Сокровище затонувшего корабля - Гусев Валерий Борисович. Страница 14

– Гипербола, вы хотели сказать, – с вежливой улыбкой уточнил Профессор.

– Какая разница!

Вот у кого Алеха эту фразу прихватил.

– Но здесь дело не в этом, – продолжил терпеливо Профессор, – автор имел в виду не глубину погружения «Наутилуса», а тот путь, который он прошел под водой за время плавания.

– Понял, – сказал Алеша. – А ваша «Марфа» могла бы столько пройти?

– Дружок, – Профессор даже чуть надулся от гордости. – «Наутилус» по сравнению с «Марфой» – это даже не вчерашний день. Это целый позавчерашний век. – И он опять начал хвалиться своей «Марфой». Особенно напирая на то, что она заправляется особым ракетным топливом, которого ей хватит не на 80 тысяч километров, а на все 800 тысяч.

Правда, слушали его только Боцман и Алешка. Боцман качал головой, а Алешка время от времени одобрительно приговаривал, как Бунша из фильма: «Очаровательная Марфа Васильевна». Меня удивляло его самообладание. Он спокойно и даже дружески разговаривал с Боцманом, а я... я даже не мог смотреть ему в глаза, после того как заподозрил в морских бандитских разбоях... На самом интересном месте вошла тетя Женя и разогнала всех спать. Правда, Р.М. уже выспалась в кресле, пока мы слушали Профессора. Ей, наверное, гиперболоид снился.

А я опять долго не мог заснуть. И мне все казалось, что кто-то осторожно ходит по коридору и трогает ручки дверей, словно проверяя, где заперто, а где нет. Лешка, правда, заснул сразу, но спал очень беспокойно. Все время вертелся и что-то бормотал во сне. Несколько слов я разобрал. «Мессинский пролив. Координаты. Поправка. Загадай число...» Просто бред какой-то. Я даже забеспокоился – не заболел ли он? Потрогал ему лоб – и он сразу открыл глаза. Будто и не спал вовсе. И сказал совсем не сонным, а очень свежим голосом:

– Завтра угоним «Марфу».

Повернулся на бок и крепко заснул. А я так и не уснул до утра. Но едва меня одолел тяжелый сон, как безжалостная Алешкина рука вырвала меня из него. Не совсем, конечно.

– Ты знаешь, кто у этих бандитов главный? – шептал он мне в ухо.

– Знаю, – я отвернулся к стене и натянул одеяло на ухо. – Жюль Верн. Полковник Знаменский.

– Открой глаза! – Алешка сорвал с меня одеяло. – Самое главное проспишь!

Я наконец-то немного врубился. Сел на край кровати. Протер глаза. Продул уши.

– Что ты разорался?

Алешка молча протянул вперед обе ладони... На каждой из них лежало по громадной сережке. Похожих на висячие замки. С выложенными камешками буквами «Р» и «М»! Глаза мои чуть не выскочили из орбит и чуть не запрыгали по полу.

– Где ты их нашел?

Алешка покачал головой:

– Проснулся? А я всю ночь не спал. Анализировал, – это слово он произнес с важностью. Как Р.М. – «гиперболоид». Наверное, в «Энциклопедии» оно ему попалось.

– Где ты взял сережки? – грозно повторил я.

Он ехидно скривил губы:

– Ни за что не догадаешься. – Помолчал для большего эффекта и выпалил: – В комнате Р.М.! На ее столике с косметикой! Понял?

Понял. Неужели Р.М. из той же шайки! И грабили ее для отвода глаз! А потом вернули ей горячо любимые сережки, подаренные ей горячо любимым мужем!

– Не слабо! – только и сказал я.

– А вот это? – и Алешка как фокусник вытащил из-за пазухи... тетрадку Профессора. – Спроси, где взял?

Я машинально повторил вопрос и сам на него ответил:

– В комнате Профессора. На его столике с косметикой.

Алешка сначала фыркнул, а потом громко захохотал.

– А где? Неужели у Лягушки?

– Успокойся, кавалер. Тетрадку я нашел там же, у Р.М., за батареей.

– Ты что же, в чужой комнате шарил? – Это мне очень не понравилось.

– Не шарил, – пожал он плечами, – а проводил негласный обыск.

– Какая разница! – ляпнул и я эту привязчивую фразу.

– Большая. Я же не деньги у нее искал. – И опять с важным видом: – А вещественные доказательства. И истину. – И поднял вверх указательный палец.

– А если бы Р.М. тебя застала в своей комнате? Она бы тебя в милицию сдала.

– Во-первых, я бы извинился, а ей бы это понравилось. А во-вторых, – он помолчал, любитель эффектов, и очень серьезно сказал: – Во-вторых, в милицию она ни за что бы не побежала. Потому что, я уже не сомневаюсь, – Р.М. – главарь этой бандитско-пиратской шайки. Вернее, не она, а ее горячо любимый муж, который дарит ей горячо любимые сережки!

– Доказательства, сэр, – растерялся я.

– Прошу вас, милорд. – И Алешка, покопавшись в своей наволочке, вытащил из нее обрывок газеты. – Это мне в библиотеке попалось, я и выдрал.

В маленькой заметке говорилось о том, что известный предприниматель И.Кривулько объявил себя банкротом, отказался от всех выплат и с оставшимися деньгами скрылся за рубеж. Предположительно в Австрию.

– А наш папочка? – вспомнил я. – Туда же отправился?

– Не путай. Папочка здесь ни при чем, он в Австралии. Среди кенгуру. Теперь тебе все понятно?

И я честно признался:

– Теперь мне вообще ничего не понятно.

И Алешка, вздохнув, согласился:

– И мне тоже.

Глава IX

Криминальный пасьянс

Мы лежали на берегу моря и лениво переговаривались. Нам было скучно. Не хотелось нырять. Не хотелось гонять на Горбунке. Не хотелось ловить ни рыбу, ни крабов. События последних дней настолько захватили нас, что по сравнению с ними все остальные забавы и удовольствия казались пресными, бесцветными и бессмысленными. Жгучие тайны поманили нас и оставили перед закрытой наглухо дверью – стучи не достучишься, ори не доорешься. Никто тебе не ответит и не откроет...

– Леха, – сказал я. – Чтобы разобраться в этой паутине и добраться до главного паука, нужно из всего, что мы знаем, выстроить логическую цепочку.

Мудро сказал. А Леха не менее мудро возразил:

– А в этой твоей цепочке знаешь сколько дырок будет?

Он, наверное, хотел сказать: сколько будет недостающих звеньев. Но я его понял.

– А дырки, – сказал я, – мы заполним предположениями и догадками. Наиболее вероятными. Мы что, дураки?

Лешка хмыкнул как-то двусмысленно. Можно было понять: себя он, во всяком случае, дураком не считает.

– В библиотеке чистые каталожные карточки есть? – спросил я. – Тащи их сюда. И ручку захвати.

– Зачем?

– Сейчас поймешь. – Мне надоело, что он все время командует. Настала пора брать инициативу в свои руки.

– Давай так, – сказал я, когда он вернулся. – На каждой карточке напишем одно из событий последнего времени...

– Зачем?

– ...А потом разложим их. В каком-то порядке. Чтобы получилась логическая цепочка. И все станет ясно. Пиши, я буду диктовать.

– Сам пиши. У тебя почерк лучше.

Понятно. Я не стал спорить. Устроился на плоском камне и стал заполнять карточки. Алешка подсказывал и напоминал. Мы записали все, что сочли важным. И отлучки Боцмана, и появление сережек. И загадку в катакомбах, и чужой акваланг. И сброшенный в море сейф, и чуть заметные галочки на полях Лешкиного дневника. И царапины на камнях, которыми была заложена таинственная дверь, и пропажу тетради.

А потом началась работа. Мы без конца тасовали карточки (их, кстати, получилось тридцать шесть, как в карточной колоде) и раскладывали на камне как бесконечный и бесперспективный пасьянс... И нам это уже стало надоедать, как вдруг мы в один голос воскликнули:

– Стоп! Получается!

Я переложил еще две карточки, еще две поменял местами. Все! Можно хронологически и логически восстановить события и заполнить пустые места в получившейся картинке. Как в сложенной мозаике. Куда оставалось без труда вложить на свои места две-три детали.

– Читай по порядку, – сказал Леха.

«Крупный бизнесмен И. Кривулько потерпел банкротство и купил на оставшиеся деньги подводную лодку «Марфа» и поручил двум своим бандитам грабить мирных морских путешественников, чтобы поправить свои темные дела. Лодка пряталась в гроте, под самым пансионатом «Горное гнездо». Бандиты проникали в грот в аквалангах. Но они знали, что из пансионата, через таинственную дверь, можно проникать в грот попроще. И делали тайные попытки эту дверь открыть. Добыча, которую они грабили для И.Кривулько, была мала. И он послал бандитам на помощь свою Р.М., чтобы она («хватит заниматься ерундой, пора браться за большое дело», – сказала она Боцману в катакомбах) организовала что-нибудь более добычливое. Тогда они проникли в банк, выкатили к окну и сбросили сейф в море. А потом спрятали его в гроте».