Алпамыш. Узбекский народный эпос(перепечатано с издания 1949 года) - Автор неизвестен. Страница 24

Выслушав слова Ай-Барчин, так ответил ей Алпамыш:

— Если бы не верность твоя,

Из Конграта в эти края

Неужель помчался бы я?

Нет, клянусь, алияр, алияр!

Чаши, подносимой тобой,

Не коснусь, алияр, алияр!

Я из-за тебя захирел,

На огне разлуки сгорел,

Здесь я на тебя посмотрел, —

Будто бы впервые узрел,

Но не выпью вина твоего!..

Хоть и поднесла ты сама,

Хоть меня и сводит с ума

Глаз твоих волшебная тьма,—

Пить вино, что тобой налито,

Я боюсь, алияр, алияр!

Стана твоего ни за что

Не коснусь, алияр, алияр!..

В землю калмыков я спешу,

Там свой львиный гнев угашу,

Всех своих врагов сокрушу,

Подвигами путь завершу, —

В том клянусь, алияр, алияр!

И когда, прославясь в бою,

Я врагов и друзей удивлю

И вернусь, алияр, алияр, —

Жажду я свою утолю,

Чашу сладкую выпью твою, —

Опьянюсь, алияр, алияр!..

А до той счастливой поры,

Я не стану, дочь Байсары,

Счастье, мне сужденное красть,

Тайно утолять свою страсть.

Ты меня, моя Барчин-ай,

Не склоняй к тому, не соблазняй, —

Я не соблазнюсь, алияр,

В том клянусь, алияр, алияр!..

Время к рассвету приблизилось, утро настало. Людей, которых Алпамыш вечером видел, не оказалось, — он один был. Во сне дочь дяди своего увидав, загорелся Алпамыш еще большим желанием к ней, так думая: «Девушка она, оказывается, очень хорошая — белая, румяная, вся — совершенство».

А в это же время Барчин, также счастливо улыбаясь, радостная, говорит прислужницам своим:

— Видела я во сне сына дяди моего, — сидели мы с ним вместе, много беседовали…

Алпамыш между тем снова в путь отправляется.

Выспавшись в мазаре святом

На могильном камне простом,

Вновь на Байчибаре своем

Едет он пустынным путем,

Возбужденный виденным сном,

Думает в пути об одном:

«Есть примета добрая в том:

В землю калмыков мы придем,

Мы найдем возлюбленной дом,

Сокрушим врагов — и потом

Чашу наслажденья испьем.

Милую открыто возьмем, —

К нам ее в Конграт увезем!..»

Едет он, пустыню топча,

Едет по холмам байбача,

Едет, скакуна горяча, —

Едет и вздыхает, шепча:

— Будешь ты моей, аимча!.. —

Путь свой продолжает батыр,

К цели поспешает батыр.

«Где же эти степи, Чилбир?

Только бы доехать скорей

К стойбищу любимой моей!..»

На боку алмазный булат.

Устремил с пригорка он взгляд,

Соколинозоркий свой взгляд, —

Увидал — отары пылят,

Увидал он степь Чилбир-чоль!

Близко до Барчин, далеко ль?

Свет надежды ярче сверкнул.

Видит: пущен скот на отгул.

«Э, теперь уж близко!» — смекнул.

Он коня камчою хлестнул.

Радуясь, Хаким думает:

«Жив и невредим, — думает,—

Я доехал к ним, — думает, —

Вот она страна калмыков!

Мы Барчин-аим, — думает,—

Счастьем усладим, — думает, —

Нашим всем родным, — думает, —

Волю возвратим, — думает. —

Калмыкам отмстим, — думает, —

Горе, горе им! — думает. —

Э, Барчин-аим, — думает, —

Будет, как хотим!» — думает.

В калмыцкую землю вступив, по Чилбир-чолю проезжая, видит Алпамыш девяносто отар черных баранов. Бараны эти были баранами дяди его Байсары. Пастухом этих девяноста отар был Кайкубат-каль — как тыква, плешивый. Кайкубата увидав, спрашивает у него Алпамыш, так говоря:

— Ассалам-салам-алейкум, э, чабан!

Замечаю, рваный носите чапан.

Замечаю — сыром обожрались вы,

Если так тучны, как матерой кабан.

Не прикочевал ли бай один сюда?

Пусть его мольбы достигнут райских врат!

Тысяч сорок стад имеет, — говорят. —

Сам он был тюрёй, страна его — Конграт.

Не прикочевал ли бай такой сюда?..

Кто скорбит, тот сыт своей мечтой всегда,

Той задаст богач, — обилен той всегда.

Бархатной гордился он юртой всегда,

Чангарак юрты был золотой всегда.

Не прикочевал ли бай такой сюда?..

Как шафран, от скорби пожелтел он весь.

На чалме джига у бая-хана есть.

Сколько на горах весной тюльпанов есть,

Столько у него овец-баранов есть.

Не прикочевал ли с дочерью сюда

Этот самый бай, прошу подать мне весть.

Человек такой везде в большой чести.

Золота умел он столько припасти,

Что и пятистам верблюдам не снести.

Есть у бая дочь, — я с нею обручен.

Спрашиваю вас, где пребывает он?..

Дальний путь пройдя, их разыскать спешу.

Шелковую тоже я чалму ношу.

Не его ли ты стада пасешь, чабан?

На мои вопросы дать ответ прошу.

Не зачахла ль роза до осенних дней?

К ней не прилетел чужой ли соловей?

Бог да внемлет мне по милости своей!

Умоляю вас, поведайте скорей,

Не прикочевал ли бай такой сюда?

Кайкубат, к Алпамышу обратившись, такие слова сказал ему в ответ:

— Слушай пастуха, — поговорить я рад:

Горе да несчастье мужество крепят, —

Тайные гонцы уехали в Конграт.

Уж не будет ли тот бай — Байсарыбай?..

Тысяч сорок счет его стадам всегда.

Он конгратец. Был тюрей он там всегда.

Ныне плачет он подобно нам всегда…

Уж не будет ли тот бай — Байсарыбай?

Скорбное лицо желтей шафрана — есть;

И приплод в загонах постоянно есть;

Дочь Барчин — цветок благоуханный есть…

Уж не будет ли тот бай — Байсарыбай?

Темноты ночной влюбленные все ждут;

Друг в слезах, — утешить все друзья придут.

Женихи Барчин друг с другом спор ведут, —

Я тебе скажу — их девяносто тут!

Вырвется ль бедняжка из калмыцких пут?..

И не будет ли тот бай — Байсарыбай?

Говорить о нем, — повсюду он в чести.

Золота умел он столько припасти,

Что и пятистам верблюдам не снести.

Если что сболтнул я лишнего, — прости:

Думаю, на светлый облик твой смотря,

Не узбекский ли, случайно, ты тюря,

Э, не будет ли тот бай — Байсарыбай?

Твой булат — алмазный, в золоте ножны,

Пред тобою в трепет впасть враги должны.

Бая Байсары, как видно, ищешь ты,—

Знай, что при его стадах мы чабаны.

Струны сазандар перстами теребит,

Грубый человек устами оскорбит.

От тебя, джигит, я не слыхал обид, —

Сразу я узнал: ты ищешь Байсары.

Вижу — всадник едет, и не наш на вид.

Вижу — едет он, — по сторонам глядит,

Соколом-шункаром он в седле сидит,

Истинным тулпаром конь его летит.

Сразу понял я: ты едешь к Байсары…

Этою дорогой нижней не езжай, —

Пешеходной тропкой ближней поезжай.

С прахом подорожным вражью кровь смешай,

А приедешь — радость и любовь вкушай.

Вижу — к Байсары спешишь недаром ты:

Вижу — привлечен его товаром ты. [16]

Прямо по тропинке поезжай вперед, —

К берегам Айна тропинка приведет.

Там и пребывает твой родной народ.

Байсары юрта издалека видна,

Среди тысяч юрт такая лишь одна:

Вся покрыта белым бархатом она.

вернуться

— Вижу — привлечен его товаром ты… — У многих народов жених или сват выступает как купец, пришедший покупать товар — невесту (пережиток брака-купли).