Мама - Артюхова Нина Михайловна. Страница 9

От бульвара мимо школы улица шла вниз, и новый каток был виден сверху издалека. Там двигались маленькие темные фигурки. Казалось, будто птицы после своего общего собрания не улетели всем коллективом ночевать в городской парк, а опустились на землю, обернулись мальчиками и девочками и скользят на льду, суетясь в центре и плавно вращаясь всей стаей.

«Галчата вы мои милые!» — с нежностью подумала Светлана.

Галчата были разной величины. В середине толклись неопытные малыши с белыми следами падений на спине и коленках. С краю на беговой дорожке проносились длинноногие старшеклассники, похожие скорее на журавлей и страусов, чем на галчат.

— Светлана Александровна, идите к нам!

Лена Некрасова ковыляла ей навстречу, поддерживаемая с двух сторон более опытными подружками. Она то стремительно нагибалась вперед, почти складываясь пополам, то откидывалась назад, не поспевая за своими ногами.

— Сейчас переобуюсь и приду к вам. Какие вы веселые да румяные — смотреть приятно!

Светлана искала глазами «своих» мальчишек. Они разбежались по всему катку. Увидев ее, тоже кричали:

— Светлана Александровна! А вы-то что же? Идите кататься!

— Сейчас, сейчас… Вспыхнули фонари, будто их беззвучно подтолкнул кто-то. Их свет был еще неярким в сумерках, но прибавил оживления на катке.

Еще одна начинающая, большая девочка из восьмого или девятого класса, оттолкнулась левым коньком и поплыла вперед, блаженно улыбаясь, неуклюже расставив ноги, раскинув руки.

А вон тот высокий парень в ярком свитере очень здорово бежит… С открытой головой, стройный такой, уверенные движения — орел!

Теперь они двигались параллельно, неумелая девочка впереди и немного сбоку. Боясь заехать на беговую дорожку, она опять оттолкнулась левым коньком. А высокий парень сейчас пронесется мимо нее — забавный контраст! Но что это? Он повернул голову в ее сторону, чуть изменил направление… Их пути уже не параллельны. Длинный скользящий шаг вправо… своим коньком он легко коснулся ее пятки. Длинный скользящий шаг влево — и вот он уже далеко, оборачивается посмотреть: что же получилось? Светлана узнала его — девятиклассник, который назвал ее очаровательной.

А девочка замахала руками, хватаясь за воздух, потеряла равновесие и рухнула на обе коленки. Проехала, уже на четвереньках, метра два и остановилась.

Высокий парень улыбнулся жесткой улыбкой: «Хи-хи! — сказала Ригалета», — и помчался дальше. Несколько мальчиков привычно засмеялись, другие подбежали поднимать.

— Ушиблась? — Светлана наклонилась к ней.

Светлана знала ребят — иногда такие вещи проделывают, так сказать, в порядке ухаживания. Но не в девятом же классе! Да и девочка эта нравиться ему не могла: неловкая и не хорошенькая. Она вставала с жалкой гримасой, часто мигая белесыми ресницами.

— Покажи коленки. Ссадила, должно быть? Пойдем, я тебе йодом намажу.

— Да нет, ничего.

Прихрамывая, девочка сошла с катка на снежную дорожку. Парень, толкнувший ее, описал полный круг, спокойно возвращался. Рядом с ним бежал Вадим Седов. Светлана пошла им наперерез.

— Послушайте, Ригалета!.. Да, это я вам, вам говорю! Пойдите-ка сюда.

Он выпрямился, замедляя ход, подъехал к Светлане.

— Вы меня позвали? Так ведь у меня фамилия есть!

— Я как раз и хотела узнать вашу фамилию.

— Новиков.

— Так вот, Новиков. Каток мы делали в основном для младших ребят. Можете, конечно, кататься и вы, но умейте себя вести.

Он спросил не без наглости:

— Вы это о чем говорите?

— Вы толкнули вон ту девочку, она упала и ушиблась.

Он пожал плечами.

— Может быть, и толкнул нечаянно. В такой тесноте со всяким может случиться.

Он обернулся к пострадавшей, с шутовским видом приложив руку к сердцу и раскланиваясь:

— Извиняюсь!

Светлана сказала:

— Вы толкнули нарочно, я видела.

— Вам показалось. И все равно, я же извинился. Могу еще раз. — Он опять приложил руку к сердцу.

— Брось, Леонид, — серьезно сказал Вадим, — мы все тебя хорошо знаем.

Кто-то из малышей спросил тонким голоском:

— Вы его поведете к директору?

— Нет. Я думаю, на вашем катке вы сами сумеете поддерживать порядок — пионеры и комсомольцы.

Ока отошла. Все тот же тоненький голосок визгливо и радостно повторил: «Ригалета!»

Засмеялись и другие ребята.

Светлана злорадно подумала, что кличка прилипла, присохла к Леониду Новикову, что не расстаться ему с ней до окончания школы, до последнего выпускного вечера, а может быть, и дальше, в институт с ней пойдет.

Но разве может учитель награждать прозвищами своих учеников? Ведь это же непедагогично!

И еще: опять оказалась права Ирина Петровна своей неправой правотой: разумеется, будет хулиганство на катке, она совершенно верно предсказала!

Светлана поднялась на снежный бугор, отсюда весь каток был хорошо виден. И только сейчас поняла, с каким нетерпением искала в шумной стае ребят…

«Где же мой главный чемпион? Утром совсем неплохо ответил по русскому и по арифметике. То-то небось счастлив теперь! Где же он?»

Светлана повернулась и пошла к школе — переобуться и надеть коньки — и вдруг лицом к лицу встретилась с Володей Шибаевым. Он стоял один, с обычным своим угнетенным видом, и смотрел в сторону катка.

— Ты что же не катаешься, Володя? Чемпион наш главный!

Он ответил:

— У меня нет коньков.

И отошел, тяжело ступая по снегу большими новыми валенками.

— Как же так? Володя, постой!

Но Володя уже скрылся за углом школы. Светлану догнал Толя Якушев. Последнее время Светлана с этим мальчиком была как бы в заговоре, целью которого являлось Володино благополучие.

— Вы Володю ищете?

— Да. Толя, как это случилось, что у него нет коньков? Ведь ты же сам рассказывал, как в прошлом году… Да и он говорил все время, что будет кататься.

Случилось очень просто: Володя вырос, и оказалось, что старые башмаки с коньками ему уже не годятся.

— Нога-то у него вон какая! Тридцать девятого размера! — сочувственно и горестно говорил Толя.

— Может, купят ему?

— Нет, не купят. Отец сказал, что не купит. А раз уж сказал…

— Толя, может, у кого-нибудь из ребят есть лишние? Или обменяться?

— У наших-то? Да у него нога как две мои! Ни у кого в классе такой нет!

Светлана задумалась.

— Знаешь что? Я спрошу у старших ребят, у Вадима спрошу, Андрюшиного брата.

— Спросите! — обрадовался Толя. — Но ведь это с ботинками нужно.

— Ну разумеется!

Вадим отнесся к Светланиным словам с полным сочувствием.

— Я спрошу у ребят. Только знаете, вряд ли у кого старые остались. Такое увлечение с этим катком… Или пораздавали, или продали. — Он виновато посмотрел на свои ноги: — У меня-то сорок первый.

А Светлана взглянула на свои маленькие ботинки тридцать четвертого размера с приклепанными к ним коньками. Идти в школу и переобуваться ей уже не хотелось. Она вернулась домой.

VII

Костя был дома. И не один: в передней висело две шинели. За дверью послышались раскаты громкого смеха. Это Саша Бобров, никто другой не может смеяться и говорить так громко. Не хотелось бы гостей в этот вечер. Именно Сашу в особенности не хотелось. Засидится до ночи, нашумит, накурит… Подавив в себе это неприязненное чувство, Светлана вошла в комнату.

Странные люди — курильщики. Что может быть лучше чистого воздуха?

Затуманили, засинили всю комнату…

— Чаю хотите?

— Нет, спасибо, Светланочка, мы уже подзакусили.

Саша встал ей навстречу, большой, грубовато скроенный и сшитый, заполняющий собой и своими разговорами все пространство. На счастье, он уже собирался уходить. Наполовину раздавил Светлане руку, прощаясь.

Когда подают руку мягким киселем — неприятно. Но жать так бесцеремонно — это насилие над личностью. Светлана спросила, удивляясь своему лицемерию: