Вольная Пустошь - Стюарт Пол. Страница 28

— Но почему самое тяжкое выпадает всегда на долю длинноухих? — возмущался Мигмяу Серый.

Старый гоблин за свою жизнь многое повидал, но никак не мог взять в толк, отчего каждый месяц на Опушку Литейщиков должно поставляться до тысячи ни в чём не повинных гоблинов. Скоро некому будет сажать, а потом собирать урожай. А это означало одно — голод.

— Потому что мои плоскоголовые и молотоголовые гоблины — воины, старик, — вскинулась Литтаг. — Они должны сражаться, а не стоять у печи.

— И мои клыкастые гоблины для этого не годятся. — Рутрот Кусачий с грохотом опустил на стол тяжёлую кружку. — Воевать — это пожалуйста, а в проклятой кузнице потеть — уж увольте!

Хемтафт Топорбой неловко заёрзал на троне и поправил свой расшитый перьями плащ.

— Дело в том, что нам нужна эта проклятая кузница, — сказал он, буравя взглядом Рутрота.

— У нас просто нет выбора. Сейчас Плюню как никогда требуются рабочие руки. Я думал, всё уже решено.

Старейшины согласно закивали.

Почувствовав, что удача на его стороне, Хемтафт решил перейти к решительным действиям. Он внимательно оглядел своих соратников: молотоголовую красноглазую гоблиншу Литтаг, хмурого клыкастого гоблина Рутрота Кусачего, громадную Бабку Сладкоежку Вторую и старого Мигмяу Серого.

— На Опушке Литейщиков затеваются великие Дела, — вкрадчиво завёл Хемтафт. — Если задуманное осуществится, все племена Гоблинова Гнёзда получат небывалую власть и невиданные доселе богатства. Нужно лишь немного потерпеть.

В это время унылая черноухая гоблинша плюхнула на стол поднос с полными кружками лесного эля. Предугадав долгие и сложные переговоры, Хемтафт позаботился обо всём заранее. Предводители племён уже успели осушить целую бочку.

— О каких великих делах ты толкуешь? — спросил Мигмяу Серый. — Ради чего мы жертвуем своими собратьями?

Хемтафт Топорбой важно приосанился.

— Ты должен доверять мне, Мигмяу, — надменно проговорил он. — Повсюду шпионы из Вольной Пустоши. — Он покосился на черноухую гоблиншу. — Нужно соблюдать осторожность. Хамодур Плюнь планирует нечто грандиозное, а для этого ему требуется много, очень много рабочих. Я пока сам многого не знаю, скажу только, что Плюнь называет своё предприятие «Пожиратели Пустоши».

Повисла тишина. Гоблины задумчиво потягивали эль и барабанили пальцами по столу. Рутрот Кусачий первым прервал молчание.

— Пожиратели Пустоши? — прохрипел он. — Звучит заманчиво. — Он криво ухмыльнулся. — Вот что: я отдаю вам стариков, больных и хромых. Что касается пучковолосых и черноухих — они мне нужны самому. Пусть литейщики уберут от них свои грязные лапы!

Хемтафт кивнул:

— Ладно, я пожалую Хамодуру по третьему ребёнку из каждой семьи. Из них всегда вырастают никчёмные воины.

— Молотоголовых я не отдам, — протянула Литтаг. — А кое-кого из плоскоголовых пусть забирает. Но только не для работы в кузнице!

— Хорошо, — закивал Хемтафт. — А что ты скажешь?

— Допустим, я пожертвую пару отрядов крох-гоблинов, — заговорила толстуха. — Только оставьте гоблинов-сиропщиков. Это мои любимые крошки.

Она громко разрыдалась.

— Хорошо, хорошо. — Хемтафт поморщился и повернулся к старику Мигмяу: — А сколько длинноухих не пожалеешь ты?

Мигмяу вздохнул.

— Я уже послал на Опушку Литейщиков многих красноглазых и серых гоблинов. — Он сокрушённо покачал головой. — В деревнях начинаются волнения.

— Ба! — презрительно фыркнула Литтаг. — Неужели великий Мигмяу Серый испугался собственных гоблинов?

Старик опустил глаза. Хемтафт положил руку ему на плечо.

— А что если отправить низкопузых, друг мой? — улыбнулся он, — Они дружелюбны, понятливы, а главное, их много. Уверен, Литтаг пришлёт тебе в помощь целый отряд бравых плоскоголовых вояк.

Литтаг кивнула.

— Ах да, низкопузые, — прошептал Мигмяу.

— О них-то я и забыл. Хорошо, я согласен, хотя мне всё это совершенно не нравится. Может быть, низкопузые и тюфяки, но даже их терпение небезгранично.

Хемтафт поднял вверх кружку.

— За Пожирателей Пустоши! — проревел он. — Друзья урожая, пришло время собраться вокруг стола и высказать своё мнение.

— Это не стол! — закричал кто-то. — Это повозка с сеном!

— Эй, подвинься!

— Кого это ты толкаешь?

Вернувшись из лагеря длинноволосых, Лоб и Луммель Гроупы уже около часа пытались провести совет. Братья приблизительно знали, что нужно предпринять. Но беда была в том, что никто больше этою не знал.

— Друзья мои! — взмолился Лоб. — Пожалуйста, помолчите! Если все будут говорить хором, мы ровным счётом ничего не услышим.

— Да о чём здесь толковать. Все и так знают: то, что происходит, — нечестно, — проворчал старый, одетый в чьи-то обноски низкопузый гоблин.

— Почему всегда мы? — заныл его товарищ, поправляя сползающую с головы соломенную шляпу. — Лично я сыт по горло.

— Я потерял отца, двух братьев, восьмерых кузенов. — причитал третий бедняк.

— Нас бросили на произвол судьбы.

Снова поднялся гомон, каждый считал своим долгом высказаться. Время от времени в дверь сарая стучали припозднившиеся соседи. Луммелт, поднял вверх руку, призывая собравшихся к порядку. Меньше всего ему хотелось привлечь внимание патруля. Но чаша терпения безобидных гоблинов была переполнена.

Очередное требование Хамодура Плюня вызвало бурю негодования не только в деревнях длинноухих но и во всём Гоблиновом Гнезде. Простые ремесленники и земледельцы обменивались безрадостными слухами, и вскоре старый сарай был набит битком.

— Кто идёт? — спросил суровый низкопузый гоблин с вилами в руках, когда в дверь снова постучали.

— Друг урожая, — прозвучал тихий ответ. — Впустите меня.

Сторож отодвинул засов, и молодой пучковолосый гоблин с кривой саблей и крепким щитом из свинцового дерева просунул голову внутрь.

— Добро пожаловать, друг, — пригласил его сторож. — Только оставь своё оружие у входа.

Пучковолосый послушно выполнил наказ и перешагнул через порог.

— Друзья. — надрывался Лоб, пытаясь перекричать толпу.

— Мы сняли лишь половину урожая, — жаловались его сородичи. — Нам что, бросить его на полях?

— Можно подумать, мы питаемся воздухом!

— Война, война, война — они только об этом и говорят.

— Друзья, выслушайте меня, — умолял Луммель. — Мы должны держаться друг за дружку.

Но его слова потонули в гуле голосов. Конечно, нужно было ещё до начала собрания припрятать стоявший на видном месте бочонок с сидром из лесных яблок. Кончилось тем, что захмелевший старый клыкастый гоблин полез на повозку, где стояли растерянные братья, но не сумел удержаться и с грохотом повалился на пол.

Гоблины как один вздрогнули и испуганно уставились на повозку.

— Друзья, послушайте же меня! — Лоб не преминул воспользоваться воцарившейся тишиной. — У всех нас на Опушке Литейщиков есть близкие и родные.

— А вскоре за нами придёт целый отряд злобных Плоскоголовых гоблинов, — подхватил Луммель. — Они заберут низкопузых, длинноволосых, клыкастых гоблинов и крох-гоблинов, старых и молодых, немощных и больных!

Сарай снова заполнили возбуждённые голоса.

— И что же нам делать? — выкрикнул крох-гоблин.

— Мы должны сплотиться, — заявил Лоб.

— И помогать друг другу, — закончил Луммель.

Гоблины одобрительно загудели. Теперь вместо бессмысленных жалоб слышались дельные советы и предложения. Сосед думал, где спрятать соседа, брат обещал укрыть брата, друг предлагал спасти друга.

— Мы всё отлично понимаем, зачем предводители племён вступили с Хамодуром в сговор, — заговорил Лоб, и шум стих. — Они полагают, что война с Вольной Пустошью принесёт им богатство и славу. Но зачем эта война нам? Разве нет у нас в Новом Нижнем Городе добрых друзей?

Гоблины согласно закивали.