Неуловимая коллекция - Гусев Валерий Борисович. Страница 25

Глава XIV

ПОБЕГ С ПОЖАРОМ

Учитывая громогласную Алешкину клятву, папа запер нас в доме при полном мамином согласии.

– Отныне и до веку, – сказал он, – каждый ваш шаг, «бедовые мальчики», будет жестко контролироваться силами вверенного мне подразделения.

Мы выслушали приговор молча, стараясь понять, какое подразделение он имел в виду. Если своих сотрудников, то дело плохо. А если маму, то еще не все потеряно.

Потом папа позвонил на работу и спросил, как дела с экспертизой? Ему нужно было убедиться, что на доске отпечаталась пятка домкрата из Вадикина «Мерседеса». Это стало бы весомым доказательством его вины. Но, как выяснилось, экспертизу провести не удалось. По очень простой причине: в багажнике Вадика не оказалось никакого домкрата.

– У меня его никогда и не было, – сказал он на допросе.

– А как же вы ездите без домкрата?

– Осторожно. Все гвозди на дороге объезжаю. Чтобы шину не проколоть.

Ясно было, что Вадик, когда поднялся шум вокруг гаражей, предусмотрительно выбросил свой домкрат. Скорее всего в Москву-реку.

Это нам рассказал папа и ушел на работу – разрабатывать план розыска коллекции.

– Невидимка какая-то, – сказал Алешка. – Может, ее вообще нет?

– Ага, нет, – возразил я. – Приснилась она нам, да?

Дома было скучно. Все эти дни мы постоянно находились в самой гуще событий, которые менялись одно за другим. И привыкли к такой наполненной жизни. А сейчас чувствовали себя как колесо, которое остановили палкой на самом ходу.

Со скуки мы пошли на кухню и пообедали. Со скуки помыли посуду. Не читалось, не игралось, не смотрелось. Я выключил телевизор и сказал:

– Подведем итоги?

– Рано еще, – ответил Алешка. – Как ты думаешь, кто оружие в другую «ракушку» переложил? Вадик?

– Конечно. Не захотел рисковать, подстраховался. Наверное, знал, что этот Иванцов из восьмой квартиры уехал. Думал, заберу-ка я эти сокровища, когда удобный случай подвернется и весь шум уляжется.

– Какой шум? – не понял Алешка.

– Ну, Фролякин, если бы узнал о пропаже, он бы поднял шум, верно?

– Поднял бы, он непосредственный. – Алешка помолчал и задал самый сложный вопрос: – А потом? Когда мы коллекцию нашли, куда она делась?

– Я думаю, Вадик на всякий случай следил за гаражами. Мало ли что могло случиться? И когда вся эта омоновская суматоха началась, подшустрил, забрал коллекцию.

– И куда ее дел? – поинтересовался Алешка.

– Здрасьте! А я откуда знаю? Уложил в багажник – и был таков.

– Наверное, на дачу увез, от греха подальше, – рассудил Алешка. – Съездить бы туда, обыскать...

– Хватит уже, – отмахнулся я. – Наездились. Да мы и не знаем, где его дача.

– Выследим, – уверенно проговорил Алешка.

– Из окна, что ли? – рассердился я. – И чего за ним следить? Может, это и не он. Может, еще какой-нибудь очередной шустряк объявился.

Алешка подошел к окну, прижался лбом к стеклу, посмотрел во двор и сказал:

– Народу было много, так? Все сбежались. Я даже не знал, что в нашем доме столько людей. Обязательно кто-нибудь что-нибудь видел. Только не догадывается об этом.

– Когда-нибудь, где-нибудь... – передразнил я. И затормозил. Потому что вспомнил старичка в пижаме под пальто. Вот кто самый бдительный и внимательный.

Я сказал Алешке о своих соображениях.

– Давай к нему сходим, – сразу предложил он.

– На веревочке из окна спустимся?

Как не вовремя папа свои репрессии произвел! И еще по телефону нас проверяет – дома мы еще или уже удрали.

А что, если этому старичку в пижаме по телефону позвонить? Только по-умному. Психологически точно, как папа говорит. И опять у нас созрел и вылупился план. Уже двадцатый за это время. Впрочем, мы их не считали. Некогда было, мы их претворяли в жизнь. В основном.

Сначала мы позвонили дяде Федору. Он уже успокоился и рассматривал наши с ним приключения как досадный, но не критический эпизод. Это он нам так сказал. А мы у него спросили про старичка. Нам повезло: дядя Федор знал его, потому что недавно ремонтировал в его квартире звонок, по доброте душевной. И назвал нам номер его телефона.

Я набрал этот номер твердой рукой и взрослым голосом сказал:

– Здравствуйте, Виталий Кузьмич. Это с телевидения говорят. Съемочная группа «Дорожного патруля».

– Очень приятно, – обрадовался Кузьмич.

– Насколько нам известно, вы присутствовали во время...

– Еще как! – перебил Кузьмич. – Ведь это я вызвал милицию, потому что все-все видел. – И пояснил: – Я чай у окошка пью, так интереснее. И за порядком во дворе наблюдаю...

Наблюдатель... Склочник он, видно, порядочный и сплетник, подумал я. Но это как раз то, что нам нужно.

– Мы бы хотели подъехать к вам, взять у вас интервью...

– С удовольствием, молодой человек! Я вам такое расскажу!.. Я все про жильцов наших знаю!

– А скажите, пожалуйста, когда все это случилось, вы больше ничего особенного не заметили?

Он задумался припоминая.

– Да нет, знаете ли, ничего особенного и не было. Ну, милиция приехала. Это всем известно. Две собаки подрались. Без намордников, кстати. Жилец из сорок второй квартиры ковер выносил, снегом почистить. Бандит наш куда-то уехал. Видно, надолго, к счастью. С чемоданом и со свертком...

– Какой бандит? – Мы с Лешкой рвали друг у друга трубку, поняв, что пошла нужная информация.

– Есть у нас такой. Да их сейчас везде с избытком. А этот – прямо типичный. На киллера похож. И главное, все вокруг гаражей столпились, интересуются, а ему хоть бы что. Появился откуда-то с вещами, уложил их в багажник и уехал. Даже не спросил, в чем дело. Ну, я-то скорей пальто накинул – и во двор...

– А как его фамилия? – не выдержал я.

– В том-то и факт, – посетовал старичок, – что не знаю. Все его по кличке зовут – Владик, кажется.

Вадик, так и хотелось мне поправить старичка.

– Ну, хорошо, – поторопился я. – Мы к вам приедем и запишем ваш рассказ на пленку, – и бряк трубку.

– Увез Вадик оружие на дачу, – пояснил я то, что было и так ясно. – Спокойненько найдет покупателя, какого-нибудь миллионера, получит с него полный чемодан баксов и слиняет за рубеж.

– А вот фиг ему! – возмутился Алешка. – И так все уже повывезли из страны, Фролякин говорил. А эту коллекцию художник давно уже государству завещал. И мы с тобой...

– Мы с тобой, – напомнил я, – под домашним арестом. Батя каждые полчаса нас по телефону проверяет.

– Побег устроим, – успокоил меня Алешка. – И никто не узнает. Помнишь, какая-то сказка была, как один человек убежал от врагов, а вместо себя то ли слюнки, то ли капельки крови оставил. И они за него стражникам отвечали: здесь я, здесь, не волнуйтесь, не убежал...

– А к нам-то это как относится?

– Дим, ты что-то плохо соображать стал. – И Алешка на всякий случай отскочил от меня подальше.

Но я не обиделся, я с ним согласился. И тогда он развил наш план до фантастических размеров.

– Устраиваем побег. Заправляем машину и едем за Вадиком, когда он помчится на дачу проведать коллекцию. Понял? – В тоне моего братца прозвучала какая-то жалость ко мне.

А я и в самом деле не понимал, как мы устроим побег, где возьмем денег на бензин и как угонимся на фролякинской колымаге за мощным «Мерседесом».

– Ладно, – смилостивился младший брат и все мне объяснил.

На первый взгляд его замысел казался безнадежным. На второй – еще хуже. И тем не менее я согласился – даром убеждения он, безусловно, обладает, и организатор прекрасный, как говорит мама. А папа добавляет при этом, что он любит делать добрые дела чужими руками. С учетом всех этих факторов я дал свое согласие на очередную авантюру. И очень скоро очень сильно об этом пожалел.

Первое, что мы сделали, – переворошили все свое барахло и отыскали в нем автоответчик и старый папин мобильник. Автоответчик послужил нашей семье недолго – как-то не прижился. Да и папа был против: ему не нравилось, когда неизвестно кому он сообщал, что «в настоящее время никого нет дома».