Чужие игры - Воробей Вера и Марина. Страница 11

– Ну вот, значит. – Ежов взял в руки мел. – Накануне сражения французская армия... – И понеслось.

Коля рисовал какие-то схемы, объяснял, откуда и как шел какой-то Груши2, что делал Веллингтон. Парень весь перемазался мелом, раскраснелся, глаза его горели, будто он сам участвовал в битве. Кахобер слушал молча, но когда Ежов стал объяснять, кто и что сделал неправильно, и каким образом следовало воевать, учитель не выдержал и подскочил к доске. Теперь они разговаривали только друг с другом. Они спорили о чем-то никому не понятном, горячились, но, кажется, были совершенно счастливы. Урок прошел незаметно.

– Кахобер Иванович! – В класс вошла молоденькая биологичка. – Звонок.

– Что, простите? – Кахобер дернулся. – Да, Ольга Олеговна, я вас внимательно слушаю.

– Я говорю: звонок был. – Она постучала ногтем по изящному циферблату у себя на запястье. – В учительской только вас и ждут.

– Иду. – Кахобер как-то сник и с явным сожалением посмотрел на Ежова. – После уроков зайди, договорим. Кстати, пятерку я тебе поставил минут двадцать назад. – Он последовал за Ольгой Олеговной, а Коля отправился к своей парте.

– Пойдем пообщаемся. – Юля взяла Ежова за руку и повела к черной лестнице.

– Сейчас будет разбор полетов, – усмехнулась им вслед Лиза Кукушкина.

– Ага, – поддакнул Максим Елкин. – Сто пудов, будет.

Но ни Коля, ни Юля этого уже не слышали.

– Ты мне ничего не хочешь рассказать? – Девушка пристально смотрела на Ежова.

– А чего я сделал?

– Да так, мелочи. – Она строго подняла брови. – Ходишь, как кролик, с красными глазами, зеваешь все время, занят беспрерывно и... – Юля помедлила: следующий вопрос требовал деликатности. – И еще ты разбогател.

– Ну да. – Коля виновато улыбнулся. – Все собирался рассказать, но как-то ломало. Короче, я с ребятами классными познакомился. Давно уже. Они варгеймеры.

– Кто? – не поняла Юля.

– Ну, военные игры. Всякие там исторические сражения, войны… Вот. Мне и работка нашлась. Я фигурки лью, а теперь и крашу. – Он сообразил, что Юля не понимает, и объяснил. – Оловянный солдатик, он что? Его сначала как скульптуру лепят, потом делают формочку как для куличика, потом туда льют металл, а потом фигурку красят. Хороший мастер, между прочим, нормально зарабатывает. Мне Кирилл, ну, мастер, сказал: из тебя толк выйдет. Вот и все.

Так просто! Юля не усомнилась ни в едином его слове. Правда, из Колиного рассказа трудно было понять, что он там лепит и льет, но это совсем не важно.

– Гад ты, Ежов! Не мог раньше рассказать. Я ведь про тебя невесть что думала.

– Извини… – Он потер лоб. – Думал, ты смеяться будешь. Скажешь, что за детский сад. Какие еще это солдатики?

– Значит, ты такие штуки делаешь, которых на кахоберовский юбилей притащил?

– Не, ну что ты? Они коллекционные. Так лепить еще научиться надо. Мне просто отливки разрешили сделать, а красил я сам.

– Можно с тобой пойти посмотреть, как вы там? – Она чуть было не сказала в бойлерной, но вовремя остановилась.

– Зачем? – Ежов подозрительно прищурился.

– Ну так, вообще, просто. Интересно все-таки.

– Да можно, наверно. – Он замялся. – Только тебе не понравится, скучно будет.

– Ведь я же с тобой пойду. Или ты против?

– Ну, это, к нам в клуб часто девушки заходят. Ну с кем-нибудь из ребят то есть, – поправился он. – Недавно один парень – представляешь? – даже дочку привез в коляске. Прикинь, ей два годика всего. Жена его куда-то там уезжала, ну ребенка деть было некуда, он и взял. Мы с ней по очереди играли. Такая девчонка смешная, мелкая, а все понимает.

– Когда ты пойдешь? – Юле показалось, что Коля пытается увести разговор в сторону.

– Сегодня. – Он потер лоб. – Точно хочешь? Тогда, это, пойдем вместе. Только потом чур не обижаться, если что.

– Во сколько?

Юля уже деловито прикидывала: для знакомства с приятелями Коли стоило бы приодеться. Конечно, ее обычный школьный вариант довольно мил, но новое знакомство требует чего-то более затейливого.

– Да сразу после уроков. Вот. И тогда поедем в клуб.

– Хорошо, – согласилась Юля.

Переодеться она, конечно, не успевала.

«Ну и ладно, – решила девушка, стараясь не расстраиваться. – Видела я этот дворец».

Юля предупредила Марину, что домой после уроков не пойдет.

– Мы с Колей в клуб идем.

Подруга окинула ее одобрительным взглядом: мол, нормально, молодцу все к лицу.

После занятий Ежов забежал к Кахоберу и через три минуты вылетел из кабинета красный как рак.

– Что случилось? – Юля ждала его в раздевалке.

– Он сказал, чтобы я провел уроки в 9 «А» и 9 «В».

– Классно! Блеснешь.

– Ага. – Ежов хмыкнул. – Только я, значит, к двери пошел, а Кахобер мне: «Стой! Мы не договорили». И давай орать.

Они вышли из школы.

– С чего Кахобер орал-то? – Юля не поняла.

– Ты, говорит, это, бездельник и лоботряс. Вот. Тебя, говорит, драть надо как сидорову козу. Тебе, говорит, учиться надо нормально, в десятый идти. Потом в институт. Иначе никакой военной истории не будет.

– Ну и правильно!

Сама Юля, разумеется, в десятый класс собиралась и уже начинала беспокоиться, как Ежов с его оценками сможет и дальше учиться с ней в одном классе. Ругань Кахобера ее только порадовала.

– И что ты?

– Ну сказал, пойду, если возьмут. На солдатиках я матери помогать стал, а дальше больше будет. Постоянные заказчики появятся, то, се. Только Кошка с англичанкой застрелятся, а четверку мне не поставят.

Юля закивала:

– С англичанкой еще поладить можно, но вот с Кошкой – дохлый номер.

– Побежали! – Коля взял ее за руку. – Наш автобус.

10

Поначалу Юле даже понравилось в бойлерной. Так называемый клуб изнутри выглядел гораздо уютнее, нежели можно было предположить, глядя на него снаружи. Приличные, хотя и разнокалиберные стулья, стены, увешанные всевозможными картами, плакатами и фотографиями бесконечных битв. В уголочке даже электрический чайник примостился. Да и стол с искусственной травкой, холмиками, ручейками и домиками смотрелся классно. Особенно Юле понравилась водяная мельница. Солдатики оказались тоже ничего – яркие, в красивых мундирчиках, со всякими мелкими детальками. Девушка сначала с интересом все рассматривала, восхищалась, но потом ей надоело.

Клубни, как себя называли Колины друзья, встретили девушку дружелюбно. Ей отвели самый удобный стул и некоторое время с ней все шутили и болтали. А уж комплиментов Юля услышала, наверное, больше, чем за всю прежнюю жизнь. Особенно старался быть милым и любезным парень с серьгой в ухе. Его Юля запомнила еще по видеопленке. На вид она дала ему лет двадцать пять. Его почему-то называли Толстым. Почему, девушка не понимала, фигура у парня была что надо.

Из похода за пивом клубни принесли для Юли здоровенную шоколадину и двухлитровый пакет соку. Но вниманием она наслаждалась недолго, до тех пор, пока армии не были расставлены и не началось действо. Едва с двух сторон стола выступили шеренги солдатиков, как о Юле словно забыли. Совсем, будто ее здесь и не было. Причем игрокам было очень весело, они смеялись, пели какие-то идиотские песенки, острили. Юле же сразу стало скучно. Поначалу она тоже пыталась шутить и вставлять замечания, но очень быстро обнаружила: ее реплики, даже самые удачные, попросту повисают в воздухе. Ее никто не слышал. И девушка замолчала.

Ежов сперва изо всех сил пытался быть внимательным к Юле и одновременно следить за ситуацией на столе, но во время второго хода его здорово потеснили, и Коля позабыл все на свете. В разгар сражения эти совершенно разные люди вдруг оказались удивительно похожими друг на друга. Все они что-то бормотали, время от времени впадали в крайнюю задумчивость, неожиданно переходившую то в бурное веселье, то в скрежет зубами.

Но Юля отлично помнила, что обещала не обижаться, и решила сидеть смирно. Шоколад и сок помогали коротать время. Но нельзя же все время есть, и девушка стала рассматривать игроков. Впрочем, и это занятие ей вскоре наскучило. Тогда Юля решила взять быка за рога. Она подошла к Коле и попыталась выяснить, что происходит на поле. Но Ежов будто оглох. Каждый вопрос девушке приходилось задавать дважды, и только после этого он бросал коротко и маловразумительно: «Строятся в каре» или «Фланговая атака».