День большого вранья - Вильмонт Екатерина Николаевна. Страница 25

– Тоже верно, – согласился Скуратов.

– Я вас оставлю, это лучше слушать без посторонних.

И Вероника Леопольдовна вышла на кухню, где Петька по телефону договаривался с бабками о том, что сегодня вернется ночевать домой, благо знакомый Вероники Леопольдовны отвезет его на машине.

– Петька! – рассердилась баба Маня. – Ты что мне голову дуришь? Опять какие-то опасные дела?

– Да что ты, баба Маня! Просто мне завтра в школу, а в такую погоду утром ехать… Это когда же надо встать!

– А раньше ты что думал?

– Раньше я думал, что придется поздно возвращаться одному, а сейчас меня отвезут. Ну, баба Маня, не сердись, я к вам как-нибудь в субботу приеду и останусь ночевать!

– Ладно уж, шалопут! Одна морока с тобой! Только ты уж забеги к нам, я дам тебе для мамы варенье!

Когда он вернулся от бабок, Скуратов уже ждал его на кухне у Вероники Леопольдовны.

– Ну что, Петя, поехали?

– Поехали!

Они простились с хозяйкой и ушли. Петька подавленно молчал. Уже в машине Георгий Алексеевич сказал:

– Не страдай! Все не так плохо. Кое-что я для себя уяснил. А теперь послушай, что я тебе скажу: я очень тебя прошу оставить это дело. Им займется милиция! Да она уже им занимается, и кстати сказать, с твоей легкой руки. Я убежден – не сегодня завтра все прояснится. А тебе лучше вернуться в школу и выкинуть всю эту историю из головы. Имей в виду, я не столько прошу, сколько требую! Твое вмешательство на этом этапе может все только испортить.

Петька хотел было обидеться, но вспомнил об «интеллектуальной гадалке». Обижаться надо было только на самого себя.

– Я бесконечно тебе благодарен, я вполне понимаю, что мог бы по крайней мере дважды загреметь на тот свет, если бы не ты и твои друзья, и потому обещаю, что, как только что-то прояснится, я тебе все расскажу. Ты мне веришь?

– Верю!

– И обещаешь забыть об этой истории?

– Обещаю! – тяжело вздохнул Петька. – А что будет с Марьяной?

– С Марьяной? Сделаю все, что в моих силах, чтобы она… вышла сухой из воды. И кстати, я хотел бы забрать у вас пистолет.

– Нет, – сказал Петька, – мы, конечно, отдадим его вам, но только потом, когда все кончится, а то мало ли что… Так спокойнее. Пока он у нас, он нигде не всплывет!

Скуратов глянул на него с уважением.

– А ты уверен, что кому-то из вас не захочется пострелять?

– Нет, у нас психов нет.

– Хорошо, договорились. Но он у вас хотя бы не заряжен?

– Нет, я сам разрядил его.

– Ну что ж, может, ты и прав.

И больше они о деле не говорили. Только уже у самого Петькиного дома Георгий Алексеевич сказал:

– Петя, еще раз прошу тебя – никакой слежки за Димоном. Там будут задействованы совсем другие силы, и не надо вам этим заниматься. Обещаешь?

– Обещаю! Но вы мне позвоните, когда все закончится?

– Конечно! Спасибо тебе за все, Петя, я этого никогда не забуду!

Утром Петька встал в обычное время и вышел на кухню. Мама глянула на него с улыбкой.

– Ну что, как твоя вольная борьба?

– Классическая! – хмуро поправил ее Петька.

– Какая разница!

– Разница довольно значительная!

– Ты с ней уже покончил, с борьбой?

– Покончил!

– Наверное, просто надоело рано вставать? – продолжала издеваться мама.

– Вот именно! – согласился Петька.

– Ну и слава Богу!

Светлана Петровна погладила сына по голове.

– Ну, и чем ты займешься в следующий раз?

– Еще не решил!

– Надеюсь, не фристайлом? Этого я уже не переживу!

– А что? Отличная идея! – рассмеялся Петька. – По крайней мере буду часто дышать горным воздухом!

– Петя!

– Да я шучу! Что ты, мама! Какой фристайл в центре Москвы?

Игорь Крузенштерн забежал утром за Петькой, и по дороге в школу Петька рассказал ему о вчерашнем.

– Значит, этому делу каюк? – уточнил Игорь.

– Каюк, – согласился Петька. – Я даже рад, Крузейро, уж больно оно муторное.

В школьном дворе к ним бросились Оля и Даша. Пришлось повторить всю историю сначала.

– Ну и отлично! – заявила Оля. – Пускай милиция сама разбирается. Такое дело хорошо расследовать в каникулы. А то все время приходится прогуливать…

– А до каникул всего-то осталось неполных три недели. Скоро Новый год! – мечтательно сказала Даша, которая всегда, с раннего детства, ждала от Нового года каких-то чудес, и только в прошлом году эти ожидания сбылись – перед самым Новым годом Стас с отцом переехали в квартиру на их лестничной площадке. У Даши появился старший брат, о каком мечтают все девчонки. И весь год был полон событий, мама вышла замуж за отца Стаса, а Даша встретила Юру! И хотя Юра жил в Бельгии, в городе Маасмехелен и писал ей не очень часто, но каждое письмо было почти как встреча… Вот уже четыре голубых продолговатых конверта лежали в ящике ее стола.

– Слушай, а у меня идея! – сказал Игорь. – Мои предки на Новый год собираются в Прагу, там живет мамина сестра…

– А тебя не берут, что ли? – удивился Петька.

– Я могу отказаться. И тогда мы встретим Новый год у меня! Всей компашкой!

– Да нет, Крузик, – сказала Даша. – Я не смогу из дома уйти, мои обидятся.

– И я не смогу, – подхватила Оля, – мама с папой обещали приехать и встретить Новый год со мной и бабушкой.

– Так что, Крузейро, смело езжай в Злату Прагу…

– Да, Крузик, я была в Праге! Это такой город… обалдеть! – сказала Даша.

Но тут прозвенел звонок, и они устремились в класс.

Глава XII

ОТРАВЛЕНИЕ

Прошло две недели. Все было спокойно и мирно. Ребята не искали новых приключений – близился конец полугодия, и никому не хотелось нахватать двоек.

Даша и Стас готовились отметить годовщину своего знакомства – тридцатого декабря, а Александра Павловна и Кирилл Юрьевич – первого января.

– Стас, как будут отмечать свою годовщину родители, более или менее понятно, – сказала как-то вечером Даша. – А как мы отметим?

– Не имею представления! А ты? У тебя есть какие-нибудь идеи?

– Есть! Я хочу пойти в Большой театр!

– С чего это вдруг? – удивился Стас.

– Ничего не вдруг! Меня бабушка раньше всегда перед Новым годом в Большой водила.

– И в прошлом году тоже?

– Конечно! Мы двадцать девятого были с ней на «Щелкунчике»! А в позапрошлом году – на «Спящей красавице»!

– Это обязательно должен быть балет? Или опера тоже сойдет?

– Сойдет, хотя балет я больше люблю.

– Да, сестренка, задала ты мне задачу… И обязательно тридцатого?

– Хорошо бы… Тем более тридцатого мы уже не учимся.

– Хорошо, я попробую. Но ты на всякий случай придумай какой-нибудь запасной вариант. Цирк годится?

– Нет, не годится! – решительно ответила Даша. – В цирке животных мучают. Я не хочу на это смотреть.

– А в балете балерин мучают, их тебе не жалко?

– Ни капельки! Они по своей охоте мучаются.

– Да, в логике тебе не откажешь, – засмеялся Стас.

Петька в эти две недели перезванивался несколько раз с Вероникой Леопольдовной, ему хотелось знать, не пришел ли кто-нибудь за Рудиком. Но нет, он по-прежнему жил у Вероники Леопольдовны. Она была счастлива и уже души не чаяла в красавце попугае. Купила ему роскошную большую клетку, которую он с восторгом обжил и теперь, сидя на кольце, вопил гнусным голосом: «Старуха, жрать давай!» – чем повергал в шок всех приходящих в гости. А хозяйка дома таяла от восторга! «Ты у меня на ррррельсах помрешь, как Анна Каррренина!» или «Тоже мне, кррраля нашлась, Татьяна Ларррина!»

– Подумать только, попугай отлично знает русскую литературу! – восхищалась Вероника Леопольдовна. – Я так и вижу его пьяного хозяина, который помыкает своей бедной женой. Даже попугай этой мерзости не вынес.

А Скуратов ему не звонил. И он тоже решил не набиваться больше в друзья. К тому же он довольно много прогулял и надо было все наверстать. Ему тоже вдруг понравилась спокойная жизнь. Но не тут-то было…