Дом секретов - Виззини Нед. Страница 61

– Ба, – изумился Уилл.

– Это безумие! – возмутилась Элеонора. – Прямо в трубу? Ты не мог бы повторить это снова, как Леброн Джеймс?

– Книга не исчезла, – сказала Корделия, качая головой. – Она застряла где-то внутри, в сухом и безопасном месте, ожидая, что будет найдена. Теперь, когда я ее открыла, она не хочет исчезать.

– Ты открывала ее? – спросила Элеонора. – Что случилось?

– Я точно не помню, – сказала Корделия. – Я помню, что это было как прекрасная мечта, но что именно – не могу вспомнить.

– Случилось то, что ее лицо стало меняться, – заметил Уилл, – и совсем не в сияющее от счастья.

– А что ты держишь в руке, Делия? – спросила Элеонора.

Корделия посмотрела на кусочек бумаги, который ей вручила Ведьма Ветра, открыла его и прочла:

– «Далия Кристофф может открывать “Книгу Судьбы и Желаний”». Это все.

– Это все, что там написано? – удивился Уилл. – И что это, желание?

– Может быть, именно так работает книга, – предположила Корделия. – Может, если вложить внутрь листок с желанием…

– Оно исполнится, – закончила Элеонора за сестру.

На секунду Корделия, Элеонора и Уилл задумались над механизмом волшебства книги, за которой так настойчиво охотилась Ведьма Ветра. Книга, способная исполнять любое желание, написанное на листке и помещенное между ее страниц, – самая могущественная книга в целом мире. Такая сила может сделать из простого человека бога.

– Забудьте, – сказал Уилл. – Мы не будем разбираться в принципе работы книги, никто из нас не будет приближаться к трубе дома. Когда завтра мы достигнем суши, мы демонтируем весь дом и сожжем все, в том числе книгу. А сейчас… пойду найду немного нюхательной соли, чтобы привести Брендана в чувство.

Уилл направился к двери, но на полпути остановился и, обернувшись, сказал:

– И Корделия…

Она взглянула на пилота, глаза которого были наполнены теплотой и добротой.

– Я не должен был запирать тебя. Прости меня.

– Я принимаю твои извинения, – ответила Корделия, – и обещаю, что больше не буду вести себя так странно.

Вскоре Брендана привели в сознание при помощи ошеломительно отвратительной нюхательной соли, которую нашли на «Морэе» и которая, по заверениям Транкебара, была способна оживить даже мертвеца. Этот оборот речи заставил Корделию с сестрой и Уилла улыбнуться, поскольку опыт воскрешения из мертвых у них уже был приличным. Когда Брендан очнулся, он сразу попытался сесть, но все закричали на него, призывая не торопиться и опасаясь, что он мог сломать шею от полученного удара. Однако несмотря на крики окружающих, Брендан лихо вскочил на ноги.

– Я в порядке, ребята, – уверил он. – Да, я довольно сильно шибанулся о потолок, но меня ударяли и гораздо сильнее во время матчей по лакроссу.

И чтобы доказать свою состоятельность, он выполнил несколько впечатляющих танцевальных движений, в том числе вполне сносную и умелую лунную походку, которую показывали в специальных телевизионных передачах, посвященных памяти Майкла Джексона.

Час спустя все они благополучно лежали в своих постелях или, точнее, в том, что называли постелью на корабле. Уилл расположился было в каюте, приготовленной для него Транкебаром, но когда заползшая на него крыса стала топтаться на его лице и щекотать ноздри, он немедленно перешел в другую. Он улегся на койке рядом с Корделией, спящим Бренданом и Элеонорой. Пока он засыпал и его медленно увлекал в себя сон, Уилл слышал свое собственное ровное дыхание.

На следующее утро Корделия обнаружила, что проснулась самой последней. Она была ранней пташкой, и встать поздно для нее было нонсенсом, но борьба с ведьмой, заставившая ее изрядно поволноваться, и общее утомление, сопровождающееся тяжелым чувством измотанности за прошедшие несколько дней, сделали свое дело, и Корделия крепко спала почти до полудня. Очнувшись ото сна, она потерла глаза и, решив избежать процедуры чистки зубов, вышла на палубу. Морской ветер придал ей гораздо большую бодрость, чем это мог сделать обычный кофе, чашку которого она выпивала каждое утро перед тем, как отправиться на занятия в школу. Уилл с Бренданом и Элеонорой стояли у борта «Морэя».

– Чем занимаетесь? – спросила Корделия.

– Высматриваем Тинц, – сказал Брендан. – Мы должны скоро увидеть его где-то в той стороне, где земля…

– Земля? – удивилась Корделия.

Она посмотрела туда, куда указывал брат, и, к своему немалому удивлению, увидела на горизонте серую полоску суши.

– О боже! Земля!

– Неужели это правда? – произнесла Элеонора. – Я уже стала забывать, каково это!

– Транкебар заметил ее на рассвете, – сказал Уилл, кивая в сторону первого помощника, стоящего среди пиратов, забравшихся на самый верх грот-мачты. – И он наверняка также заметит первым Тинц. Но кто-нибудь из нас может оказаться вторым.

– Ае, ае, капитан! – проскандировала Корделия. – Но что же мы будем делать, когда доберемся до Тинца?

– У меня будет встреча с торговцами, – сказал Уилл. – Но прежде чем мы приплывем… есть кое-что, что мы должны с тобой обсудить.

– И что же? – спросил Брендан.

– У меня есть идея, как вы могли бы увидеться с родителями, – сказал Уилл, отходя от борта корабля.

Дети переглянулись между собой, у всех во взгляде возник проблеск надежды, затмеваемый волнением.

– Когда? – спросила Корделия.

– Скоро, – ответил Уилл. – Возможно, прямо сейчас.

– Ну же, продолжай, скажи нам, как это возможно… как? – в нетерпении спросил Брендан.

– Сначала вы должны задать себе один вопрос, – сказал Уилл.

– Какой вопрос? – спросила Элеонора.

– Готовы ли вы к последствиям?

– Что ты имеешь в виду? – недоумевала Элеонора. – Например, что если они мертвы? Я никогда не смогу быть готовой к такому!

Голос маленькой Элеоноры задрожал.

– Я тоже, – призналась Корделия.

Мысль о том, что, возможно, родители погибли, вгоняла ее, в отличие от младшей сестры, в состояние оцепенения.

– Но если мы можем узнать… то следует это сделать.

– Согласен с тобой, – не без деловитости произнес Брендан, хотя, как и сестры, чувствовал тяжесть.

– Думаю, и я тоже, – собрав все свое мужество, объявила Элеонора.

– Очень хорошо, – сказал Уилл. – Ждите здесь.

Уилл отправился к трюму, оставив детей высматривать очертания Тинца вдалеке. Они представили себе, что это может быть похоже на блики, которые можно видеть на стеклах, – блики от множества корабельных мачт, иглами уходящих в небо с развевающимися на немилосердном ветру флагами. Уилл вернулся на палубу вместе со свитком с заклинанием в дрожащих руках. Он медленно развернул его. Дети окружили Уилла, пытаясь рассмотреть магическое предложение на латыни.

– Постой-ка, – остановила его Корделия. – Это я могу перевести… если переводить с латыни, то здесь говорится: «Яви мне тех, кто привел меня в этот мир».

– Очень впечатляет, – сказал Уилл, он замолчал и оглядел детей. – Стоит ли нам попытаться использовать его?

Уилл проинструктировал детей, как им следует произносить заклинание на латыни, чтобы они смогли сделать это одновременно.

– Ostende mihi isti qui, introduxisti me terrarium, – произнесли совершенно идеально в один голос дети.

Перед ними возникла маленькая светящаяся сфера, Уилл закрыл ее своим туловищем от взора пиратов. Сфера увеличилась до размеров баскетбольного мяча. Дети посмотрели внутрь нее, и то, что они увидели, заставило их всех испытать шок.

Внутри шара перед ними предстало видение Дома Кристоффа, но не того, что был на буксире корабля, а того, полуразрушенного Ведьмой Ветра, что остался в их реальном мире в Сан-Франциско. Элеонора ахнула от такого зрелища.

Они смотрели на дом с воздуха, с приличной высоты, и здание выглядело так, словно дом по адресу Си Клифф Авеню 128 выпотрошило мощным торнадо. Деревянные балки первого этажа торчали как частокол, сбитый на разных уровнях, второй этаж был снесен полностью, а остатки и куски когда-то впечатляющей дорогостоящей мебели усыпали не только полы, но и прилегающую к дому часть газона.