Три желания для золотой рыбки - Усачева Елена Александровна. Страница 21

– Нет никаких проблем, – покачала головой Гараева. – Есть одна дурная голова, которая, как известно, рукам, а также всему остальному телу, покоя не дает. Спасибо за рубашку. – Она протянула пакет. Невесомая ноша жгла ей руки, хотелось побыстрее от нее избавиться. А заодно и от тяжелого портфеля.

И тут Лера снова поймала на себе этот странный взгляд. Слишком внимательный, слишком долгий. Павел взял рубашку, но руку не отводил, от этого получилось, что они стояли, держась за пакет с двух сторон.

– Ну, что же, нас ждут рыбки! – встрепенулся Быковский. – Где-то, мне кажется, я видел зоомагазин…

Они помчались вниз, мимо суровой консьержки, через три двери с кодовыми замками, на улицу. Это движение вперед освободило их от мучительного и бесполезного разговора о том, что произошло в квартире и почему Лера так себя повела.

Они бежали, боясь смотреть друг на друга, старательно избегая малейшего прикосновения. Они даже ни о чем не говорили. Просто стремились туда, куда несли их ноги и куда в поисках аквариума их направляли редкие прохожие.

Выяснилось, что в округе у них есть три зоомагазина. Они побывали в каждом. На секунду забегали внутрь, отогревая в теплом помещении озябшие руки, и снова выбирались на мороз.

Круглых аквариумов нигде не было.

– Может, их так и оставить в банке? – спросила Лера, слабо представлявшая, что же теперь надо делать.

– Ничего, мы сейчас что-нибудь придумаем!

Павел в своей осенней куртке совсем замерз. Без шапки, без перчаток, он был похож на озябшего воробья. Так и хотелось протянуть руку и погладить его по взъерошенным волосам.

– Можно попросить отца, – в отчаянии предложила Гараева. – Он что угодно найдет.

– Или потеряет, – буркнул Быковский, передергивая от холода плечами. – Давай заглянем еще в одно место.

Он пошел вперед, и Лера, как привязанная, побрела следом. Последний магазин был крошечным киоском около метро, но там нашлось все – и аквариум, и корм, и даже компрессор, специальный аппарат, вырабатывающий воздух, чтобы рыбкам было легче дышать.

– Водоросли возьмите, – посоветовал сонный продавец, который даже ради покупателей не желал просыпаться.

Взяли и водоросли. Когда ребята уже стояли на пороге, продавец словно очнулся.

– А рыбок-то вы не выбрали!

Павел с Лерой одновременно захохотали и выскочили на улицу, которая уже не казалась им такой холодной и неприветливой.

– Ну что? До завтра? – Павел протянул Лере пакет с покупками. – Утром сама все донесешь или зайти за тобой? – Он демонстративно хлопнул по животу: мол, моя курка всегда готова принять банку с ценным грузом.

– Я донесу, – смутилась Гараева, вспомнив, что по утрам около дома ее обычно поджидает Репина. – Заверну емкость во что-нибудь теплое.

– Тогда в восемь около школы?

Лера кивнула и шагнула в подъезд. Здесь она испугала консьержку внезапно вырвавшимся из ее груди криком радости. Этот вопль давно просился наружу – до такой степени все случившееся было невероятно сказочным.

Все получалось просто замечательно!

Есть аквариум. Немного другой, но это не страшно. Есть компрессор. И теперь рыбкам непременно хватит воздуха, и можно будет потом его подарить биологичке. Пусть обитателям аквариума всегда будет хорошо! В баночке бултыхаются два пучка растений. Есть еще пакет с мелкими разноцветными камешками. После таких подарков рыбки должны каждую минуту исполнять желания всех окружающих!

Лера вбежала в квартиру, пролетела длинный коридор и, уже когда почти прошла мимо кабинета отца, заметила, что там кто-то есть. Она еще по инерции двигалась вперед, но уж было ясно, что надо поворачивать обратно.

Скорее обратно, пока все не стало хуже, чем это возможно.

– Папа?

Отец сидел на большом кожаном диване и перебирал документы, сложенные аккуратной стопкой в папке.

– Я надеюсь, никакого зловещего знака ты не пыталась мне оставить? – буркнул отец, на секунду отрываясь от своего дела.

Пакет в руках стал невероятно тяжелым, так и хотелось разжать пальцы и выпустить его. Но она сдержалась, понимая, что пока рано паниковать.

– Тут аквариум… – прошептала Гараева, боясь смотреть в сторону стола, словно там должно было обнаружиться что-то невероятное – банка, раздувшаяся до размера воздушного шара, или еще что-то такое же ужасное. – Я подумала, что это будет хорошо… Рыбки…

– Рыбки – это хорошо… – Отец снова глянул на Леру и отложил папку. – Если они живые.

Гараева прижала к себе пакет. Хрустнули камешки. Она шагнула к столу.

Банка стояла на прежнем месте. Только теперь она была подсвечена сбоку лампой. Покатый бок искажал ее содержимое, поэтому казалось, что рыбок столько же – трое, подсветка делала их огромными, фантастически выгнутыми.

Лера медленно шла к столу, все пытаясь представить, как могут выглядеть погибшие рыбки.

Осталось сделать последний шаг.

Неужели они все еще там?

– Вряд ли ты их собиралась коллекционировать. – Голос отца раздался среди какой-то оглушительной тишины так неожиданно, что Гараева вздрогнула.

Рыбка вопросительно посмотрела на Леру, шевельнула плавником.

Она была одна.

Трясущимися руками Гараева поставила аквариум на стол, рядом, чуть не опрокинув, пристроила баночку с водорослями.

– Мы загадывали желания, – прошептала Лера. Хотелось плакать. Она чувствовала себя виноватой перед этими беспомощными созданиями, словно обещала им что-то, но не смогла выполнить.

Отец отложил в сторону документы, долгую минуту пристально смотрел на дочь.

– Валерия, у тебя проблемы? – медленно заговорил он. – Может, ты хочешь вернуться домой? Я как раз сегодня уезжаю в Махачкалу. Поживешь месяц у тети Беллы. Школа твоя никуда не денется. Заодно изживешь свою глупую идею с беготней по лесу. Пора браться за ум.

Лера нехотя оторвала взгляд от банки.

«Рыбка, рыбка, сделай так, чтобы все было хорошо!».

Неужели отец все знает? Так быстро? Или мать успела рассказать? Конечно, ему не понравилось это знакомство. Ему вообще мало что нравится. Ну, вот как объяснить, что она не хочет никуда уезжать? Что ей всего лишь нужны обыкновенные родители, не те, что постоянно зарабатывают деньги и соблюдают приличия, а живые люди, с которыми хоть изредка можно было бы поговорить по душам – о жизни, о школе, о мелких ежедневных радостях.

Она замотала головой и, чтобы хоть как-то себя занять, начала развязывать пакет с камешками.

– У меня все хорошо, – как заклинание, повторила Гараева. – А рыбку я унесу. Она выживет?

– Выживет, – равнодушно кивнул отец, – если ты не будешь в аквариум наливать воду из-под крана. Возьми из бутылки, она чище. Только без газа.

– Хорошо. – Все еще держа в руке неразвязанный пакет, Лера пошла к выходу. Потом спохватилась и вернулась за банкой.

– Попроси маму, пусть она тебе поможет, – произнес отец, когда она уже стояла в дверях. – И еще. – Лера крепче прижала к себе банку – сейчас бы она ни за что не рассталась со своей рыбкой. – Рыбки – это хорошо, но лишнее. Ходи на них смотреть в зоопарк. Не надо никого заводить. Привязанности делают нас слабыми. А ты должна быть сильной. Во всем.

На негнущихся ногах Лера дошла до своей комнаты, сгрузила ношу на стол. Потом еще раз сходила в кабинет отца за оставшимися рыбными принадлежностями. На этот раз от своих бумаг он не оторвался. В коридоре она столкнулась с мамой. Та придирчиво оглядела наряд дочери, словно боялась снова увидеть на ней незнакомую рубашку.

Гараева, наконец, закрыла за собой дверь и тяжело опустилась на пол. По комнате были разбросаны вымокшие учебники и тетради, виновник всего этого – свитер, полинявший от воды, – комком лежал под столом. Вывернутый рюкзак красовался разноцветными разводами. И среди всего этого безобразия стояла банка с золотой рыбкой. Рыбка тыкалась мордочкой в стекло, привлекая к себе внимание. Видимо, пережитые стрессы вызвали у нее повышенный аппетит.