Встреча на Галактоиде - Мандалян Элеонора Александровна. Страница 10

- Земля! - крикнул он, снова бросаясь к иллюминатору. И тихо, из-за перехватившего горла волнения, повторил: - Земля...

Она показалась ему брошенным на произвол судьбы глобусом с отломленной подставкой, на котором забыли начертить меридианы и параллели, забыли вонзить через полюса стальную ось с пластмассовыми наконечниками.

- Смотри, мальчик, смотри, как выглядит твой дом со стороны, - вдруг очень торжественно заговорил хозяин галактоида, поднимаясь с кресла и подходя вплотную к иллюминатору. - Она похожа на космический корабль, который, вращаясь, несется по своей вечной орбите со скоростью... Как ты думаешь, с какой скоростью мчится Земля вокруг Солнца?

- Я не знаю, - признался Карен.

- Ее скорость огромна. Почти тридцать километров в секунду. А ну-ка посчитай, сколько это будет в час?

Карен некоторое время сосредоточенно шевелил губами, потом сказал, дивясь полученной цифре:

- Сто восемь тысяч километров в час! В тысячи раз быстрее самого быстрого самолета! Невероятно! Как же мы не чувствуем этого? Сидим себе спокойно в школе, дома, уверенные, что все стоит на месте...

- Ну да, а Солнце и Луна, обслуживая нас, заботливо бегают вокруг планеты... - улыбнулся правнук Карена. - Это уже было... много лет назад.

- Да-да. Теперь мы вроде бы все знаем, - а все равно не верится. Даже то, что не Солнце вокруг нас, а мы вокруг Солнца. Так хорошо и приятно, когда утром оно выплывает из-за холма, а вечером прячется за дальними высотными домами.

Теперь галактоид направился в облет планеты, и Карен неожиданно для себя вдруг испытал прилив восторга и нежности к этому огромному голубому шару, на котором живут люди, на котором есть место и ему.

- Мы возвращаемся, - сказал он. - Как хорошо! Как хорошо, что мы возвращаемся. Планеты, которые мы видели, и комета Галлея тоже удивительные! Я запомню их на всю жизнь. Но они мертвые! - Он повернулся к своему собеседнику, и на его лице отразилась, может впервые в жизни, совсем не детская боль. - Они мертвые. На них не может жить человек. На них никто не живет. Мы одни! Эта Земля - наш единственный дом. Мне почему-то страшно...

Ставший совсем огромным шар медленно поворачивался под ними.

- Смотри! - сказал Карен-старший (старший пока, на галактоиде). - Под нами океан. Ему нет конца. Мировой океан занимает... как бы ты думал, сколько? - И сам ответил: - Больше семидесяти процентов всей поверхности Земли.

- Семидесяти процентов! - поразился Карен. - Значит, суши остается всего тридцать.

- Но и это еще не все. А теперь прими сушу за единицу и считай: тридцать три процента суши - горы. Двадцать процентов - пустыни. Десять процентов - ледники... Взгляни! Вон один из них. Мы как раз пролетаем над Антарктикой.

Карен, неотрывно смотревший в иллюминатор, увидел большое белое пятно с неровными краями, совсем как на контурной нераскрашенной карте.

- Итого - шестьдесят три процента непригодной для жизни Земли. Вот и получается, что даже из оставшихся тридцати процентов суши человеку отведена лишь одна ее треть. Сколько это в процентах?

- Десять! От всей огромной Земли всего десять процентов! - удивился Карен. И добавил: - А если бы сосчитать в процентах, сколько это будет от всех планет Солнечной системы!..

И тут большой, ярко блеснувший над Землей шар привлек его внимание.

- Луна, - сказал Карен-старший. - Такой ты видишь ее впервые. Она обращена к Земле всегда одной и той же стороной. Сейчас она перед нами как бы с изнанки.

- Как Арарат. Его мы тоже видим всегда с одной и той же стороны, потому что он в Турции... - заметил Карен-младший. - А что там темнеет внизу?

- Сахара. Самая большая пустыня на Земле.

- Из тех двадцати процентов, на которых нет места человеку?

- Из тех.

Карен отвернулся от иллюминатора и задумался, потом очень серьезно сказал:

- Знаешь, что-то со мной произошло за время путешествия. Ты говоришь, на Земле еще не кончилась та же самая ночь, а я будто стал взрослее на сто лет. Может, и правда время в космосе и время на Земле течет по-разному? Посмотри, не выросла ли у меня борода, как у тебя?

- Что-то не заметно, - улыбнулся Карен-старший. И, посерьезнев, добавил: - Это естественно. Ты так много увидел и так много понял.

- А еще я понял, что нельзя людям воевать. Посмотри, как нас мало и как мы одиноки. Даже обидно.

- Не волнуйся, - успокоил его человек из будущего. - Люди поймут это скорее, чем ты думаешь. Да они уже и поняли. Так что живи спокойно... Заглянув в иллюминатор, он сказал: - Галактоид приближается к Еревану. Ты успел бы задать еще один вопрос.

Карен подошел к нему совсем близко, доверчиво и грустно заглянул в глаза и вдруг, обхватив руками, прижался к нему.

- Мы никогда-никогда больше не встретимся с тобой? Да?

В его глазах заблестели слезы. Он зажмурился, и слезинки, выкатившись, упали на зеленый комбинезон.

Человек из будущего взял в ладони лицо мальчика, погрузил взгляд в его голубые, как земное небо, глаза и ласково произнес:

- Отчего же, милый ты мой прадедушка, мы встретимся. Это будет нескоро. Я появлюсь на свет, когда тебе исполнится семьдесят пять, и ты еще успеешь понянчить меня.