Никола и его друзья - Семпе Жан Жак. Страница 17

Вручение наград

Директор сказал, что, отпуская нас на каникулы, он очень волнуется и уверен, что мы разделяем его волнение. Он пожелал нам хорошенько отдохнуть и повеселиться, потому что осенью будет не до веселья. Со свежими силами мы примемся за работу. Так закончилась церемония вручения наград.

Вручение наград прошло очень здорово! Утром мы пришли в школу вместе с папами и мамами, наряженные, как дураки. Все были в синих костюмах и белых рубашках, которые блестели, как полосатый красно-зеленый галстук, который мама купила папе. А папа не носит его, чтобы не запачкать.

Аньян — ну совсем рехнулся — надел белые перчатки. Вот уж мы хохотали! Не смеялся только Руфус. Он сказал, что его папа — полицейский очень часто ходит в белых перчатках. И ничего смешного в этом нет.

Волосы у нас были прилизаны (обычно-то у меня торчит вихор), уши вымыты, а ногти подстрижены. Жуть как мы выглядели!

Этого дня мы все ждали с большим нетерпением. Даже не из-за наград — тут еще неизвестно, чего было ждать. Главное, что потом не надо будет больше ходить в школу. Начнутся каникулы!

Я уже давно приставал к папе и спрашивал, скоро ли каникулы. И почему я должен до последнего дня ходить в школу, ведь многие ребята давно разъехались, и что это нечестно. И вообще сейчас в школе уже нечего делать. И потом я устал. Я объяснял все это и иногда даже плакал. А папа говорил, чтобы я замолчал, потому что я его сведу с ума.

Награды были приготовлены для всех ребят. Аньян — первый в классе и любимчик учительницы — получил по награде за арифметику, за историю, за географию, за грамматику, за письмо, за науки и за поведение. Аньян совсем псих! Эд — он очень сильный и любит давать в нос всем ребятам — получил награду за физкультуру. Альцест, толстяк, он все время что-нибудь жует, получил награду за усидчивость. Это значит, что он никогда не пропускает занятий. Он и правда заслужил эту награду, потому что его мама не разрешает ему торчать на кухне, а раз так, то Альцесту приходится уходить в школу. Жоффруа, у него очень богатый папа, который покупает ему все, что он ни попросит, получил награду за опрятность, потому что он всегда очень здорово одет. Иногда он приходил в школу в костюме ковбоя, марсианина или мушкетера — жуть как классно! Руфус получил награду за рисование, потому что на день рождения ему подарили большую коробку цветных карандашей. Клотер, последний в классе, получил награду за то, что он хороший товарищ. А я — за красноречие. Мой папа очень обрадовался, только потом учительница ему объяснила, что речь идет не о качестве, а о количестве, и папа сразу как-то поскучнел. Попрошу папу мне объяснить, что такое красноречие.

Учительница тоже получила награды. Каждый из нас принес ей по подарку. Их купили наши родители. У нее оказалось четырнадцать ручек и восемь пудрениц. По-моему, она была очень довольна. Она сказала, что у нее никогда не было столько ручек и пудрениц сразу. А потом учительница нас всех по очереди поцеловала, сказала, что мы должны как следует выполнить летние задания, слушаться родителей, хорошенько отдохнуть и посылать ей открытки. Потом она ушла. Мы все тоже вышли из школы. На улице родители стали разговаривать между собой. Они говорили что-то вроде: «Ваш очень хорошо занимался» или: «Мой много болел», или еще: «Наш очень ленив, это ужасно досадно, ведь он такой способный!», или же: «В возрасте этого болвана я всегда был первым. А теперь из-за телевидения дети совершенно не интересуются учебой!» Потом они нас хвалили, гладили по голове и вытирали руки, потому что головы у нас у всех были напомажены.

Все смотрели на Аньяна. Он нес в руках целую стопку книг, а на голове у него был лавровый венок. Между прочим, директор его попросил не спать в венке, наверное, лавры понадобятся в будущем году и их не следует мять. Почти как мама, когда она мне говорит, чтобы я не топтал бегонии. Папа Жоффруа угощал всех других пап толстыми сигарами, а они их прятали на потом. А мамы рассказывали о наших проделках и весело смеялись. Это нас очень удивляло, ведь когда мы устраивали что-нибудь такое, мамы не смеялись и даже нам за это здорово влетало.

Мы с ребятами говорили о каникулах, какие подвиги мы собираемся совершать. Только все перессорились, когда Клотер сказал, что будет спасать утопающих, как спасал в прошлом году. А я сказал, что он все врет, потому что я его видел в бассейне. Он совсем не умеет плавать, и где уж тут кого-нибудь спасать, если у тебя и лежать-то на спине толком не получается. Тогда Клотер дал мне по голове книгой, которую получил в награду как хороший товарищ. Руфус засмеялся и схлопотал от меня. Он разревелся и пнул ногой Эда. Все толкались, получилась неразбериха, было очень весело. Но тут наши родители разошлись и увели нас.

По дороге домой я думал, как это здорово, что занятия в школе окончились и больше не будет уроков, заданий, наказаний, перемен. Теперь я долго не увижу своих друзей. Мы не будем вместе веселиться, и, наверное, мне будет очень грустно одному — Эй, Никола, — сказал папа, — ты что замолчал? Вот наконец начались твои долгожданные каникулы! Тут я разревелся, и папа сказал, что я сведу его с ума.

Решение всегда принимает папа

Каждый год, то есть этот и прошлый, потому что раньше было очень давно и я уже не помню, мама с папой без конца спорят, куда поехать отдохнуть. Потом мама начинает плакать, говорит, что поедет к своей маме. И я тоже плачу, потому что очень люблю бабушку, но там нет пляжа. А в конце концов мы едем туда, куда хочет мама, но не к бабушке.

Вчера после обеда папа строго посмотрел на нас и сказал:

— Слушайте меня внимательно! В этом году никаких споров не будет. Я уже принял решение. Мы едем на юг. У меня есть адрес виллы, которая сдается в Пляж-ле-Пен. Три комнаты, водопровод, электричество. Я даже слышать не хочу ни о каких пансионатах с их жалким питанием.

— Ну что же, дорогой, — сказала мама, — по-моему, это неплохая идея.

— Ура! — крикнул я и стал бегать вокруг стола, потому что, когда радуешься, трудно усидеть на месте.

Папа широко раскрыл глаза — он всегда так делает, когда удивляется, — и только сказал:

— А-а, ну что же.

Пока мама убирала со стола, папа сходил за своей маской для подводной охоты.

— Увидишь, Никола, мы с тобой здорово поохотимся! — сказал он.

Меня это немножко напугало, я ведь еще плаваю не очень хорошо. Если меня правильно опустят на воду, я могу лежать на спине. Но папа сказал, чтобы я не волновался, плавать он меня научит, ведь в молодости он был чемпионом по плаванию вольным стилем и всегда занимал первые места на межрайонных соревнованиях. А если бы у него оставалось время на тренировки, он и сейчас мог бы побить любой рекорд.

— Папа обещает меня научить подводной охоте! — сказал я маме, когда она вернулась из кухни.

— Очень хорошо, родной, — ответила мама, — хотя, по-моему, в Средиземном море почти не осталось рыбы. Там слишком много на нее охотников.

— Неправда, — сказал папа.

Но мама попросила не спорить с ней при ребенке. А говорит она так, потому что прочитала об этом в газете. Потом она принялась за вязание, которое начала уже очень давно.

— Но если там нет рыбы, какой же у нас под водой будет дурацкий вид, — сказал я.

Папа молча унес маску обратно. Мне все это не очень понравилось. Хотя каждый раз, когда мы с папой отправляемся на рыбалку, всегда возвращаемся ни с чем. А папа уселся в кресло и раскрыл газету.

— Ну а где же тогда есть рыба для подводной охоты? — спросил я.

— Спроси у своей мамы, — ответил папа. — Она у нас эксперт.

— Рыба есть, например, в Атлантическом океане, дорогой, — сказала мама.