся до него вначале, становился всё громче и громче.
«Теперь уже совсем близко», — подумал Снусмумрик и стал осторожно подкрадываться к тому месту, откуда неслись сигналы. Между стволами деревьев образовался просвет, и его взору предстали поляна, хатифнатты и Хемуль, прилипший к вершине столба.
— Вот так история, — пробормотал Снусмумрик, потом крикнул громко: — Эй, слышишь?! Я здесь! И как это ты ухитрился так разозлить беззлобных хатифнаттов, а Хемуль?
— Я всего-навсего щёлкнул по их барометру, — простонал Хемуль. — Стрелка в нём упала. Попытайся отогнать этих поганых тварей, милый Мумрик!
— Надо сперва подумать, — отозвался Снусмумрик. (Хатифнатты, конечно же, ничего не уловили из этой беседы, потому что ведь у них нет ушей.)
Через пару минут Хемуль крикнул:
— Думай быстрее, Мумрик,! Я уже начинаю сползать вниз!
— Слушай, — сказал Снусмумрик. — Помнишь, когда на наш сад напали полчища мышей-полёвок? Муми-папа тогда вкопал столбы по всему саду, а на них укрепил ветряки. И когда ветряки завертелись, то столбы стали подрагивать, их дрожание передалось земле. Мышам это действует на нервы. Вот они и разбежались.
— Ты великолепный рассказчик, — горестно заметил Хемуль. — Но я что-то никак не возьму в толк, какое это имеет отношение к моему бедственному положению.
— Да самое прямое! — откликнулся Снусмумрик. — Как же ты не поймёшь? Хатифнатты ни говорить, ни слышать не могут, да и видят-то они весьма так себе. Но вместо этого они всё очень тонко ощущают. Попробуй потряхивать столб маленькими толчками. Хатифнатты, несомненно, почувствуют это через землю и наверняка переполошатся. Это проберёт их до самого нутра, будь уверен!
Хемуль попробовал потрясти столб.
— Я боюсь свалиться! — прокричал он.
— Сильней, сильней! — командовал Снусмумрик. — Мелкими, мелкими толчками!
Хемуль, как только мог, раскачивал столб, и у хатифнаттов вскоре появилось какое-то неприятное ощущение в подошвах. Они зашипели сильнее, беспокойно зашевелились, а затем помчались сломя голову, в точности, как тогда мыши-полёвки.
Через пару минут поляна опустела. Удирая, хатифнатты иногда касались ног Снусмумрика, и ощущение было, как от ожога крапивы.
Хемуль, почувствовав облегчение, инстинктивно разжал руки и прямо рухнул на траву.
— О моё сердце! — стонал он. — Опять оно ушло в пятки! Ничего кроме неприятностей и опасностей с тех пор, как я попал в эту Муми-семейку!
— Успокойся, — цыкнул на него Снусмумрик. — Считай, что ты дёшево отделался.
— Паршивые твари! — не унимался Хемуль. — Уж барометр-то я точно заберу с собой, в наказание этим гадам.
— Лучше оставь прибор в покое, — предупредил его Снусмумрик.
Но Хемуль содрал со столба большой сверкающий барометр и сунул его под мышку.
— Ну, а теперь пошли назад, — сказал он. — Я страшно проголодался.
Когда Снусмумрик и Хемуль вернулись к своим, все сидели и ели щуку, которую Муми-папа выловил в море.
— Привет! — крикнул Муми-тролль. — Мы обошли весь остров. На той стороне есть ужасно дикие скалы, они уходят прямо в море.
— А мы видели кучу хатифнаттов, — поведал Снусмумрик. — Не меньше сотни!
— Не упоминай о них, — простонал Хемуль. — Это выше моих сил. Лучше полюбуйтесь моим военным трофеем.
И Хемуль выложил барометр на скатерть.
— Ой, какая красивая вещичка! — воскликнула фрёкен Снорк. — И как блестит! Это часы?
— Нет, это барометр, — сказал Муми-папа. — По нему определяют, хорошая ли будет погода или разразится гроза. Иногда даже барометры говорят правду!
Муми-папа пощёлкал по барометру и нахмурился.
— Будет буря, — сказал он.
— Сильная? — со страхом спросил Снифф.
— Сам посмотри, — сказал Муми-папа. — Стрелка стоит на ноль-ноль, ниже этого стрелка барометра вообще не может упасть. Если, конечно, барометр не вздумал с нами пошутить.
Но, по-видимому, барометр не шутил. Лёгкие облачка уплотнились, сделавшись золотисто-серыми, море у самого горизонта почернело.
— Надо вернуться домой, — сказал Снорк.
— Куда торопиться! — захныкала фрёкен Снорк. — Мы не успели осмотреть скалы на той стороне. И даже ни разу ещё не искупались!
— Может, подождём и посмотрим, что будет дальше, — предложил Муми-тролль. — Досадно сразу покинуть остров, который мы только что открыли.
— Но ведь, если разразится гроза, мы не сможем плыть обратно! — разумно заметил Снорк.
— Вот и отлично! — воскликнул Снифф. — Тогда мы останемся тут навсегда.
— Помолчите, ребята, — сказал Муми-папа, — я должен подумать.
Он подошёл к самой кромке берега, понюхал воздух, повертел головой во все стороны и нахмурился.
В отдалении раздался раскат грома.
— Гром! — испугался Снифф. — Ой, как жутко!
Над горизонтом поднималась угрожающая туча. Она была черно-синего цвета и, продвигаясь, гнала перед собой клочья светлых облаков. Временами над морем вспыхивали молнии.
— Мы остаёмся, — решительно заявил Муми-папа.
— На всю ночью — обрадовался Снифф.
— Вероятнее всего, — сказал Муми-папа. — А теперь все беритесь, надо быстро построить укрытие. Вот-вот хлынет ливень!
«Приключение» вытащили на берег и быстро-быстро построили нечто вроде палатки из парусов и одеял. Муми-мама заткнула мхом все щели, а Снорк окружил палатку канавой, чтобы вода не затекала внутрь. Все бегали туда и сюда, перенося свои вещи в палатку. Под порывом ветра тревожно зашелестели деревья. Грозовая туча приближалась.
— Схожу-ка я на мыс, погляжу, как там погода, — сказал Снусмумрик.
Он надвинул свою шляпу по самые уши и выбрался из-под укрытия. Большой любитель уединения, он радовался тому, что остался один, сам по себе. Снусмумрик добрался до самой оконечности мыса, выдававшегося далеко в море, и оперся спиной о прибрежную скалу.
Море совершенно изменило свой лик. Теперь оно было черно-зелёным, гребни волн покрылись белой пеной, и на воде вспыхивали золотистые, фосфорические искорки. С глухими, торжественными раскатами с юга приближалась грозовая туча. Она распростёрла над морем свои чёрные паруса, заняв половину неба, которое поминутно освещалось зловещими молниями.
— Туча движется прямо на остров, — проговорил Снусмумрик, радуясь и тревожась одновременно. Он не сводил глаз с этой огромной тучи, двигавшейся над морем. И вдруг он увидел маленького чёрного всадника, который скакал на чёрном коне. Длилось это всего одно мгновенье. Всадник махнул плащом, точно крыльями, взвился вверх и исчез. Солнце совсем скрылось за тучей, и дождь, который навис над морем, точно серый, непрозрачный занавес, стал стремительно приближаться к острову.
«Я видел Чародея», — подумал Снусмумрик. Это явно был сам Чародей и вовсе не на коне, а на своей чёрной пантере. Он существует на самом деле, а не то, чтобы это была просто старинная сказка…
Снусмумрик повернулся и заторопился обратно. Под крышу он юркнул в самый последний момент. Тяжёлые капли тут же обрушились на парусину, трепетавшую на ветру. И хотя до вечера было ещё далеко, всё вокруг объял непроглядный мрак. Снифф с головой закутался в одеяло, потому что боялся грома. Остальные, съёжившись, сидели рядышком. Цветы, собранные Хемулем, благоухали на всю палатку. Теперь гроза грохотала совсем близко. Раз за разом палатка озарялась белым блеском молний. Гроза с грохотом гоняла по небу железные вагоны, а море в гневе катило на одинокий остров свои самые огромные валы.
— Слава Богу, что мы сейчас не на море, — сказала Муми-мама, — надо же случиться такой непогоде!