Маленькие мужчины - Олкотт Луиза Мэй. Страница 38

Но бессмертное произведение не произвело требуемого действия, так как доброжелательную корову уже подоили, и она могла дать голодным детям не больше пары глотков.

— Убирайся! Старая жадина! — крикнула Нэн неблагодарно, когда в отчаянии оставила свои попытки, и бедная корова зашагала дальше с мягким мычанием, полным удивления и упрека.

— Сделаем по глоточку, а потом надо походить. Мы заснем, если не будем двигаться, а когда люди потеряются, они не должны спать. Помнишь, как девочка в той красивой истории, которую мы читали, уснула под снегом и умерла?

— Но сейчас нет никакого снега, и так хорошо и тепло, — сказал Роб, который не был одарен такой же живой фантазией, как Нэн.

— Все равно, мы лучше побродим вокруг и покричим еще немного, а уж если и тогда никто не придет, мы спрячемся под кустами, как мальчик-с-пальчик и его братья.

Прогулка, однако, оказалась очень короткой, так как сонный Роб спотыкался и падал так часто, что Нэн совершенно потеряла терпение, почти обезумев от ответственности, которую взяла на себя.

— Если ты снова свалишься, я тебя встряхну, — сказала она, поднимая маленького мужчину очень ласково, так как Нэн больше бранилась, чем на самом деле сердилась.

— Пожалуйста, не надо. Это мои ботинки все время поскальзываются, — и Роб мужественно подавил всхлипывание, которое было готово вырваться, и добавил жалобным, но терпеливым тоном, тронувшим сердце Нэн: — Если бы мошки меня так не кусали, я мог бы уснуть, пока мама не придет.

— Положи голову мне на колени, а я накрою тебя моим передником. Я не боюсь ночи, — сказала Нэн, садясь и стараясь убедить себя, что ее не пугают тени и таинственный шелест вокруг нее.

— Разбуди меня, когда мама придет, — сказал Роб, и через пять минут уже крепко спал, положив голову на колени Нэн под ее передник.

Девочка сидела минут пятнадцать, глядя прямо перед собой полными тревоги глазами и чувствуя себя так, словно каждая секунда тянулась целый час. Затем бледное свечение появилось над вершиной холма, и она сказала себе:

— Ночь кончается, наступает утро. Интересно увидеть рассвет. Я буду наблюдать, как солнце восходит, а когда будет светло, мы сумеем найти дорогу домой.

Но еще прежде чем круглое лицо луны выглянуло из-за холма, чтобы разрушить ее надежды, Нэн, откинувшись назад в маленькой беседке из высоких папоротников, погрузилась в глубокий сон, в котором были светляки и голубые передники, горы черники и Робби, вытирающий слезы черной корове, которая всхлипывала: "Я хочу домой! Я хочу домой!"

Пока дети спали, мирно укачиваемые сонным жужжанием множества комаров, семья дома была в огромном волнении. Телега прибыла в пять, и все кроме Джека, Эмиля, Нэн и Роба стояли у ограды, ожидая ее. Правил Франц вместо Сайласа, и когда мальчики сказали ему, что другие ушли домой через лес, он сказал с недовольным видом:

— Им следовало оставить Роба здесь; он устанет от долгой прогулки пешком.

— Они пошли коротким путем и понесут его, если он устанет, — сказал Стаффи, который хотел поскорее добраться домой и поужинать.

— Вы уверены, что Нэн и Роб пошли с ними?

— Конечно, я видел, как они перелезали через изгородь, и крикнул, что уже почти пять, а Джек крикнул в ответ, что они идут другим путем, — объяснил Томми.

— Ну, хорошо, тогда садитесь, — и телега с усталыми детьми и полными ведрами загромыхала вниз с холма.

Лицо миссис Джо стало озабоченным, когда она услышала о том, что компания разделилась, и послала Франца с Тоби встретить и привезти младших домой. Ужин кончился, и семья собралась, как обычно, в прохладном холле, когда Франц вбежал, разгоряченный, запыленный и растерянный.

— Они вернулись? — выкрикнул он, еще только подбегая к дому.

— Нет! — и миссис Джо сорвалась со своего стула с таким испуганным видом, что все вскочили и столпились вокруг Франца.

— Я нигде не смог их найти, — начал он, но слова едва прозвучали, когда громкое "А вот и мы!" заставило всех вздрогнуть, и в следующую минуту из-за угла дома появились Джек и Эмиль.

— Где Нэн и Роб? — закричала миссис Джо, стиснув Эмиля так, что тот испугался, не потеряла ли вдруг его тетушка рассудок.

— Не знаю. Разве они не вернулись домой с остальными? — отвечал, он торопливо.

— Нет! Джордж и Томми сказали, что они пошли с вами.

— Нет, не пошли. Я их не видел. Мы искупались в пруду и вернулись через лес, — сказал Джек, выглядя встревоженным, что неудивительно.

— Позовите мистера Баэра, возьмите фонари и скажите Сайласу, что он мне нужен.

Вот все, что сказала миссис Джо, но они знали, что она имеет в виду, и бросились исполнять ее приказания. Через десять минут мистер Баэр и Сайлас отправились в лес, а Франц мчался по дороге на старом Энди обыскивать большое пастбище. Миссис Джо схватила кое-какую еду со стола, маленькую бутылочку вина из аптечки, взяла фонарь и, приказав Джеку и Эмилю идти с ней, а остальным не трогаться с места, уехала на Тоби, не задержавшись, чтобы взять шляпу или шаль. Она слышала какой-то бег позади, но не сказала ни слова, пока, остановившись, чтобы окликнуть и прислушаться, не увидела неожиданно в свете своего фонаря лицо Дэна.

— Ты здесь! Я велела Джеку идти со мной! — сказала она, склоняясь к тому, чтобы отослать его обратно, хоть и очень нуждалась в помощи.

— Я не позволил ему пойти. Они с Эмилем не ужинали, и к тому же я хотел пойти больше, чем они, — сказал он, взяв у нее фонарь и улыбаясь ей с решительным выражением лица, заставившим ее почувствовать, что хоть он и всего лишь мальчик, ей есть теперь на кого положиться.

Она соскочила и велела ему сесть на Тоби, несмотря на его просьбы позволить ему идти пешком, затем они двинулись дальше по пыльной пустынной дороге, то и дело останавливаясь, чтобы покричать и, затаив дыхание, прислушаться, не отзовутся ли детские голоса.

Когда они дошли до большого пастбища, другие фонари уже летали туда и сюда, как блуждающие огоньки, и было слышно, как окликает мистер Баэр: "Нэн! Роб! Роб! Нэн!", Сайлас свистел и кричал, Дэн носился туда и сюда на Тоби, который, казалось, понимал, в чем дело и шел на самые каменистые и неровные места с необычным послушанием. Часто миссис Джо приказывала им всем замолчать, говоря с рыданием в голосе:

— Шум может напугать их, позвольте мне позвать самой, Робби узнает мой голос, — и тогда она громко повторяла любимое имя с разными ласковыми интонациями, пока его не начинало твердить каждое нежное эхо и разносить каждый услужливый ветерок; но ответа по-прежнему не было.

Небо затянулось облаками, и только порой виднелись проблески луны, изредка в темных тучах мелькали огненные молнии и слабый рокот, похожий на отдаленный гром, говорил, что надвигается летняя гроза.

— О мой Робби! Мой Робби! — стонала бедная миссис Джо, бродя туда и сюда как бледный призрак, в то время как Дэн с фонарем держался рядом с ней словно верный светляк. — Что я скажу отцу Нэн, если с ней что-нибудь случится? Почему я вообще отпустила моего дорогого мальчика так далеко? Фриц, ты слышишь что-нибудь? — И когда в ответ послышалось печальное "Нет", она заломила руки в таком отчаянии, что Дэн спрыгнул с Тоби, привязал узду к ограде и сказал решительно:

— Они могли пойти к источнику, я пойду и взгляну.

Он перебрался через изгородь и зашагал так быстро, что она едва могла поспевать за ним, но когда догнала его. он опустил фонарь поближе к земле и с радостью показал ей отпечатки маленьких ног на мягкой почве у ручья. Она упала на колени, чтобы рассмотреть следы, а затем, вскочив, сказала горячо:

— Да, это следы маленьких ботинок моего Робби! Идем, они, должно быть, пошли дальше.

Какими утомительными были поиски! Но теперь какой-то необъяснимый инстинкт, казалось, вел встревоженную мать, так как вскоре Дэн вскрикнул и схватил с земли маленький блестящий предмет, лежавший на тропинке. Это была крышка от нового жестяного ведерка, которую потеряли, когда в первый раз поняли, что заблудились. Миссис Джо взяла ее в руки и поцеловала, словно это было живое существо, а когда Дэн уже хотел радостно окликнуть всех участников поисков, чтобы и они бежали на это место, она остановила его и, поспешив дальше, сказала: