Алое платье - Гордиенко Галина Анатольевна. Страница 18

—Нашла проблему!

И Марина клятвенно пообещала разузнать для Иры адрес неизвестного ей Игоря Сорокина. Только не сию секунду, понятно, вот-вот звонок прозвенит, а попозже. После занятий, например. Или завтра. Пусть только Ира даст номер своего телефона.

                                                ***

—Небось, милая, собака моя не кусается, — добродушно бросил Игорь Дудинов.

И с таким любопытством уставился на Иру, что ей даже играть не пришлось. Она уронила воображаемый кузовок, прижала руки к груди и смущенно пролепетала:

—Да нет, барин, боюсь: она, вишь, какая злая; опять кинется…

Ира испуганно покосилась на брошенный посреди класса тяжелый ботинок Васьки Куцых, заменяющий охотничьего пса, — размера сорок пятого обувка, не меньше, — и попятилась.

Таня невольно фыркнула. Сергей с досадой воскликнул:

—Нет, так нельзя! Нам нужна собака!

—Нужна! И где мы ее возьмем? — раздраженно спросила Света.

—Предлагаешь на улицах облаву устроить? Повязать какую-нибудь несчастную шавку и потом заставить играть легавую? — хохотнул Васька.

—Ага, легавую. По кличке Сбогар, — буркнул Игорь и со злостью пнул невинный ботинок.

Ира с трудом вышла из образа. Села за ближайший стол и с легкой насмешкой подумала — самое время предложить на роль легавой Аленкиного Петюнчика. Никто в зрительном зале не удивится, если она шарахнется от такого монстра.

Интересно, были в те времена такие огромные псы? По фильмам не скажешь. Ирина лишь русских борзых в них помнила или спаниелей.

—Полегче с моей собственностью, — возмутился Васька. — Не всякий ботинок, чтоб ты знал, потянет роль дворянской собаки!

Васька так ласково огладил свой гигантский башмак, будто и впрямь видел в нем живого пса, и ребята рассмеялись. А Игорь вполне серьезно предложил занять у кого-нибудь из знакомых собаку. Хоть дворняжку.

Светлана Степановна вздохнула:

—Не так-то это просто.

Девятиклассники смотрели вопросительно. Учительница хмуро пояснила:

—Полный зрительный зал! На него нельзя обращать внимания. Не каждый человек это может, а уж собака… Сами понимаете!

Васька дернул свой ботинок за шнурок и вяло пообещал:

—Я ему уши приклею. Из черного плюша. Большущие. Издали от спаниеля ни одна зараза не отличит, даже в бинокль. За веревочку из-за кулис дергать буду. Ну, когда Игореха к себе пса подзывать станет. И лаять. Запросто!

И Васька так ожесточенно загавкал, будто Сбогар не на юную девушку в лесу наткнулся, а на медведя. Очень здорово у него получалось. Особенно, если прикрыть глаза.

Светлана Степановна прикрыла руками не глаза, а уши и взмолилась:

—Пощади, Василий!

Васька прервал свой сольный номер жалобным скулежом. Света сердито воскликнула:

—Клоун!

Ира внезапно обернулась: на нее в упор смотрел Виктор Гончаров. Сидел преспокойно за соседним столом и почти в открытую ее разглядывал. И ничуть не смутился, поймав в ответ взгляд девочки. Лишь улыбнулся насмешливо, но глаз не отвел.

Ира никогда так близко не видела лица Гончарова, страшный шрам делал его каким-то нереальным, словно Витька сидел в гриме. А уж радужки…

Ирину передернуло: серо-голубые, светлые-светлые, прямо кусочки льда! И дула зрачков. От них мороз по спине.

Нет, что он на нее так уставился?!

Ира нервно дернула себя за кончик косы и, чувствуя, как заливается ненавистной краской, негодующе прошипела:

—Дыру протрешь!

Но Гончаров ничуть не смутился. К возмущению Иры, он и взгляда не отвел. Продолжал рассматривать ее, как ни в чем не бывало. В открытую!

Ира только на секунду представила, что с ней стало бы, если бы Сергей поймал ее в ТАКОЙ момент, и покраснела еще сильнее. Украдкой покосилась на Стрепетова, — вот уж кто не обращал на нее внимания! — и с фальшивым ехидством протянула:

—Влюбился?

Что она ожидала услышать в ответ на этот дурацкий вопрос, Ира и сама не знала. Но уж никак не короткое:

—В тебя?

Ира растерянно моргнула. Виктор откинулся на спинку стула, льда в его глазах словно прибавилось, губы растянулись в неприятной улыбке. Гончаров смотрел на нее с интересом исследователя, только что пришпилившего бабочку к картону и наблюдающего, как бедняжка дергается под булавкой, роняя пыльцу с крыльев.

Виктор Гончаров не терпел фальши. И не понимал, почему эта забавная девчонка естественно держится на сцене, а в жизни…

Или это так называемое кокетство? Если да, то оно Гореловой совершенно не шло. Слишком у нее круглые и простодушные глаза, такие Виктор только у малышей видел. И лицо совсем детское: губы яркие, чуть улыбнется – ямочки на щеках, и румянец не сходит...

Напряжение сегодняшнего дня наконец дало себя знать, и девочка с ужасом почувствовала, как глаза стремительно наполняются слезами.

Нет, до чего ей не везет!

Встала ни свет ни заря, чего ради, спрашивается? Только время зря потеряла у университета. Хорошо, если Марина не забудет о ней, узнает адрес Сорокина и позвонит.

Схватила тройку за контрольную по физике, а математичка ее даже в класс не пустила — мол, пол-урока прогуляла, гуляй дальше.

С Танькой почти поссорилась. Сказала, что проспала, вот только Мишина Ире ничуть не поверила.

На химии, как назло, вызвали с домашней задачей, а Ира про нее вчера и не вспомнила. Молчала у доски как партизан. Когда же садилась на место, Танька отвернулась, а Сергей с досадой бросил:

—Ну что же ты, задачка пустяковая, в одно действие!

Мишина фыркнула. А Стрепетов смотрел на нее как на тлю.

Ира мгновенно поняла — тупицей ее считают. Редкостной.

И пусть!

Неожиданно Ира разозлилась: ну и балда же она! Лохиня, вот кто. Хоть такого слова и нет в русском языке.

Ира горестно усмехнулась: слова нет, а вот она, Ирина Горелова, есть. Сидит тут одна за столом, никто на нее не обращает внимания, никому она не нужна. Жалкая размазня, ничего не может до конца довести.

Наверное, и алое платье мимо пройдет. К тому времени, как деньги появятся, его обязательно кто-нибудь купит. И родители никогда не узнают, что Ира вполне самостоятельна. Не пустышка какая-нибудь. Даже на работу устроилась. И справляется с ней, да!

Самое страшное: она отца Аленке не найдет.

Неудачница!

Ира размазала по щекам слезы. Снова развернулась к Гончарову и с горечью спросила:

—Считаешь, в меня влюбиться невозможно?

Она с изумлением увидела, как светло-голубые глаза Гончарова потемнели, налились пронзительной синевой, а с лица пропала язвительная улыбка. На секунду Ире показалось, что лицо Виктора стало растерянным и даже виноватым.

Наверное, она ошиблась. Потому что Гончаров встал и, проходя мимо, насмешливо шепнул:

—Почему — нет? Может, я и рискну. Когда-нибудь.

Вот гад!

                                                ***

Ира шла сегодня к Аленке самой длинной дорогой. Она даже в парк у площади Металлургов заглянула и долго смотрела, как рабочие приводят в порядок старый фонтан. Что-то подмазывают, восстанавливая нехитрые завитушки, и устанавливают лампы подсветки.

С Таней Ира так и не помирилась. Или они не ссорились? Просто не хотелось расспросов, и она бесцеремонно убежала от Мишиной. Сразу же после репетиции. Заявила, что совсем нет времени. И почти не соврала.

Ира брела по аллее, жмурилась от яркого солнца и мысленно наговаривала на несуществующий диктофон. Таким образом пыталась разобраться в себе и других. По Аленкиному рецепту.

Ира невольно сердилась на Аленку. Эта глупышка нечаянно втравила ее в дурацкую игру. Не врать себе так трудно! Почти невозможно.

Дневники — самая кретинская выдумка на свете!

Немного подумав, Ира честно признала: «Мне нравится играть на сцене. Пусть пока в пустом классе. Нравится чувствовать себя легкомысленной и красивой Лизой Муромской. Нравится, что в меня влюблен Игорь Дудинов. То есть, не сам Игорь, конечно, а Берестов Алексей. Неважно, впрочем».