Праведник. История о Рауле Валленберге, пропавшем герое Холокоста - Бирман Джон. Страница 91

Эта версия совпадает, в частности, с рассказом упомянутого выше бывшего сотрудника КГБКондрашова. Через несколько месяцев после допроса, проведенного Кузьмишиным в марте 1947 г., он связался с коллегой из следственного отдела и, спросив, что произошло с тем допрашиваемым, получил ответ, что его расстреляли. На вопрос почему коллега сказал, что имелось достаточно причин, подразумевая контакты с несколькими разведками. То, что речь шла о Рауле Валленберге, Кондрашов понял лишь позднее в том же самом году. Подобная открытость сама по себе противоречит высокому уровню секретности и жесткой дисциплине, которые поддерживались в органах госбезопасности; с другой стороны, Кондрашов занимал уже тогда хорошую должность и был известен как блестящий аналитик.

Человек, служивший в КГБ в 50-х и 60-х гг., рассказал следующее. В 1960-1961 гг. он беседовал с двумя коллегами из 2-го Главного управления. Одного из них звали Недосекиным, и он отвечал за вопросы, связанные со Швецией. Недосекин выглядел несколько недовольным и на вопрос о причине ответил, что шведы опять прислали запрос о Рауле Валленберге. Он считал, что они получат тот же самый ответ, что и раньше; каких-либо новых фактов не имелось. Рассказчик тогда спросил Недосекина о том, что же, собственно, произошло с Раулем Валленбергом, на что Недосекин тихо ответил: на самом деле его расстреляли как агента германского абвера, но более подробной информации нет; все документы уничтожены. На вопрос, почему нельзя дать шведам этот ответ, Недосекин сказал, что нельзя дать никакого ответа, потому что не существует никаких документов.

Елисей Синицын, который служил в скандинавском отделе внешней разведки в течение нескольких лет после Второй мировой войны, в изданных несколько лет назад мемуарах написал, что его начальник Фитин осенью 1947 г. узнал, что Рауля Валленберга расстреляли.

Сбежавший на Запад бывший офицер разведки, который, по его словам, в конце 40-х гг. служил в архиве разведки, сообщает, что видел архивный документ о Рауле Валленберге, который был составлен в связи с его смертью. Он вспомнил, что Рауль Валленберг умер в 1946-м или 1947 г., возможно, в результате сердечного приступа, но это была неестественная смерть. На самом деле сердечный приступ вызывался путем различных психических пыток (включая пытки звуком и светом), а также медицинских экспериментов. Согласно собранным в этом оперативном досье рапортам агентов и сведениям, полученным с помощью установленных в камерах микрофонов, не было получено никакой компрометирующей интересной информации о деятельности Рауля Валленберга. Источник далее считает, что этим могло заниматься особое подразделение Судоплатова, включая так называемую «лабораторию Майрановского». Это подразделение проводило токсикологические исследования по заданию министра госбезопасности, но нередко получало также задания организовать казни особо важных жертв, в частности используя специально изготовленные яды. Эта версия в некоторой степени укрепляет убеждение в том, что рапорт Смольцова мог быть подлинным, хотя Смольцов безусловно подозревал, что дело нечисто (либо он также был «ответственным» сотрудником и в таких щекотливых делах, о чем заявил собеседник). Майрановский выполнял свои задания в условиях очень большой секретности.

Сбежавший офицер КГБ Гордиевский исключает, что Рауль Валленберг был жив после 1947 г., и сообщает также, что он слышал о расстреле. Сообщение ведущего допрос Раулю Валленбергу в марте 1947 г., что его дело политическое, и замечание в другом случае, что по политическим причинам его никогда не будут судить, было очень зловещим предупреждением — оно указывало, что ему угрожает казнь. При этом Гордиевский не хочет исключать, что Абакумов и Молотов интриговали, не известив Сталина.

Сам Судоплатов также утверждает, что Рауль Валленберг мог быть убит в лаборатории Майрановского, который работал в тесной связи с Лубянской тюрьмой. Рауля Валленберга должны были ликвидировать, поскольку он отказался сотрудничать. Судоплатов знал, что документы о деятельности лаборатории в 1953 г. забрали в закрытом пакете сотрудники Центрального Комитета и помощник Маленкова Суханов. У Судоплатова был знакомый, который работал секретарем у Суханова.

Группа опроса беседовала с Сухановым, который считает, что Судоплатов перепутал материалы о лаборатории Майрановского, о которых, он, по его словам, ничего не знает, с другими документами. Хотя он принимал документы из канцелярии арестованного Берии и материалы разведки, но у него не было возможности просмотреть их все. Однако другие люди говорят, что они также слышали о роли Суханова, когда речь шла о материалах из лаборатории Майрановского, и отмечают очень сильную роль Маленкова и после падения Берии. Впрочем, Суханов считал, что Рауль Валленберг был уничтожен в 1947 г. и что никто никогда не узнает правды.

Еще одна версия, полученная от высокопоставленного в начале 90-х гг. сотрудника КГБ, интересна тем, что по ней основную роль играет Берия. Однако следует указать, что впоследствии источник подчеркнул, что речь идет лишь о его собственной гипотезе. Он утверждал, что Рауль Валленберг был убит в 1947 г. по приказу Берии. Причиной его ареста и заключения в тюрьму был подготавливаемый Берией план создать миф о «еврейском заговоре» того типа, который привел к преследованиям в начале 50-х гг. Берии был необходим Валленберг для фабрикации подобных заговоров, которые он хотел представить Сталину как настоящие и основанные, в частности, на признаниях шведского дипломата. На самом деле протоколы допросов, показанные Сталину, были чистыми фальсификациями. Однако диктатор был недоверчив, и это могло привести к убийству Рауля Валленберга. Затем Берия предпринял чрезвычайные меры, которые были задокументированы, например изоляцию сокамерников Валленберга, уничтожение документов и т.п.

Каково мнение двух пользовавшихся большим доверием переводчиков (оперативных уполномоченных) Смерша/МГБ? Один считает весьма вероятным, что Рауль Валленберг был казнен в июле 1947 г., но также допускает, что он заболел и скончался в тяжелых условиях. «Вероятно, вокруг него возник очень большой переполох». Группа опроса считает вероятным, что он знает больше, но предпочитает не распространяться об информации и, собственно говоря, считает, что дело очевидно и без дополнительных подробностей. Другой говорит, что он верит тому, что Рауль Валленберг мог быть казнен, но считает также возможным, что тот умер естественной смертью. Однажды он проговорился, что не мог принимать участие в подобном «злодеянии». На вопрос, что он имел в виду, он ответил, что злодеянием было то, что Рауль Валленберг умер в тюрьме после того, как он спас так много людей.

Один из сотрудников Карташова сообщает, что как-то раз в 70-х гг. он столкнулся с ним на улице и спросил о судьбе Рауля Валленберга. Карташов ответил достаточно агрессивно: «Тебе действительно надо знать об этом?»

Интересную информацию сообщил один из сотрудников, работавший в 50-х гг. в скандинавском отделе 2-го Главного управления (контрразведка) сперва МГБ, а затем КГБ. Он сказал, что сотрудники были убеждены в том, что Рауль Валленберг умер. Сначала был подготовлен отчет о различных лагерях и тюрьмах, где говорилось, что Рауля Валленберга там нет. Однако было известно, что ранее он сидел в тюрьме, о чем были найдены документы, а также что он умер. Однако документы о том, что произошло в действительности, были недоступны сотрудникам этого уровня, а лишь узкому кругу начальников. Ходила версия, что Рауля Валленберга в чем-то обвинили и затем убили. Было очень сильное сомнение в том, что он просто умер; ведь он был молодым человеком, и обычную смерть не требовалось окружать такой большой секретностью.

Этот человек сказал, что для руководства МГБ того времени не было причин прятать Рауля Валленберга и делать из него «железную маску». Абакумов и другие были настолько уверены в своей безнаказанности, что такая гипотеза представляется неправдоподобной. Если Рауль Валленберг больше не требовался, то оставалось лишь ликвидировать его. До войны часто давали ответ «приговорен к десяти годам без права переписки» относительно тех, кого казнили. Однако после войны не возникало никакого сомнения, что тот, о ком сообщали, что он умер, был действительно мертв.