Милосердие Латимера - Ричардсон Роберт. Страница 24

Решили, что будет лучше, если они честно скажут, что они — друзья Дианы, в таком случае можно было рассчитывать хоть на какой-то успех.

Новый управляющий, молодой человек всячески старавшийся скрыть свой юный возраст под незрелыми усами, был абсолютно равнодушен к тому, что расследование, которое пытались произвести Мальтрейверс и Тэсс, — не официальное, и провел их прямо в свой кабинет, тут же сбросив со стульев многочисленные коробки, чтобы они могли присесть.

— Мы все еще не можем поверить в это, — признался он. — Действительно, никто не дружил с Артуром, но и никто не проявлял к нему особой неприязни. Он один из тех, кто и мухи не обидит. Старые работники не помнят, чтобы за все годы, что он работает тут, он хотя бы раз вышел из себя.

— Вы знаете о нем что-нибудь? Он кажется неуловимым.

Управляющего позвали в торговый зал, чтобы разрешить какой-то спор. Вернулся он в сопровождении полной, рыхлой женщины, которую представил как одного из своих контролеров, объяснив ей причину визита Мальтрейверса и Тэсс.

— Как бы вы описали Артура, Милдред? — спросил он у нее.

— Очень замкнутый. Всегда вежливый. Умный. Никогда не скажет двух слов, если можно обойтись одним. Никогда бестактно никого не перебьет… Словом, ничего плохого о нем я сказать не могу. Единственное, что… он придирчив к еде.

— Придирчив? Что вы имеете в виду?

— Он — вегетарианец. Сколько раз я говорила ему — бросай питаться кормом, предназначенным для кроликов. Но он — особенный человек: никогда не съел даже крутого яйца. А какой от яйца вред?

— Вы видели когда-нибудь у него нож «коммандо»? — спросил Мальтрейверс.

На лице Милдред вдруг появилось выражение, будто она вспомнила что-то важное.

— Ой, я и забыла об этом! Да, да, в кожаном футляре! Его радость и гордость. Он не расставался с ним и всегда носил с собой какой-то камень, чтобы точить его. С его помощью разрезал коробки в кладовой. — Она нахмурилась, вспомнив об этом. — Знаете, о чем я думала? Он казался… таким счастливым, когда занимался этим.

Мальтрейверс и Тэсс обменялись беспокойными взглядами.

Спустя несколько минут стало ясно, что ни Милдред, ни управляющий уже ничего больше не вспомнят: Пауэл всегда был сам по себе, даже с теми, с кем проработал многие годы.

Когда Мальтрейверс и Тесс уже выезжали на улицу, то услышали крик и увидели бегущего к ним управляющего, что-то державшего в руке.

— Совсем забыл! — запыхавшись сказал он и, когда Мальтрейверс опустил стекло машины, протянул ему пару дешевых сандалий из кожзаменителя, потрескавшихся и порванных от долгой носки. — Артур всегда надевал их, когда приходил на работу. Хранил в кладовой. Я вдруг подумал, может, полиции пригодятся? — Он взглянул на Мальтрейверса, словно пытаясь заслужить его одобрение.

— Думаю, это пригодится, — откликнулся тот. — Хотя не вижу, чем они могут помочь. Полицейские ведь были в его комнате. Знаете, вы сами позвоните им. Еще раз спасибо за помощь.

Машина резко тронулась с места, и Мальтрейверс повел ее к центру города.

— Где мы еще можем что-нибудь узнать? — в раздумье проговорила Тэсс.

— Не знаю, мне ничего не приходит в голову. Боже, какая бестолковая трата времени! Какого черта мы сюда ехали?

— Потому что тебе это было нужно, — спокойно объяснила Тэсс. — Ты все время думал об этом. Ладно, давай где-нибудь поедим.

Они нашли бар, где можно было перекусить, и, пока Тэсс заказывала еду, Мальтрейверс позвонил Мелиссе.

— Гас! Слава Богу, что ты позвонил! Когда вы вернетесь?.. — она помолчала… — Знаешь… другую руку Дианы прислали настоятелю по почте.

Глава 9

На обратном пути они услышали новости по радио. А уже в Пунт-Ярде испуганная Мелисса сообщила о деталях.

— Ее прислали со второй почтой, — сказала она. — В коричневой картонной коробке, адресованной настоятелю.

— Там была какая-нибудь записка? — спросил Мальтрейверс.

— Нет. Только рука. Послана из Лондона вчера, но почтовый штемпель настолько размыт, что невозможно установить, откуда именно. Конечно, полиция установит это. — Мелисса вдруг кинулась брату на шею. — О, Гас, это так ужасно! — Она заплакала. — Приходила жена настоятеля. Была такой доброй, а ты знаешь, какая она всегда. Они просят, чтобы ты навестил их, как только сможешь. Телефон не замолкает. Все выражают сочувствие. И Майкл очень нервничает. И епископ звонил. Проклятая пресса замучила. Гас, они должны найти этого ужасного человека!

Мальтрейверс крепче прижал к себе сестру, обычно сильную, спокойную, рассудительную и уравновешенную, а сейчас разбитую ужасом. — Ужас разрушил ее мир.

— Успокойся, — утешил он. — Мы вернулись. Теперь я буду отвечать на телефонные звонки. Почему бы тебе не поехать в Сассекс?

Мелисса, всхлипывая, замотала головой.

— Мне уже лучше. Вы вернулись. И фестиваль еще продолжается. Хотя мне очень больно, но я — англичанка. Это глупо, то что я говорю, правда?

— Да, — сказал он. — Это глупо. Но еще глупее в тяжелую минуту не чувствовать себя англичанкой.

С величайшей осторожностью, едва прикасаясь кончиками пальцев, Мадден открыл коробку. На одной стороне ее еще осталась наклейка, свидетельствующая о том, что в нее были упакованы плитки шоколада. Внутри, на дне ее, — темно-коричневое засохшее пятно крови. Имя настоятеля и адрес на ярлыке — напечатаны.

— Таких коробок полно на складах супермаркетов, — заключил он.

— Да, сэр, — согласился Джексон. — Поэтому любому нетрудно достать такую.

— На ней обнаружены отпечатки пальцев, принадлежащие по крайней мере пятерым людям.

— Да, исключая, конечно, настоятеля. Хигсон сейчас в сортировочном офисе снимает отпечатки у почтальонов и сортировщиков. Трудность заключается в том, что невозможно определить, через какой офис коробка проходила в Лондоне. Лаборатория работает над штемпелем, но пока безрезультатно. Определенно одно: нет отпечатков пальцев Пауэла. Самое верное было бы — произвести анализы слюны на марке и ярлыке.

— А у нас есть анализ слюны Пауэла?

— Нет. Но, как только мы найдем его…

Мадден поднял бровь.

— Как только?.. А разве у нас есть какая-нибудь альтернатива?

— Пришла информация о человеке по имени Синклер. Теперь мы ждем ответа из Лос-Анджелеса.

— Смелое предположение, сержант. Очень смелое! — Однако Мадден не собирался вдаваться в изучение иных, маловероятных версий: ведь Пауэл так хорошо вписывался в созданную им схему, и схема эта чрезвычайно Маддена устраивала. — Есть ли какие-нибудь новости о Пауэле?

— Мы получили ответы на запросы из Борроудейла и района Пика, но они — отрицательные. Не подтвержден также и выезд из страны.

— И до сих пор нет каких-либо данных о том, что мисс Портер находится где-нибудь на излечении? — Джексон в ответ покачал головой, и лицо Маддена скривилось в гримасе недовольства: то, что всплывало в ходе расследования, с каждым часом все больше напоминало убийство, но, пока не найдено тело, классифицировать определенно дело не следует. Он считал отсутствие тела раздражающим недостатком и мысленно представлял себе беглеца Пауэла, попавшего наконец в сети полиции.

— А как поживает наш мистер Мальтрейверс? — вдруг мягко поинтересовался он.

Вежливый и неуместный вопрос прозвучал в голове Джексона как тревожный колокольчик. Когда на горизонте появился Пауэл, Мадден разом откинул все иные свои подозрения, в том числе и по поводу Мальтрейверса, но вовсе не в его характере было вдруг снова начать интересоваться им.

— Я не видел его сегодня, — осторожно ответил Джексон.

— Правда? А где он сегодня был? — В этом вопросе слышалась резкость, и Джексон вдруг понял, что попал впросак.

— Он сказал мне, что собирается провести день в Лондоне, сэр.

— Ну, и провел?

— Полагаю, да.

— Вы так полагаете? Понятно. — Мадден протянул Джексону коробку. — Когда лаборатория закончит с этим, наклейте ярлык и сдайте в архив. Спасибо, сержант.