Место Снов - Веркин Эдуард. Страница 73

– Покажу я вам сказки, – бормотал Зимин. – Обрыдаетесь все, сволочи…

Сказочный опыт Зимина был невелик. В пятом классе у них была учительница рисования, Лира Акимовна. Чтобы дети ходили на все ее уроки, она рассказывала им сказки, добиваясь тем самым стопроцентной посещаемости. Но ее все равно потом выгнали.

Сказки были интересные, необычные, разные. Это были малоизвестные афанасьевские истории про Ивана-Бычьего-сына или про Правду с Кривдой, сказки, где герои сидят на печи-самобранке, разбрасываются глазами или залазят на небо по бобовому стеблю. И это были жуткие истории в стиле Г.Х. Андерсена, от которых хочется спрятаться или сказать «чо за фигня». Это были дремучие чукотские сказки, про то, как морж Анапалахен сожрал солнце и от этого, дурак, лопнул. Это были пыльные узбекские истории про дэвов в золотых башнях и батыров со ртом на затылке и открепляющимися пальцами. Это были негритянские байки про коммерчески успешного Brother Rabbit и коммерчески провального Brother Reynard [53]. Это были неприличные арабские сказки, где все женщины изменяют мужьям с эбеновыми эфиопами, а мужей отправляют строить алмазные дворцы или грабить караваны, но в конце всегда наступает новая ночь. Это были австралийские сказки, про то как Сломанный Клык возвращается к Рыжему Кенгуру, и канадские сказки про обитающего в лесах разрывателя лосей виндиго и хитрого лесоруба Поля Баньяна. Это были японские сказки про Годжиру, похожего на бурого кота-переростка, он спит тысячу лет, просыпается и погибает непременно в жерле вулкана. Это были болгарские сказки, от которых пахнет лечо, и это были индейские сказки, от которых пахнет трубкой мира и свежими мокасинами. Это были немецкие сказки про веселого Рюбецаля и французские вральни про скотского Рейнеке-Лиса. Это были пугающие истории карпатских рудокопов и это был мутный финский эпос про сотворение мира из экскрементов. И баллады про Робин Гуда.

Но это были не сказки, известные широкому населению, допустим, по изданию «Сказки народов мира», это все были сказки собственного сочинения Лиры Акимовны. Она брала сказочных героев и доделывала их до современного уровня. И сюжеты тоже доделывала. Зимин помнил их почти все, как это ни странно. Тридцать одну штуку, по количеству уроков. Лира Акимовна даже написала целую книжку своих сказок, но эту книжку никто не напечатал, потом Лира Акимовна взяла и ослепла, а книжка потерялась, и все эти сказки остались лишь в голове у Зимина. И еще, наверное, в головах его одноклассников – тех, у кого эти головы были.

Когда кончится запас Лиры Акимовны, перейду на фильмы, думал Зимин. Потом на игры. Потом… Потом посмотрим.

Или нет, сначала фильмы… А, ладно…

Зимин вызывающе цыкнул языком. Гоблины ответили боевыми криками и потрясанием оружием. Зимин немного пожалел, что с ним больше нет Ляжки. У Ляжки язык подвешен гораздо лучше, к тому же Ляжка может говорить перед толпой. С другой стороны, Ляжка урод, пошел он мелкими шагами и подальше.

Толпа зашевелилась, и из кресла поднялся Кипер, соперник Зимина. Он поклонился толпе и воскликнул:

– Друзья! Сегодня у нас, можно сказать, большой праздник! Вот этот вот юный чел и джентльмен не побоялся вступиться за друга – сколь редок в наш век наживы и чистогана подобный порыв! Оцените это!

Гоблины оценили порыв хлопками и мерзким улюлюканьем.

– Наш друг чел поставил свою голову, которая в случае его проигрыша достанется нашей скромной общине в качестве вознаграждения. Но поскольку нашей общине его голова без особой надобности, у нас других голов хватает, мы вместо головы возьмем его руки. Этот чел будет работать на нас четыре года…

– Договаривались вроде на три, – буркнул Зимин.

– Я думаю, торг здесь не ко времени, – прошептал Кипер. – На кону жизнь вашего четвероногого друга. Ведь сказано: ты в ответе…

– Знаю я, – огрызнулся Зимин. – Уже двести раз это слыхал.

– Этот юноша будет работать на нас четыре года, мы же не живодеры какие-то! А теперь давайте приступим.

Кипер кинул монетку, и Зимину выпало начинать.

Зимин залез на столб, провентилировал легкие и начал.

– Жила-была одна маленькая точилка для карандашей…

Через тридцать минут пришла очередь гоблина, он тоже поднялся на столб и начал свою историю.

– Великим месяцем февралем, когда стада диких оленей уэлеле…

А потом опять Зимин.

– В Англии, в месте, которое называлось Водные Гонки…

А потом гоблин.

– Синим был тот день…

– И он не знал, что обезумевшие от страха хлопководы уже откапывают заржавевшие бластеры…

– Ужель тебя не отражу я, воскликнул Кэндо…

– Давным-давно, в одной удаленной от нас деревушке…

– Когда тучи вдруг превратились в скалы…

– Один мужик решил построить себе самолет…

– Они заблудились между огромных живых камней…

– Думаешь жить – идем со мной…

– И тогда она сварила ему волшебный отвар из цветков вечной липы…

– Почему, почему у тебя на шее совсем нет шерсти…

У Зимина заболели ноги. Стоять на бревне оказалось не так легко, как он предполагал. Гоблин же стоял непринужденно – он снял кеды и обхватил бревно своими длинными пальцами. Более того, иногда он поджимал одну ногу и почесывал ею себе живот. Зимин стоял с трудом. Ноги постепенно затекали и утрачивали чувствительность. Зимин на манер гоблина пытался двигать пальцами, но это у него получалось плохо.

– Водоплавка разогналась как ненормальная, да и выпрыгнула на палубу…

– Он свил из лозы длинную лодку и обмазал ее глиной…

Большие пальцы ног стало покалывать. Зимин огляделся, но сочувствие увидел лишь в глазах Игги.

– Ответишь немедленно, мерзкий пижон, что ты оскорбил бесчисленно жен…

– И они пошли в глухой лес, чтобы найти там это ожерелье…

Заныли ахиллесовы сухожилия. Зимин попробовал переступить, но переступать было некуда – ступни и так с трудом умещались на столбе. Кипер коварно подмигнул Зимину и показал свой синий язык.

– Тогда она открыла люк и вытолкнула это чудовище прочь…

– Небо перекосилось, и оттуда стали опускаться огненные колесницы…

Зимин подумал, что четыре года – это порядком. Через четыре года ему будет уже за шестнадцать и можно будет получить права на мотоцикл. И если он будет хорошо учиться, отец, может, купит ему подержанный «Урал». Четыре года.

Зимин осторожно огляделся – можно ли дать задний ход? Судя по серьезным мордам гоблинов, задний ход тут не полагался, это было вопреки традициям. Сказки у Зимина еще были, силы заканчивались. Но Зимин напрягал ноги и рассказывал:

– И тогда принц и говорит принцессе: пойдем, старушка, к пруду…

Рассказывал:

– Быстро-быстро стал вытягивать трал…

И снова рассказывал:

– Тогда Лара… Лара разбежалась как следует и перепрыгнула…

Шла очередь Кипера. Он рассказывал что-то про жертвоприношения в свете первой звезды, а Зимин думал, что ему делать. Когда пришла его очередь и стоять на столбе стало уже совсем невыносимо, Зимин через зубы начал новую сказку:

– Жил-был на свете один парень. Парень как парень, как все, короче. Жил себе, никого не трогал. А потом ему приспичило…

Нога у Зимина подвернулась, и он свалился на землю. Гоблины ликующе заорали, Кипер кланялся, не слезая со столба, и принимал поздравления. Зимин лежал на спине поверженный и думал, что, возможно, удастся отговорить…

Гоблин соскочил с бревна на помост и подал руку Зимину.

– Вставай, чел, у тебя много дел, – сказал Кипер. – Для начала надо окучить…

Пока звучало слово «окучить», Зимин смотрел, как на них падает крыша от мостовой башни. А потом Зимин услышал звук взрыва, а потом еще вопли и звук работающей зенитки, разряды бластеров в небе. И сразу все понял.

Кипер еще стоял с недоуменным лицом или там мордой, а Зимин уже скатился с помоста, подцепил рукой свой меч и заполз под бревна.

Гоблины не выказали признаков паники. Никто не побежал, никто не закричал «мы погибли», никто не сказал «я так и знал, я так и знал». Все быстро построились в шеренги и отправились к стенам с решительным видом. Кипер уже командовал ими, размахивал своей дубинкой и был похож на Петра Великого в лучшие дни России Молодой.