Грегор и тайный знак - Коллинз Сьюзен. Страница 33

Большинство скорпионов в Наземье тоже могут пустить в дело ядовитое жало, но только у некоторых, особо опасных, хватит яда, чтобы убить человека. И наземные скорпионы маленькие — гораздо меньше своих потенциальных жертв.

А эти…

Какой бы яд ни скрывался в их жалах, — Грегор не сомневался, что его хватит на любого из их компании. Летучие мыши тоже, видимо, понимали это, поскольку изо всех сил старались держать дистанцию и не приближаться к ядовитым хвостам скорпионов, даже если приходилось отклоняться в сторону выглядевших устрашающе клешней.

Правой рукой Грегор держал Босоножку, в левой у него был фонарик. Не отпуская сестру, он попытался было вытянуть левой рукой меч из ножен, но девочка начала вертеться и выглядывать из-за плеча Найк:

— Что там? — спрашивала она. — Кто там? Паучки?

— Сиди спокойно, Босоножка! — одернул ее Грегор.

— Нужен еще свет! — крикнула Люкса.

— Там, в рюкзаке! — бросил ей Грегор, которому наконец удалось вытянуть меч из ножен. Теперь он перехватил свою вертлявую сестрицу рукой с фонариком: — Да ты можешь сидеть спокойно?!

— Это паучки, Гре-го, да? — приставала она с вопросами. — Как паучок Ананси, да?

— Нет! — заорал Грегор. — Босоножка, прекрати! Давай-ка, держись крепко! Забирайся на меня как обезьянка!

Она выполнила его требование, но все еще вытягивала шею, пытаясь через плечо увидеть «паучков».

Грегор чувствовал, как позади него Люкса роется в рюкзаке, и через несколько секунд еще один луч света прорезал пространство зала.

— Ну и дела, — произнес он, когда получше рассмотрел скорпиона.

При ближайшем рассмотрении он выглядел еще более грозным, чем показалось Грегору сначала. Тело скорпиона было заковано в мощную хитиновую броню, к тому же у него было пять пар глаз.

А мультиглаза всегда пугали Грегора.

— Держись, Босоножка! Или я сейчас уйду! — прикрикнул он на сестренку.

Это наконец возымело действие. Может, она вспомнила потоп и как он выронил ее, и теперь она крепко обхватила его ручками и ножками, так что он едва мог дышать.

— Вот и молодец, — прохрипел он.

— Надо рубить им хвосты! — услышал он голос Говарда.

— Точно! — ответил Грегор, но он не мог кинуться в атаку. Аврора металась вправо и влево, пытаясь увернуться от хвостов скорпионов, Босоножка верещала, вцепившись в него мертвой хваткой… Он мог совершать мечом движения весьма скромной амплитуды, потому что должен был держать сестру.

«Надеюсь, Люкса или Говард смогут это сделать!» — подумал он, но вскоре понял, что ничего не происходит. Говард не мог даже достать свой меч, ведь он придерживал стонущего Картика, а Люкса сидела в неудобной для боя позиции позади Грегора, с трудом удерживая равновесие и следя, чтобы Газард не свалился вниз.

— Грегор, ты можешь их атаковать? — спросил Говард.

— Пытаюсь, — ответил Грегор, разрубая воздух, но сильно промахнувшись.

О яростнической трансформации в таких условиях даже думать было смешно: в такой тесноте это было даже опасно, ведь он не мог сосредоточиться, и мало ли что могло попасть под удар… Грегор чувствовал себя героем фильма ужасов, которого заманили в ловушку.

— Паучатки! — завопила Босоножка восторженно, будто они были на увлекательной прогулке в парке. — Смотрите, там малысы-паучатки!

— Они совсем не малыши, — возразил было Грегор, но его пронзила ужасная мысль: а вдруг это действительно только детеныши, и Босоножка обнаружила их родителей, каких-нибудь скорпионов метров девять высотой, которые движутся на подмогу своим чадам.

— Привет, малысы! — крикнула Босоножка.

— Да где? Где эти малыши?! — не выдержал Грегор.

— Вон они, на маме, — показала Босоножка. — Видис? Малысы.

Грегор направил фонарик на меньшего скорпиона и впервые увидел то, о чем говорила Босоножка. Около десятка маленьких скорпионов копошились на материнском панцире.

«Класс!» — подумал он. Хуже настроенного воинственно гигантского скорпиона может быть только настроенный воинственно гигантский скорпион, защищающий свое потомство.

— Я спою, чтобы малысы уснули, — заявила Босоножка.

— Ладно, пой, — разрешил Грегор, решив, что пусть она хоть чем-нибудь займется. Ему необходимо было добраться до ядовитого хвоста — а любое насилие пугало и расстраивало ее. Она непременно расстроится, если увидит, что он делает больно «паучкам».

Но стоило Босоножке запеть песенку «Паучок, паучок…», как Грегор понял, что это была плохая идея. Песенка предполагала движения руками, — там, где пелось, как паучок карабкается по водосточной трубе, как капает дождик… И Босоножка, чтобы выполнить эти движения, отцепилась от его шеи.

— Держись за меня, Босоножка! Держись! — закричал Грегор.

Но было уже поздно.

Когда в песенке снова появлялось из-за туч солнышко, Аврора совершила крутой вираж, чтобы избежать столкновения с ядовитым хвостом, и Босоножка упала.

Оказавшись на полу, она стала тянуть ручки вверх и проситься:

— Меня! Меня!

— Босоножка! — кричал Грегор.

Арес нырнул, пытаясь ее схватить, и у него это получилось, но он двигался слишком резко, и Талия не удержалась на его спине и скатилась вниз, а вместе с ней, естественно, упал и Темп. Ни Аврора, ни Найк не имели ни малейшего шанса поймать их. Юная летучая мышь и таракан оказались на каменном полу и застыли в ужасе.

— Талия! — завопил Газард. — Взлетай!

— Не двигайся, Темп! — закричал Грегор.

Талия переступала с лапы на лапу, а Темп отбежал на пару метров в сторону и замер, не зная, что делать дальше. Арес заложил крутой вираж и попытался схватить их когтями — но не успел. В мгновение ока скорпиониха-мать бросилась в атаку и прижала своими клешнями крылья Талии к земле. Ее жуткий хвост загнулся ей за голову, готовясь к убийству. Талия только слегка пискнула, жалко и отчаянно, понимая, что обречена.

— Нет! — завизжал Газард. — Не-е-е-ет!

Он вывернулся из рук Люксы и полетел вниз. К счастью, Аврора находилась довольно близко к земле, и ему удалось мягко приземлиться на четвереньки. Он вскочил и понесся прямо к Талии, упал на колени перед ней и протянул руки, защищая ее от скорпиона.

Люкса спрыгнула следом за Газардом, тяжело приземлилась на ноги и с мечом наперевес встала, закрывая мальчика собой от скорпионихи. Скорпиониха издала угрожающее шипение, а Газард неожиданно повернулся и схватил Люксу за руку, в которой она держала меч.

— Не делай этого! Не нападай на нее! — закричал он отчаянно. — Вообще — никто не нападайте!

Все еще не выпуская Люксиной руки, он повернулся к скорпионихе и издал серию коротких шипящих звуков. Хвост скорпионихи подергался в воздухе еще несколько мгновений — будто она колебалась.

— Уберите мечи! Все уберите мечи! — велел Газард.

Люкса послушалась не сразу, и он повторил:

— Прошу тебя, Люкса, убери меч!

Нехотя она сунула меч в ножны, но руку продолжала держать на рукояти.

Газард издал новую серию шипящих звуков, и скорпиониха медленно опустила хвост, все еще не отпуская Талию.

В этот момент на землю опустились Аврора и Грегор. Грегор, спешившись, первым делом убрал меч в ножны.

— Ты можешь говорить с ней, Газард? — спросил он мальчика.

— Не знаю. Я говорю на языке шипучек, на котором говорила Гребешок. Но я не уверен, что эти слова означают то же самое на языке скорпионов, — с сомнением произнес тот.

Грегора осенило. Босоножка была права относительно кое-чего: у скорпионов ведь восемь лапок, как у пауков… Они, конечно, другие, но все-таки…

— Попробуй поговорить с ними по-паучьи!

Газард начал стучать себя по груди, извлекая серию вибрирующих звуков. Скорпионы начали сконфуженно переступать своими многочисленными лапами с места на место.

— Темп! Темп! — позвал Говард. — Попробуй поговорить в ними на тараканьем языке!

Темп засеменил к Газарду, торопливо щелкая. Газард тут же начал ему вторить — тараканьим он теперь владел практически свободно. И конечно, кое-кто еще не мог оставаться в стороне.