Знаменитый сыщик Калле Блюмквист рискует - Линдгрен Астрид. Страница 10
И, пока сильные руки отца неумолимо влекли Бенку к двери, Бенка осознал весь ужас происходящего. Он обязательно напишет статью в местную газету: «Нужны ли родители?» Он, конечно, глубоко ценит и отца и мать, но их непостижимая способность неизменно появляться в самые неподходящие моменты может довести до отчаяния самого терпеливого ребёнка.
Когда подбежали запыхавшиеся Сикстен и Йонте, Бенка успел им шепнуть:
– Он в доме.
Потом Бенку повели к докторской машине – почему, ах, почему он не заметил её раньше! – а Сикстен и Йонте провожали его взглядом, полным безграничного сострадания.
– Бедолага, – сказал Йонте, глубоко вздохнув.
Но на вздохи и сожаления времени не оставалось. Трижды горе Белой розе, которая всё ещё водит их за нос! Калле должен быть схвачен, и притом сию же минуту!
Сикстен и Йонте ворвались к Фредрику. Но где же Калле?
– Здравствуй, Сикстен, и ты, Йонтик, – произнёс Фредрик слабым голосом. – Если бы вы только слышали, как у меня в животе бурчит! Так мне плохо…
– Фредрик, ты не видал Калле Блюмквиста? – прервал его Сикстен.
– Калле? Как же, он был здесь только что. Он выпрыгнул в окно, – сообщил Фредрик и коварно улыбнулся.
Ага, этот негодяй выпрыгнул в окно! Ну да, оба окна были открыты, потому что доктор Форсберг считал, что в комнате душно. Замызганные, когда-то белые занавески колыхались от вечернего ветра.
– Йонте, давай за ним! – закричал Сикстен. – Каждая секунда дорога!
И они недолго думая кинулись в окна – каждый в своё. Сказано же: каждая секунда дорога!
В следующее мгновение послышался громкий плеск и вопли. Подумать только, даже Йонте, который родился на Плутовской горке, забыл, что окна Фредрикова домика выходят прямо на речку!
– Эй, Калле! – позвал Фредрик слабым голосом. – Выходи, послушай, как у меня в животе бурчит.
И Калле вылез из шкафа. Приплясывая от удовольствия, он подбежал к окну и высунулся наружу.
– Вы как, плавать умеете? – крикнул он. – Или сбегать за спасательным кругом?
– Лучше брось сюда свою дубовую башку – с ней хоть кто на воде удержится!
Разозлённый Сикстен изо всей силы брызнул водой в лицо улыбающемуся врагу. Калле беззаботно вытерся и сказал:
– А вода-то какая тёплая! Хорошо! Вы там организуйте себе длительный заплыв для укрепления здоровья!
– Нет, вы лучше ко мне зайдите, – позвал Фредрик слабым голосом. – Валяйте сюда, послушайте, как у меня в животе бурчит.
– Ну пока, я пошёл, – попрощался Калле.
– Скатертью дорожка, – пробурчал Йонте и взял курс на мостки поблизости, где обычно полоскали бельё.
Погоня была окончена, Сикстен и Йонте это понимали. Калле пожелал Фредрику спокойной ночи и весело побежал к Еве-Лотте. Как говорилось раньше, в её саду находилась пекарня, где булочник Лисандер ежедневно выпекал хлеб, булки и крендели на радость горожанам. А на чердаке булочной размещался прославленный штаб Белой розы. Чтобы попасть туда, надо было вскарабкаться по верёвке, свисавшей из чердачного люка. Разумеется, на чердак вела также и лестница. Но какой же порядочный рыцарь Белой розы станет пользоваться таким пошлым приспособлением? Верный своему долгу, Калле тоже полез по верёвке. Из окошка тотчас высунулись две головы.
– Значит, всё в порядке! – радостно приветствовал его Андерс.
– Ага, сейчас услышите, – отозвался Калле.
Карманный фонарик слабо освещал штаб, где у стен был свален всякий хлам. На этом фоне и сидели, скрестив ноги, Белые розы и наслаждались рассказом об удивительном спасении Калле.
– Молодец, хвалю за храбрость! – воскликнул Андерс, когда Калле закончил.
– Что ж, по-моему, в первый день войны Белая роза не осрамилась, – подвела итог Ева-Лотта.
Внезапно тишину сада нарушил женский голос:
– Ева-Лотта, если ты сию же минуту не пойдёшь спать, я пошлю за тобой папу!
– Иду, иду, мама! – крикнула Ева-Лотта.
Её верные спутники поднялись, чтобы уйти.
– Пока! Завтра увидимся! – сказала она весело и рассмеялась собственным мыслям. – Алые-то думали вернуть себе Мумрика!
– Да только не тут-то было, – усмехнулся Калле.
– Эта ночь не принесла им удачи, – заключил Андерс и с достоинством съехал вниз по верёвке.
7
«Наверное, нет на свете другого места, где жизнь была бы столь сонная, однообразная и скучная, как в нашем городишке, – думала фру Лисандер. – Да и как может в такую жару что-нибудь произойти?»
Она медленно шла между прилавками, на которых был разложен товар, и рассеянно выбирала, что бы купить. День был базарный, на улицах и площадях толпился народ, и, казалось, весь городок должен бы кипеть, но нет, – он пребывал в своей обычной дремоте…
Тихо и сонно журчал напротив ратуши фонтанчик с бронзовыми львами, и сами львы тоже казались сонными. Музыка в открытом кафе у реки играла тихо и сонно что-то вроде «Спи, моя радость, усни…» – это среди бела-то дня! Воробьи, подбиравшие крошки между столиками, время от времени тяжело подпрыгивали и тоже выглядели сонными и вялыми…
«Сонное царство», – подумала фру Лисандер.
Людям было лень двигаться. Они стояли на базаре кучками и лениво переговаривались друг с другом, и если нужно было сделать пару шагов, то делали их медленно, через силу. Вот что натворила эта жара.
Что и говорить, в последнюю среду июля жара стояла небывалая! Фру Лисандер всегда будет помнить этот день, как один из самых жарких дней в своей жизни. Вообще-то весь месяц держалась жара и засуха. Но сегодня июль, очевидно, решил превзойти самого себя, пока не истекло его время.
– Похоже, будет гроза, – говорили люди друг другу.
Многие сельские жители уже запрягали лошадей. Они торопились домой раньше обычного, чтобы не попасть в грозу.
Фру Лисандер купила остаток черешен у крестьянина, который спешил распродать свой товар. Довольная дешёвой покупкой, она сунула кулёк в сетку и уже собиралась идти дальше, когда к ней вприпрыжку подбежала Ева-Лотта и загородила дорогу.
«Хоть кто-то не сонный», – подумала фру Лисандер.
Она нежно оглядела своё дитя, не упуская ни одной подробности: весёлое лицо, живые голубые глаза, белокурые растрёпанные волосы, длинные загорелые ноги и свежевыглаженное летнее платье.
– Я видела, как фру Лисандер покупала черешни. Нельзя ли её дочери взять горсточку? – спросила Ева-Лотта.
– Конечно, можно, – сказала мама.
Она открыла кулёк, и Ева-Лотта набрала полные пригоршни жёлто-красных ягод.
– Ты, кстати, куда? – спросила фру Лисандер.
– Этого я тебе не могу сказать. – Ева-Лотта выплюнула косточку. – Секретное задание. Страшно секретное!
– Вот как! Ладно, только не опоздай к обеду!
– За кого ты меня принимаешь? – возмутилась Ева-Лотта. – Я же всегда прихожу есть вовремя с тех самых пор, как прозевала манную кашу в день своих крестин.
Фру Лисандер улыбнулась.
– Я тебя люблю, – сказала она.
Ева-Лотта утвердительно кивнула – а как же иначе! – и направилась дальше через площадь. Её путь отмечали черешневые косточки.
Мама постояла немного, глядя ей вслед. Вдруг какая-то тревога сжала её сердце. Господи, до чего девочка худа, до чего маленькой и беззащитной она выглядит! Ведь не так давно она ела манную кашу, а теперь носится как угорелая с какими-то «секретными заданиями». Да хорошо ли это? Не мешало бы получше присмотреть за ней…