Милосердие Латимера - Ричардсон Роберт. Страница 25

Джексон, поняв, что он в чем-то запутался, о чем сам даже не догадывается, не нашелся, что ответить, молча взял коробку и направился к выходу.

Мадден тем временем, казалось, просматривал документы, лежавшие у него на столе.

— Я хочу видеть мистера Мальтрейверса и мисс Дэви здесь, в офисе, и как можно скорее! — отдал он приказ, не отрывая взгляда от бумаг.

Джексон повернулся, чтобы задать было вопрос, но передумал. Он отнес коробку в отдел несчастных случаев и позвонил в Пунт-Ярд из пустого кабинета, где его не могли подслушать.

— Что, черт возьми, вы задумали? — сердито спросил он в трубку.

— Задумали? Что вы имеете в виду? — отозвались на другом конце.

— Мадден хочет видеть вас и мисс Дэви немедленно, а со мной играет в какие-то игры. Он знает что-то, чего не знаю я. Вы были сегодня в Лондоне?

— А, вот в чем дело. Извините. Но мы ездили в Белсвейт.

— В Белсвейт? — Голос Джексона задрожал от еле сдерживаемого неудовольствия. — Сделайте одолжение, приезжайте сюда. Сейчас же. Немедленно. Я делился с вами всеми новостями, своими соображениями, и мне бы хотелось, чтобы вы отвечали мне тем же.

Через десять минут оба прибыли в участок, и Джексон, не произнеся ни слова упрека, провел их прямо к Маддену. Шеф полиции был педантично корректен.

— Мне позвонили, — он заглянул в свой блокнот, — в четырнадцать часов из полиции Белсвейта и сообщили, что двое людей, по описанию похожих на вас и под вашими именами, наводили справки в том районе: расспрашивали об Артуре Пауэле, который, как вам известно, является объектом официального полицейского расследования в связи с исчезновением мисс Дианы Портер. Эти двое были вы?

— Да, — признался Мальтрейверс.

Мадден кивнул, как бы еще раз утверждаясь в собственном предположении.

— Понятно. Полагаю, вы в курсе того, что вмешательство в дела полиции квалифицируется как преступление?

— Мы не вмешивались. Мы наоборот, хотели помочь.

— «Мы хотели помочь», — медленно повторив вслух, Мадден записал каждое слово Мальтрейверса. — Понятно. Мисс Дэви, вы хотите что-нибудь добавить? — Тэсс отрицательно покачала головой, а Мадден откинулся на спинку стула и задумчиво уставился на них. — Несмотря на то, что пишут в сенсационной беллетристике, в реальной жизни расследование серьезного преступления, любого преступления, является делом полиции, — поучал он. — Мы не поощряем любителей, не нуждаемся в них и не одобряем ничьего вмешательства. Артура Пауэла найдет полиция, а если случится так, что ваше желание непременно влезть в дело явится причиной задержки производимой операции, это будет зафиксировано в официальном отчете. Если подобное повторится, последствия окажутся для вас обоих очень серьезными. Это все. — Закончив короткую лекцию, Мадден замолчат, явно ожидая их ухода.

Джексон, чувствуя себя очень неуютно, неуклюже отдал честь и повернулся, чтобы выйти вместе с Мальтрейверсом и Тэсс, но те оставались сидеть на месте.

— Прежде всего, — заговорил Гас, — мне хотелось бы внести ясность. Ни сержант Джексон, ни кто-то другой в вашем управлении не знал о наших намерениях. — Голос Мальтрейверса был холоден. — Я намеренно ввел в заблуждение сержанта Джексона сегодня утром. Во-вторых. Не вижу причин, чтобы этот инцидент истолковывался как вмешательство в дела полиции. Очевидно, вы узнали о нашей поездке после того, как управляющий супермаркетом принес вам сандалии Пауэла?.. Сделать это посоветовал ему я. Узнали ли мы что-нибудь важное, о чем нужно было бы сообщить в полицию? Нет, и до тех пор, пока вы не докажете, что мы намеренно вмешались в дела полиции, будет считаться, что мы закона не нарушали. — Его глаза, прикованные к лицу Маддена, стали жесткими. — Поэтому не нужно третировать нас, как школьников, которых поймали в саду с полными карманами яблок! Хочу, чтобы вы наконец поняли: расследование, которое вы проводите, касается тяжких физических повреждений, а возможно даже, и гибели очень дорогого нашего друга, и, если есть что-нибудь такое, что можем сделать мы, чтобы помочь найти Диану, мы сделаем это, а вы можете… подавиться тут своими инструкциями. И до тех пор, пока я не нарушил закон, я не позволю себя запугивать. Теперь вы можете записать все, что я сказал вам, и пришить к этому чертову делу, которое вы уже, возможно, завели и на меня!

Глаза Джексона были закрыты, будто он молился.

Тэсс сидела очень прямо и спокойно, сжимая в руках сумочку.

Мадден оставался невозмутимым. Тишина сгустилась и словно замерла вокруг них.

— На этот раз все, — холодно повторил Мадден, давая понять, что аудиенция закончена.

Мальтрейверс резко поднялся, а затем отступил, пропуская вперед Тэсс и Джексона, который молчал всю дорогу, пока шли в его кабинет.

— Прошу о единственной любезности, — сказал Джексон, переступив порог. — Не поступайте со мной больше так. Я заслуживаю лучшего отношения.

— Мадден начал, а я закончил, — огрызнулся Мальтрейверс.

— Я не говорю о том, что произошло сейчас. Вы солгали мне и поставили в очень неловкое положение перед человеком, который является моим начальником и с которым мне придется работать, что бы вы о нем ни думали. В сегодняшней ситуации вы действовали правильно: не нарушили законов и не вмешались в то, чем занимаемся мы. Но в интересах дела мне необходимо поддерживать профессиональные, рабочие отношения с Мадденом. Если бы вы сказали мне, что собираетесь в Белсвейт, я бы понял вас и не пытался остановить, даже если бы мог сделать это. Но по крайней мере я был бы в курсе дела и вел себя с Мадденом соответствующим образом.

— Вы бы не удержались и рассказали Маддену.

— Давайте посмотрим с другой стороны: я сумел бы защитить себя. Все, что вы достигли сегодня, это то, что весьма сильно осложнили мою жизнь. Мне безразлично, ненавидите вы и Мадден друг друга или нет, мне нужно думать и о собственной карьере!.. — Джексон был зол и поэтому начал язвить.

— О, я — собака Всевышнего, — взбесился Мальтрейверс. — Но молю, скажите, сэр, а чья собака — вы?

— Если вы оба не прекратите этого немедленно, я начну пронзительно кричать, и от моего крика рухнет дом. — Они разом повернулись к Тэсс. Ее лицо было бледным от напряжения, ее голос срывался, когда она продолжила: — Да поймите же, пока вы тут соревнуетесь, кто из вас остроумнее, Диана продолжает быть неизвестно где. А может быть, она в агонии?.. Гас, ты причиняешь мне боль! — Она заплакала.

Ее горькие слова привели мужчин в чувство, И Джексон первый стал сглаживать ситуацию. Он подошел, сел рядом, взял Тэсс за руку.

— Простите меня, — сказал он. — Простите нас обоих. Это, конечно, убийство, что бы мы официально ни говорили, и мы слишком нервно реагируем на все. Это как неожиданная жестокая смерть, как потеря мужа или жены в автомобильной катастрофе: пока не столкнешься с несчастьем лицом к лицу, не знаешь, что это такое. И чувства начинают преобладать над всем остальным, когда приходится с этим встретиться. Если же получится, что вы начинаете рубить, кромсать все вокруг, так это потому, что думаете: так легче выдержать всё это.

— Но вы-то не можете быть таким чувствительным, — поправила сержанта Тэсс. — Вы — полицейский. И это часть вашей работы.

Джексон грустно улыбнулся.

— Правильно, я — полицейский. Мое дело собирать улики, следовать методике, проводить законы в жизнь… Но все это не значит, то я не могу чувствовать. — Он замолчал на мгновение и продолжил уже спокойнее. — Когда мне было шестнадцать лет, мою младшую сестренку изнасиловали и задушили. Это еще кое-что о жестокой смерти. Но ведь шрамы от потрясений никогда не исчезают.

Тэсс утирала безудержно бегущие из ее глаз слезы.

— О, Господи, вы — замечательный человек! — вырвалось у нее. Джексон благодарно сжал ее руку и поднялся.

— Это еще одна особенность детективных романов, — сказал он. — Замечали ли вы когда-нибудь, что в них герои почти не плачут? А в реальной жизни не только раскрываются убийства, но и разрушается жизнь тех, кто остался в живых… Ну, да ладно… Играя в детективов, вы обнаружили хоть что-нибудь?