Где ты, маленький «Птиль» - Вольф Сергей Евгеньевич. Страница 57

Позже мы улышали три выстрела в лесу, но с заметными паузами, и второй тройки не последовало. Орик был спокоен, но через некоторое время послышалась уже кодовая «серия» Ир-фа, и Орик, схватив пистолет, быстро отправился в лес.

Оли включила маленький стереовизор, ничего сверхособенного мы не узнали, но диктор тем не менее прочел сообщение правительства, что в Кали-харе вновь был конфликт между рабочими и администрацией, жертв нет, но некоторые политоры вновь брошены в тюрьмы; что в районе Калихара произошел в лесу бой между повстанцами и войсками правительства, отряду повстанцев удалось уйти, жертв, кроме легких ранений, среди войск правительства нет; подобные же явления впервые наблюдались в Ромбисе и Лукусе, в связи с этим некоторые войска правительства стянуты в район Тарнфила, а квистория приняла решение о дополнительной самоохране; в самом Тарн-филе никаких столкновений бунтарей и властей нет, правительство не склонно объявить по всей стране военное положение и призывает всех к спокойствию.

— Все ясно, — сказала Пилли, — значимость событий приуменьшена, все было куда острее, и похоже, уль Владимир…

— Похоже, что выбираться в Тарнфил следует этой же, ближайшей, ночью, — закончил папа, и Пилли сказала:

— Да, да.

— Самое существенное — это дополнительная охрана квистории, — сказал папа. — А она нам совсем некстати.

— Само собой тут-то они ничего не соврали, — сказала Пилли.

Мы уже начали волноваться отсутствием Ир-фа и Орика, и в этот момент они и появились, потные и улыбающиеся. Мы ахнули: на длинной палке они несли (я сразу догадался) огромного кольво. Несли они кольво сравнительно легко, Ир-фа и Орик разделали хищника и обработали шкуру в лесу, поэтому их долго и не было.

— Это подарок вам на память от нас всех, уль Владимир и Митя, — сказал Ир-фа. — Вы ведь можете вскоре… — И он изобразил руками и маленьким телом нечто среднее между полетом огромного космоплана и гелла. — Таких шкур на полу нет ни в одном доме на Земле.

— К вечеру, возможно, небо затянет, может, и дождь будет с сильным ветром: похоже, нужно уходить этой ночью. И надо бы связаться с Рольтом, — сказал папа.

— Да, — сказал Орик, — выбора, пожалуй, нет. Я успел переговорить с некоторыми отрядами — обстановка обостряется.

Тут же Пилли сообщила о том, что мы слышали по телеку. Орик повторил, что уходить следует сегодня; Алург все сообразит и не заставит себя ждать.

…К обеду действительно вернулся Алург, а после обеда Орик сразу связался с Рольтом.

— Как у вас с погодой на приборах? — спросил Орик.

— В дожде я не уверен, но ветер будет приличный.

— Самим нам лететь будет сложновато, а оставаться по такой погоде глупо, да и дела торопят. Знаешь новости?

— Конечно. Я вас доволоку.

— Идет. Огромное спасибо.

— Ждите меня к ночи. Если закапает — собирайтесь, тогда я подойду раньше.

— Принято, — сказал Орик. — Кстати, уже закапало.

Дождь немного усилился, и все мы, «выпустив» у машин верх, залезли в большую палатку. Как-то так мы сели, что я, глядя из палатки наружу, никого, кроме папы, не видел: все сидели сзади меня. Обзор мой из палатки был минимальным: краешек реки, впадающей в море, песок на берегу, само море и серое небо. Ветер еще не раскачал волну, но рябь была приличной, черноватой какой-то, и на ее фоне торчащие из воды «зубья» рифа были почти не видны. Все было так, будто мы с папой на Земле, на большом озере пережидаем в палатке дождь. Может, от этой схожести и еще, видно, от неосознанного в этот момент чувства какой-то угрозы впереди, риска, я вдруг остро пережил (увидел даже ее, капельку, в сумасшедших просторах Вселенной) полет модели Ир-фа на Землю. Никто из нас ничего не знал, но я верил в эту модель, хотел верить, да и нельзя было не верить, но когда я представлял себе эту малютку, козявку, песчинку, мелкую какую-то молекулку в вихревом разгуле космоса, мне становилось за нее страшно. Я тупо смотрел через полог палатки на мокрый песок, мокрющую речку, мокрое, в пузырьках, черно-серое море и серое небо и думал: какое это было бы счастье — сидеть с папой хоть в грозовой дождь, хоть неделю, но на Земле, а потом вскочить, когда дождь пройдет, в нашу старую амфибию — чик-чик! — и ты уже дома, а мама сердится на нас, дурней этаких, которые из-за десятка средней плотвы готовы мерзнуть и мокнуть, как бездомные дворняжки.

Слепящий свет прожектора подлодки Рольта резко вытолкнул меня из той жизни, все вскочили, быстро собрали последнюю палатку, и уже минут через десять три наши машины прыгнули за лагуну и чуть дальше, а потом «вплыли» в просторный люк Рольтовой подлодки, и лодка ушла в погружение.

Снова все мы были в знакомой кают-компании, где Сириус, хоть и находился в замкнутом пространстве, все же был кот-котом, без ошейника и прочего. Вряд ли ему так уж нравились эти собачьи «дела», однако я давно хотел отметить некую особенность Сириуса, а именно: если собака виляет хвостом, она показывает свое хорошее душевное расположение, а кошка — наоборот, злится; у Сириуса все было не так: виляет хвостом — значит, доволен, а вовсе не злится, — значит, ему хорошо. Получалось, душа его была собачьего устройства.

Улыбаясь, Рольт «доложил» нам:

— Когда мы с Ки-ланом были у вас, мой второй помощник проделал заданный маршрут и подружился с третьей горгонерровской лодкой. Пока она связывается с морским начальством на берегу, то говорит с ним, как все экипажи Горгонерра, — так разумнее. Квистор немного удивится, если эти экипажи окажутся на берегу его милыми противниками. Целых три лодки отхватил, а? — Лицо Рольта тихо светилось.

В конце ужина решился вопрос, где нас высаживать; получалось, учитывая изгиб береговой южной линии, что в том же районе, возле грота, недалеко от племени Малигата.

— Очень удобно, очень, — сказал Ир-фа. — Останусь у Малигата на пару дней, давно я не видел старика.

Усталые, мы завалились спать по своим каютам довольно рано, и Орик попросил разбудить нас тоже пораньше.

…Где-то в конце завтрака заработал большой передатчик, Рольт ответил, и мы услышали:

— Это кто же, друг рыболовов и охотников?

— Само собой. Как винты?

— Да стрекочу помаленьку. Сверху тучи, пониже водичка. Вообще-то я над ней недавно. Иду прямо на север.

— Понял, — сказал Рольт и шепнул нам, что это Фи-лол и он почему-то в воздухе.

— Есть информация, — сказал Фи-лол.

— Важная?

— Да, очень. Целых четыре. Необходимо повидаться.

— О! — сказал Рольт. — Тогда держите курс, я выхожу на него. Засеку вас издалека, пару слов — и встреча!

— Есть! — сказал Фи-лол.

— Поняли, почему четыре важных информации? — спросил у нас Рольт. Нет, никто ничего не понял.

Минут через пятнадцать Рольт отдал команду приблизиться немного к поверхности и прощупать небо. Прощупали — все было нормально. Немного погодя Рольт приказал всплыть, и дальше мы уже шли под открытым небом. Рольт включил видеоустройство, и мы могли наблюдать за морем в любом направлении, и за небом.

Позже Фи-лол опять связался с подлодкой, и они с Рольтом выровняли свои курсы для встречи. Все небо было в рваных тучах, волны были приличные, и иногда прокатывались по корпусу лодки. Неожиданно коммуникатор Рольта стал попискивать: нечто вроде азбуки Морзе.

— Это Фи-лол, — после паузы, сказал Рольт. — Не нравится мне ситуация.

— Чего это он? — спросил я. — Что-нибудь в небе…

— Говорит нашим шифром: откуда-то вынырнул военный винтокрыл, патрульный, наверное. Требует от Фи-лола зависнуть для проверки. Фи-лол шпарит дальше, а патрульный открыл огонь.

Вскоре точкой возник в небе винтокрыл Фи-лола. Чуть позже и выше над ним мы увидели патрульный винтокрыл. Фи-лол приближался. Его швыряло в воздухе. Рольт включил звуковой канал, и мы услышали выстрелы патрульного.

— Обработайте патрульного! — крикнул Рольт по внутреннему каналу.

Потом без всякого шифра — Фи-лолу: — Тебя прилично задели? — Лодка открыла огонь по патрульному винтокрылу. — Фи-лол, вы как?