Сбежавший тролль - Хейг Мэтт. Страница 21

Тогда он попытался не думать об этом. Закрыл глаза и нырнул обратно в кровать, стараясь заснуть. Он начал считать от ста до одного — этому приему его научила мама, когда он был маленьким, чтобы помочь ему быстрее заснуть.

«Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь, девяносто шесть, девяносто пять, девяносто четыре…»

Вот, опять.

На этот раз громче. И ближе. Это определенно не был дядя Хенрик. Если только дядя Хенрик не заснул под его кроватью, что было весьма маловероятно, поскольку у него была своя собственная, идеально удобная кровать.

Возможно, это просто мое воображение, сказал себе Сэмюэль. Темнота может шутить с людьми забавные шутки. Так всегда говорила его мама. Например, тогда, когда он был маленьким и был уверен, что в шкафу живет чудовище.

Поэтому он снова попытался заснуть, не обращая внимания на звуки.

«…девяносто три, девяносто два, девяносто один, девяносто, восемьдесят девять…»

Но тут случилось кое-что еще.

— А-а-а-апчхи!

Это уже точно не было просто его воображением. Кто-то только что чихнул. Сэмюэль сел на кровати и посмотрел на Марту, но она по-прежнему спала, и, кроме того, он бы узнал, если бы это чихнула она.

Нет.

Это был кто-то другой. Ни он сам, ни дядя Хенрик. И этот кто-то был очень реален и сейчас лежал под его кроватью.

Глаз в темноте

Сердце Сэмюэля бешено колотилось. Он знал, что не может просто лежать на месте, в то время как кто-то — или что-то — находится под его кроватью. Что, если это был кто-то опасный? Что, если это было что-то, что хотело его убить?

Он уже собрался было разбудить Марту, но потом передумал. Разве он не смог выжить в лесу, полном смертельно опасных существ? Так что теперь он, конечно, справится с тем, что лежит под его кроватью.

Он медленно откинул одеяло и свесил голову с края кровати. Он не увидел ничего рядом с кроватью, поэтому опустил голову еще ниже, пока ему не открылся вид на то, что было под ней. Правда, сначала он не увидел ничего. Там было слишком темно. Но чуть позже, когда он еще некоторое время повисел вниз головой, его глаза начали что-то различать.

Темнота, казалось, имела два оттенка. Там была та же самая пустая темнота, которая заполняла собой всю комнату. Но, кроме того, на переднем плане было что-то более темное и плотное. И это что-то медленно двигалось в такт с храпом.

Сэмюэль еще на секунду завис в том же положении; в голове у него пульсировал страх. Может быть, ему стоит разбудить это что-то, что бы это ни было? Он сунул руку под кровать, протянув пальцы в темноту. Он был уверен, что рука пройдет ее насквозь. Наверняка это было просто его воображение. Но затем его палец коснулся чего-то. Чего-то, что на ощупь было похоже на кожу, но более бугристое и грубое.

Он в изумлении отдернул палец. И как только он это сделал, в темноте что-то появилось. Что-то светлое и круглое, что только что моргнуло, открываясь.

Глаз. И при этом только один глаз.

После чего Сэмюэль начал различать лицо вокруг этого глаза. Лицо уродливое, но странным образом невинное. Лицо тролля. И это лицо показалось ему смутно знакомым.

— Сэмюэль Блинк.

Шепот Тролль-сына изумил Сэмюэля, согнав с него остатки сна, словно ледяная вода, выплеснутая в лицо. Продолжая висеть вниз головой, Сэмюэль зашептал троллю:

— Это… это ты. Мальчик-тролль. Я тебя уже видел. Я… я ужинал у тебя дома. Твои мама с папой накормили меня, когда я искал сестру. Это ты. Да?

— Да, Сэмюэль Блинк, — сказал Тролль-сын дрожащим от волнения голосом. — Это я и есть, Сэмюэль Блинк. Я твой друг, Сэмюэль Блинк.

— Ш-ш-ш-ш! — зашипел Сэмюэль, когда Марта перекатилась на другой бок и забормотала что-то сквозь сон. — Не… не… не разговаривай.

Итак. Он был прав. На дорожке действительно были следы босых ног. И он действительно слышал кого-то на втором этаже.

— Что ты здесь делаешь? — прошептал Сэмюэль еще тише.

Тролль-сын не ответил.

— Я спрашиваю, что ты здесь делаешь? — Тут Сэмюэль вспомнил, что приказал мальчику-троллю не разговаривать. — Ты можешь мне ответить, но говори тихо.

— Я убежал из леса, Сэмюэль Блинк.

— Ты должен вернуться, тебе опасно оставаться здесь.

Тролль-сын, казалось, запаниковал. Сэмюэль слышал, как участилось его дыхание.

— Нет… нет… здесь… не надо в лес… Я буду здесь, Сэмюэль Блинк.

Конечно, Сэмюэль встречал Тролль-сына прежде. Но то было в лесу. Сидеть же в своей собственной спальне с троллем под кроватью — это совсем другое. Это словно заметить белого медведя в центре пустыни.

— Тебе надо идти, — прошептал Сэмюэль, снова почувствовав капустный запах, который принес с собой Тролль-сын. — Ты не можешь здесь оставаться.

Марта снова перекатилась на другой бок, но не проснулась.

— Я останусь здесь. Я останусь под кроватью. Я прячусь, Сэмюэль Блинк.

Сэмюэль задумался, может ли жизнь под кроватью с вечно вжатым в ковер лицом быть лучше, чем жизнь в лесу.

И тут он услышал какие-то звуки на лестничной площадке — тетя Ида, сонно шаркая ногами, брела по направлению к туалету. А Марта снова забормотала что-то во сне.

Сэмюэль прижал палец к губам, надеясь, что тролль правильно поймет значение этого жеста как «Тише». Похоже было, что он все понял, поскольку не произнес ни слова и тихо лежал, слушая, как тетя Ида спускает воду в туалете и моет руки.

Это было почти смешно.

Весь вечер все волновались, что мистер Мюклебуст разузнает что-то про лес, и все это время настоящий живой тролль прятался в спальне Сэмюэля.

Да. Почти смешно. Но Сэмюэлю было совсем не до смеха.

— Послушай, — прошептал он под стихающий шум воды в ванной. — Чего бы ты там ни боялся в лесу, здесь, поверь мне, ты будешь в еще большей опасности… Серьезно, тебе нужно вернуться обратно. Если люди узнают о том, что ты здесь, они отдадут тебя на эксперименты и тебя разрежут на куски или что-нибудь…

Тут он замолчал. Он увидел, как в глазу Тролль-сына, словно драгоценный камушек, блеснула слеза.

— Ладно, — сказал он, вспомнив, как семейство троллей однажды спасло ему жизнь. — Ладно, не плачь… Просто лежи неподвижно — и не шуми, пока я утром не заговорю с тобой. И тогда мы что-нибудь придумаем.

Совет троллей

Тролль-мудрейший был главой Совета троллей, потому что все считали его самым мудрым обитателем Троллхельма. Именно поэтому его называли Тролль-мудрейшим. Все знали, что он мудрый, поскольку у него была очень длинная борода, самая длинная во всей деревне, а такая борода, несомненно, являлась признаком величайшей мудрости. Конечно, в свое время его борода не была такой длинной, и в те времена Тролль-мудрейшему приходилось довольствоваться именем Тролль-довольно-мудрого. Но затем в один прекрасный день на встрече Совета было отмечено, что его борода стала длиннее, чем борода тогдашнего Тролль-мудрейшего, и тогда, после голосования в пользу Тролль-вполне-мудрого, он стал новым Тролль-мудрейшим.

(На случай, если вам интересно, что стало с предыдущим Тролль-мудрейшим, я должен сообщить вам, что он очень тяжело воспринял эту новость и еще много месяцев пытался искусственно вытянуть свою бороду. Но у него ничего не вышло. И вскоре после того, как его стали называть Тролль-некогда-мудрейшим, он впал в такую тоску, что пристрастился днем и ночью целыми галлонами пить зеленичное вино, пока наконец его имя не изменилось на Тролль-горький-пьяница.)

Так на чем я остановился? Ах, да, Совет троллей. Ну, первое, о чем нужно упомянуть, это то, что к тому времени, когда Тролль-папа появился в зале, Совет продолжался уже более трех часов и был не ближе к концу, чем в самом начале.

Видите ли, встречи Совета троллей не отличались краткостью. Да, они часто длились всю ночь и включали многочисленные дебаты и голосования, касающиеся, например, таких вещей, как отмена Ежегодного банного дня или ужесточение мер наказания кроличьих воров. Однако сегодня у Совета было еще больше тем для разговоров. Троллхельма достигли вести о том, что жестокий повелитель, когда-то правивший всем лесом, теперь мертв, и поэтому все существа, которых он сделал смертельно опасными — правдивые пикси, спуны, хюльдры, — снова стали безобидными.