Якутский героический эпос Олонхо. Нюргун Боотур Стремительный. - Автор неизвестен. Страница 81

СТИХ 168

ПЕСНЬ ИЛБИСА

Алаатанг! Улаатанг!

Я восемь суток не ел,

А ты позаботился обо мне,

А ты меня накормил…

Чтобы счастья тебе не видать

Порожденных тобою детей!

Чтоб тебе невесту не обнимать,

Чтоб тебе с женою не спать!

Долгий век, богатырь, живи!

Окунайся во вражьей крови,

Пораженья в бою не знай,

Противников убивай!

Черной плотной печенью их

Щедро меня корми!

Пусть ничье копье

Тебя не сразит,

Пусть ничья стрела

Тебя не пронзит!

Убивай, богатырь, врагов,

Вырывай у них

Из клеток грудных

Многожильные их сердца,

Богатые жертвы мне приноси!

Пусть ничей завистливый

Огненный глаз

Нигде не сглазит тебя!

В брод по вражьей крови ходи,

До старости битвы веди,

Всегда, везде побеждай!

Пусть великая боевая страсть

Будет подножьем твоим,

Пусть победа сопровождает тебя,

Пусть погибнут твои враги! —

Так прокаркал ему,

Так заклял невпопад

Белоголовый ворон илбис…

Непреодолимо звучал,

Неотвратимо звучал

Удаляющийся голос его.

А средней земли исполин

Не содрогнулся твердой душой,

Не удивился тому,

Что накаркал ворон ему…

СТИХ 169

ПЕСНЬ ИЛБИСА

Неистовый Нюргун Боотур

В яростной радости растоптал

Безголовое,

Опустошенное тулово

Изворотливого,

Непокорного вора

Уот Усутаакы —

Покоренного, наконец,

Истребленного, наконец.

Бросил клочья трупа его

В прибой

Бездонного моря Муус-Кудулу.

Вырвал с корнем

Огромную мерзлую ель;

Этой елью Нюргун Боотур

Растоптанные останки врага

Перемешал с шугой ледяной,

Пока не исчезли они

В бездонной морской глубине…

После этого богатырь

Через голову перевернулся

И вмиг

Превратился в серую мышь —

В остроносую трехсуставную мышь

С рыжей шерсткою на спине

И шмыгнул в чуть заметную щель

В левой перегородке жилья…

Долго ли он пропадал

Под землей, — неведомо нам.

Наконец появился

Нюргун Боотур,

Череп соболий неся

Со сверкающей

Живою водой.

Принял образ он

Прежний свой

И на колени стал

Пред Юрюнг Уоланом-богатырем,

Бездыханным братом своим,

Чей Мотыльково-белый конь

Летает над землей

Выше изгороди столбовой.

Живой водой Нюргун Боотур

Голову убитого оросил,

Обрызгал могучее тело его,

Две-три капли

В рот ему влил.

СТИХ 170

НЮРГУН БООТУР

Светлый защитник

Жизни земной,

Сын светозарный рода айыы,

С поводьями за спиной!

Если ты спишь —

Встрепенись, проснись!

Если умер —

К жизни вернись,

Подымись!

Пусть откроются зеницы твои,

Пусть твой взгляд блеснет!

Пусть затрепещет кожа твоя,

Пусть дыханье вернется к тебе,

Пусть твоя плоть оживет!

Уруй-уруй!

Уруй-айхал! —

Только это промолвил Нюргун,

Только брата хотел приподнять —

Тот сам, как разбуженный ото сна,

Испуганно вскочил,

Шумно вздохнул

И на камень сел,

Удивленно оглядываясь вокруг,

Протирая рукой глаза.

СТИХ 171

ЮРЮНГ УОЛАН

Что за диво, богатыри!

То ль я долго спал,

То ль — мертвый лежал?

Если мертв я был,

То — как будто во сне…

Если спал я —

Смерть, видно, снилась мне… —

Тут опомнился он

И на ноги встал,

К брату старшему своему,

Величайшему из богатырей —

Бросился он на грудь.

Стали друг друга они обнимать,

Обнюхивать,

Целовать.

Будто на век расстались они

И опять друг друга нашли,

Друг от друга не отрывались они,

Друг другом любовались они,

Нарадоваться не могли.

Взявшись за руку крепко,

Два брата родных —

Два радостных, молодых,

Оружием бранным блистая,

Доспехами громыхая,

Стремительно подошли

К истомившейся в железных цепях

Светозарной Туйаарыме Куо

И к могучему богатырю,

Скачущему на Серо-стальном коне,

Отважному Кюн Дьирибинэ.

Сняли с них окровавленные кандалы,

Сорвали ржавые цепи с них;

Как сухая береста, железные цепи

Рассыпались в богатырских руках.

Так несчастных освободили они…

У каждого троекратно

Верхнюю целовали губу,

У каждого шестикратно

Нижнюю обнюхивали губу.

А потом

Нюргун Боотур

Задел, поведя плечом,

Как будто невзначай,

Железную перегородку жилья.

Рухнула перегородка, гремя.

Поглядел в пролом богатырь

И увидел: там —

В подземелье — стоят

Сорок четыре богатыря,

Пропавшие

В прежние времена,

Нанизанные на огневой аркан

О девяноста и девяти крюках,

О восьмидесяти восьми замках.

Иссохшие, как скелеты, стоят

Исполины-богатыри,

Чуть дыша,

Чуть ресницами шевеля.