Так велела царица - Чарская Лидия Алексеевна. Страница 7

— Не осрамиться бы теперь! — мысленно произнесъ онъ. Онъ вспомнилъ о поклонахъ, которымъ училъ его утромъ черномазый итальянецъ, и тутъ-же р?шилъ воспользоваться его урокомъ. Онъ выпрямился, какъ стр?ла, потомъ изогнулся, точно желая переломиться на двое и, что было силъ, подпрыгнулъ впередъ.

Одна изъ близко стоявшихъ дамъ пронзительно взвизгнула, такъ какъ Мартынъ, шлепнувшись во всю длину, растянулся плашмя на ея нарядномъ шлейф?. Шлейфъ трещалъ, грозя оторваться, а Мартынъ все запутывался и запутывался въ немъ среди ц?лаго облака кружевъ, лентъ и волановъ.

Дама чуть не упала въ обморокъ при вид? того, какъ въ разныя стороны лет?ли клочья ея кружевъ и лентъ… Двое придворныхъ вельможъ кинулись къ ней на выручку и освободили ее наконецъ отъ барахтавшагося руками и ногами на подол? ея платья мужичка-графа.

Почувствовавъ себя на свобод?, Мартынъ, нимало не сконфуженный своей первой неудачей, быстро оглянулся кругомъ и вдругъ громко, радостно крикнулъ:

— Гляди-ка, Ваня! Вонъ стоитъ наша матушка!

И, со вс?хъ ногъ кинувшись къ Скавронской, (которую онъ только теперь узналъ), онъ повисъ у нея на ше?.

— Я узналъ тебя! Я узналъ тебя! — кричалъ онъ неистово, оглушая вс?хъ близстоявшихъ своимъ звонкимъ, сильнымъ голосомъ. — Я сразу тебя узналъ, матушка, несмотря на то, что ты въ этомъ богатомъ наряд? очень изм?нилась съ т?хъ поръ, какъ я пасъ свиней въ Дагобен?!

— Тише! Тише, сынокъ! — прошептала въ испуг? Скавронская, услыша насм?шливый шопотъ за своими плечами.

— Зач?мъ тише? Почему тише? — ничуть не понижая своего голоса, прокричалъ Мартынъ. — Разв? тутъ есть что-нибудь дурное, что я былъ свинопасомъ и кормилъ тебя съ братомъ посл? того, какъ отъ насъ увезли отца?

— Тутъ н?тъ ничего дурного, малютка! — послышался ласковый голосъ полной дамы, — и только д?лаетъ теб? честь, что ты своимъ трудомъ помогалъ твоимъ близкимъ. Молодецъ!.. Когда императрица узнаетъ объ этомъ, она наградитъ тебя…

— Ахъ, н?тъ! — искренно вырвалось изъ груди мальчика.

— Какъ н?тъ? — нахмуривъ свои темныя брови, спросила полная дама.

— Да за что же меня награждать? — отв?тилъ Мартынъ. — Я люблю матушку и Ваню и работалъ на нихъ, потому что кто-же прокормилъ-бы ихъ безъ меня?.. Значитъ, награждать меня не за что…

— Милый графчикъ, — сказала полная дама, — государыня настолько добра, что всегда награждаетъ добрыхъ, хорошихъ людей.

— О, она вовсе не добрая! — вскричалъ Мартынъ съ невольной горячностью, — совс?мъ она не добрая, а жестокая…

При этихъ словахъ Мартына ужасъ выразился на лицахъ вс?хъ присутствующихъ въ комнат?.

И не усп?лъ онъ докончить своей фразы, какъ вокругъ воцарилась полная тишина… Замолкли нарядныя дамы, замолкли вельможи, остановились, словно замерли на м?ст?, лакеи, то и д?ло сновавшіе позади гостей.

Марія Скавронская, бл?дная какъ смерть, бросилась къ сыну и какъ-бы заслонила его отъ готоваго обрушиться удара.

И только одинъ челов?къ въ этомъ, наполненномъ гостями, зал? остался невозмутимъ. Красивая полная дама сохранила свою спокойную позу. Ея кроткое милое лицо казалось снисходительнымъ попрежнему. Глядя съ улыбкой въ юное энергичное личико Мартына, она спросила:

— Почему-же ты находишь государыню недоброй? На какомъ основаніи ты называешь ее жестокой? Ч?мъ заслужила твое неудовольствіе царица?

На одну минуту оживленное лицо Мартына приняло грустное, мрачное выраженіе.

— Царица вел?ла увезти отъ насъ нашего батюшку, разлучила его съ нами, — произнесъ онъ печальнымъ голосомъ, — хотя батюшка ни въ чемъ и не провинился… А разв? она поступила бы такъ, если бы была добрая?

Лицо полной дамы нахмурилось. Долгимъ серьезнымъ взглядомъ она посмотр?ла на стоявшаго передъ нею мальчика и задумчиво произнесла:

— Прежде, ч?мъ осуждать кого-нибудь, мой милый, надо хорошенько узнать его… А ты в?дь никогда и не вид?лъ еще государыни?

— Никогда не вид?лъ! — чистосердечно сознался Мартынъ.

— Ну вотъ, когда увидишь ее, то поймешь, что она далеко не такая злая, какъ ты о ней думаешь.

И, сказавъ это, она подала знакъ рукою.

Въ тотъ же мигъ изъ толпы придворныхъ словно вынырнулъ высокій, видный вельможа съ золотымъ жезломъ въ рукахъ. Онъ ударилъ три раза объ полъ своею палицей и провозгласилъ на всю горницу:

— Кушать подано! По приглашенію ея величества, государыни императрицы, приглашаю вс?хъ с?сть за столъ!

НАРЯДНЫЯ барыни, съ ихъ не мен?е нарядными кавалерами, встали въ пары. Блестящій вельможа подошелъ къ полной дам?, и она объ руку съ нимъ двинулась къ длинному столу, убранному съ такой невиданной роскошью, что у Мартына и Вани голова пошла кругомъ.

Обоихъ маленькихъ графчиковъ посадили рядомъ, а по об? стороны ихъ пом?стились двое очень важныхъ на видъ сановниковъ. Марія Скавронская очутилась далеко отъ своихъ сыновей, окруженная блестящей толпою придворныхъ красавицъ. Прямо противъ Мартына пом?стилась темноглазая дама, съ которою онъ только-что разговаривалъ передъ об?домъ, а рядомъ съ ней — красивая, нарядная д?вушка, которую Мартынъ съ Ваней не зам?тили въ первую минуту появленія ихъ зд?сь.

Важный, полный сановникъ, котораго лакеи называли «его превосходительствомъ, господиномъ оберъ-гофмейстеромъ двора», снова ударилъ своимъ жезломъ объ полъ, и лакеи стали обносить об?давшихъ различнаго рода кушаньями. Въ первую очередь подали всевозможные пироги и караваи. Нарядные кавалеры и дамы осторожно накладывали себ? на тарелки дымящійся курникъ, растегаи съ дичью, подовыя лепешки съ начинкою, и самымъ изящнымъ образомъ, при помощи ножа и вилки, разр?зали ихъ и осторожно отправляли въ ротъ. Каково-же было ихъ удивленіе, когда дошла очередь до Мартына и тотъ, нисколько не ст?сняясь, схватилъ съ блюда прямо руками огромный кусокъ жирнаго пирога съ начинкой и тяжело плюхнулъ его себ? на тарелку, потомъ снова запустилъ руку въ оставшійся на блюд? пирогъ и стащилъ другой кусокъ на тарелку къ брату!

— Кушай, Ванюша! А то, пожалуй, отнимутъ! — произнесъ онъ, угощая самымъ радушнымъ образомъ своего брата, и тутъ-же сталъ посп?шно уписывать за об? щеки очевидно пришедшееся ему по вкусу кушанье.

Сдержанный шопотъ и см?хъ послышался кругомъ. Дамы закрылись салфетками, чтобы не было видно ихъ см?ющихся лицъ. Но, нимало не смущаясь, Мартынъ продолжалъ ?сть, об?ими руками хватая кушанье съ тарелки, роняя жирные куски начинки и на свой нарядный камзолъ, и на роскошный кафтанъ рядомъ сид?вшаго съ нимъ вельможи. При этомъ онъ такъ громко чавкалъ, причмокивая губами и прищелкивая языкомъ отъ удовольствія, что заглушалъ разраставшійся съ каждой минутой см?хъ присутствующихъ.

Изр?дка онъ обращался къ брату съ одной и той-же фразой:

— ?шь, Ванюша! ?шь, не з?вай!.. В?дь не часто попадаютъ такіе куски въ желудокъ.

Наконецъ, добрая половина пирога была съ?дена. Тогда, не смущаясь см?хомъ окружающихъ, становившимся съ каждой минутой все громче и слышн?е, Мартынъ схватилъ съ тарелки перепачканными въ жиру пальцами остатки пирога и набилъ имъ оба кармана своего роскошнаго камзола.

— Это я оставлю на ужинъ. В?дь посл? такого об?да намъ нав?рное ничего больше не дадутъ, — произнесъ онъ съ самымъ довольнымъ видомъ.

Зд?сь уже долго сдерживаемый см?хъ присутствующихъ прорвался и перешелъ въ открытый хохотъ. См?ялись нарядныя дамы, см?ялись пышно од?тые степенные вельможи, см?ялись лакеи…

Но громче, неистов?е вс?хъ хохотала веселая, красивая д?вушка съ чудными, какъ васильки, синими глазами. Ея густые б?локурые локоны такъ и прыгали отъ см?ха вокругъ дышащаго весельемъ, раскрасн?вшагося личика. Мартынъ услышалъ этотъ веселый, отнюдь не насм?шливый, хохотъ, быстро взглянулъ въ сторону см?ющейся д?вушки и весело крикнулъ т?мъ веселымъ крикомъ, которымъ раньше сзывалъ свое стадо свиней въ Дагобен?:

— Ба! Лиза! Здравствуй, Лиза! Я тебя сразу узналъ… Ты в?дь та самая Лиза, которая об?щала сказать цариц?, что разбила зеркало. Да?