Тайна Алой Руки - Бакли Майкл. Страница 24

— Ну как, бородавки еще не вылезли? — поинтересовался он у Дафны.

— Мисс Белоснежка сказала, что бородавки бывают вовсе не оттого, что трогаешь лягушку, — проворчала Дафна, — или даже жабу.

— Эх, жаль, мой прикол не удался! — вздохнул мальчик, замечая, как с руки на чистую рубашку капает соус. — А здорово я тебя напугал, да?

— Ха-ха, Пак, да ты совсем и не крутой! — сказала Дафна и повернулась к сестре: — Ну, какие планы?

— Во-первых, тебя должны наказать и оставить после уроков, — сказала Сабрина, подозрительно разглядывая какой-то посеревший гамбургер.

— Что-что? — оторопела Дафна.

— Нас с Паком наказали, и нам придется остаться после уроков. Так что теперь и тебе придется чего-нибудь учудить.

— И что нужно сделать, чтобы меня оставили после уроков?

— Не знаю! Ну, наговори гадостей учительнице, например, или что-нибудь в том же духе.

— Но я же не могу так поступить с мисс Снежкой!

— Нет, можешь. Сделай так, чтобы она на тебя разозлилась, — предложила Сабрина. — Меня-то ты злишь каждый день.

Вид у Дафны был такой расстроенный — вот-вот разревется.

Когда они встретились после уроков, Дафна снова перестала разговаривать с сестрой. Сабрина спросила, за что ее оставили после уроков, но Дафна ничего не ответила. Сабрина лишь пожала плечами. Если расстраиваться каждый раз, когда младшая сестра обижалась на нее, времени ни на что другое не останется. Ничего, Дафна переживет. Самое главное — они вместе. А пока они вместе, ничего плохого не случится.

Они шли по коридору в специальную комнату для тех, кто наказан, и Пак всю дорогу жаловался:

— И за что только меня подвергают такой пытке, — хныкал он. — Я же отпрыск королевского рода, и заявлять, будто я веду себя в школе неподобающе, — просто глупо. Я всё делаю по-королевски.

— А когда на уроке мистера Кэфферти ты в носу ковырял, это тоже было по-королевски? — спросила Сабрина.

— Именно! — заявил Пак. — У меня на родине люди терпеливо стояли в очереди под холодным осенним дождем по нескольку дней, лишь бы до них дошел слух, что я в носу поковырял…

— Фу! — только и сказала Сабрина.

— Тех, кого оставили после уроков, ждет страшная участь, — не унимался Пак. — Я всякое слышал. Некоторые придут на такую продленку — и с концами: назад не возвращаются. А кто вернулся оттуда, стал совсем другим — не таким, каким был раньше.

— Ты, может, накручиваешь?

— Совсем нет! — твердил свое Пак. — Если всё, что мне говорили, — правда, то эта «комната продленного дня» — настоящая камера пыток.

Сабрина, выразительно закатив глаза, открыла дверь на продленку, но, заглянув в комнату, тут же отпрянула. И скорей закрыла рукой глаза Дафне, потому что в одном углу комнаты она увидела лежащее навзничь тело мисс Червоны, в другом мисс Белоснежка пыталась подняться на ноги. Посередине комнаты лежал скелет в истерзанном комбинезоне, на кармане которого виднелась нашивка «Чарли». И еще убийца оставил на комбинезоне свой опознавательный знак — ярко-красный отпечаток руки…

— Ну вот, а вы мне не верили! — с гордостью заявил Пак.

— Ужасно, да? — спросила Дафна; она успела повернуться к Сабрине и теперь уткнулась лицом в ее свитер.

— Ужасно… — прошептала Сабрина.

— Отлично: наше наказание отменяется! — обрадовался Пак.

Дафна бросилась к Белоснежке. Ран у учительницы вроде бы не было, но она была так ошеломлена, что, похоже, не понимала, где находится. Дети помогли ей подняться с пола и сесть за парту. Сабрина склонилась над мисс Червоной: учительница дышала, но была холодна как лед.

— Что произошло, мисс Белоснежка? — спросила Сабрина.

Учительница явно смутилась и начала что-то лепетать, но одно слово они смогли различить: «Венделл».

Вдруг за окном раздался глухой удар и кто-то застонал. Пак и девочки подбежали к окну, Сабрина высунулась наружу. Под окном она увидела Венделла. Он, видно, выпрыгнул из какого-то окна и, кубарем перекатившись по земле, поднимался на ноги.

— Эй! — крикнула Сабрина.

Узнав Сабрину, Венделл побледнел как полотно и изо всех сил, насколько позволяли его короткие толстые ноги, помчался к лесу.

За спиной у Пака расправились огромные блестящие крылья.

— Сейчас доставлю этого поросеночка, — сказал он, но Сабрина схватила его за руку прежде, чем он успел улететь.

— Тебя же могут увидеть, — вскрикнула она, оттаскивая его от окна, а сама прыгнула вниз (благо до земли всего-то метра полтора) и благополучно приземлилась.

Дафна прыгнула следом за ней. Сабрина поймала ее, а Пак отказался от помощи и тоже прыгнул сам (уже без крыльев).

— Он к лесу бежит! — крикнула Сабрина, и все трое помчались через поле.

Венделл был никудышным бегуном, но у него была большая фора. Когда девочки и Пак только подбегали к деревьям на опушке, Венделл уже растворился в лесу.

— Всё, потеряли, — простонала Сабрина.

— А следы? — Пак показал на глубокие отпечатки подошв.

Дети помчались по следам.

— Он не знает, куда бежать, вот и петляет, — сказал Пак, когда следы привели их на холм. — То в одну сторону бросится, то в другую. От этого и бежит медленнее. Мы его нагоним.

Пак оказался прав. Вскоре они увидели Венделла: толстяк метался у края крутого каменистого обрыва. Увидев их, он заскулил, как самая настоящая собака, и отчаянно завертел головой, ища, куда бы ускользнуть.

— Всё совсем не так, как вы думаете, — сказал он, утирая нос платком.

— Зачем же ты убегал от нас? — спросила Сабрина.

— Я хотел помочь! Я пытался их догнать!

— Кого — их? — спросила Дафна.

Вдруг перепуганный Венделл вытащил маленькую губную гармошку и приложил ее к губам.

— Не доводите меня до крайности! — крикнул он.

— Ладно тебе, толстяк, — сказал Пак. — Мы ведь знаем, что убийца — это ты. Так что пойдешь с нами в полицию. Всё скоро закончится. Не бойся: говорят, на электрическом стуле больно только одну секунду.

Тут Венделл дунул в гармошку. Раздался протяжный грустный звук, и в лесу началась странная суета: послышался непонятный шум, журчание, шелест, которые становились всё громче. Сабрина даже подумала, что сейчас из-за деревьев выскочит чудовище или великан и набросится на них. Но вдруг всё мгновенно стихло, и из-за дерева на поляну выпрыгнул… зайчонок — такой славный пушистый зайчик, каких Сабрина еще ни разу не встречала. Прыг-скок, прыг-скок — он остановился прямо у их ног и, глядя на детей ласковыми, влажными глазами, тихонько заверещал.

— Ой, зайчик! — воскликнула Дафна и наклонилась, чтобы погладить его. — Какой хорошенький!

Он же цапнул ее за палец и злобно зашипел.

— Злюка какой! — обиделась малышка, отдернув палец.

— Теперь понятно, на что годится твоя гармошка! — рассмеялся Пак. — Прикажешь зайцам убить нас?

Венделл ничего не сказал: незачем, видно. Его молчание нарушил топот тысяч лапок — все зайцы, будто услышав издевку в голосе Пака, высыпали на поляну. Они пихались, толкались, протискиваясь туда, где было посвободнее, и наконец застыли, повернув мордочки в сторону Венделла, словно солдаты, ожидающие приказа генерала.

— Ой, я совсем забыла вам сказать, — заволновалась Сабрина. — Венделл — вечножитель. Он сын Дудочника, и, похоже, волшебство передалось ему по наследству.

— Так, а теперь всем слушать меня! — сказал Пак, энергично хлопая крыльями и зависая в воздухе. — Ты, Венделл, — убийца, а убийство, как я уже сказал, является преступлением. Решить эту проблему можно или по-простому, или…

— Пак, перестань! — потребовала Сабрина, но король всех пакостников не унимался, а на лице Венделла всё сильнее проступало отчаяние.

Зайцы дружно верещали, готовые выполнить любую команду мальчика.

— Думаешь, эта шайка огородных воришек меня остановит? — продолжал бахвалиться Пак. — Ошибаешься. Лучше дал бы отбой своим меховым мячам — а не то я с них шкуру спущу и сошью себе такую шубу, какую ты и в глаза не видывал…