Тайна пропавшего ожерелья (сборник) - Блайтон Энид. Страница 48

— Так получилось, что настоящий старик прогуливался здесь, как раз когда я во всю прыть удирал от Гуна! — ухмыляясь, объяснил он. — Вот я и спрятался за этой калиткой, а Гун сграбастал старикана и велел ему отдать сигарету — которой у того нет! Вот это да — я прошел по самому краешку пропасти!

— Фатти! А в этой сигарете есть записка? — с любопытством спросил Ларри. — Можем мы это выяснить? Я видел, как тот парень дал тебе сигарету. Я долго за ним наблюдал. И Гун тоже.

— Пойдем к Хилтонам, — сказал Фатти. — Там мы будем в наибольшей безопасности, ведь у них такой огромный сад. Иди первым и, сворачивая за угол, свистни, если что-нибудь неладное.

Ларри пошел впереди. Ему не пришлось свистеть ни на одном повороте: Питерсвуд, казалось, совсем вымер в этот сентябрьский денек. Через десять минут Фатти благополучно достиг летнего домика Пипа и Бетси. Разоблачаться он не стал, потому что другой одежды у него с собой не было. Он подождал, пока Ларри сбегает за остальными, надеясь, что никто из взрослых не заглянет сейчас в летний домик. Им было бы не по душе застигнуть здесь грязного старого бродягу!

Фатти так и подмывало изучить сигарету и посмотреть, что у нее внутри. Но он терпеливо дождался, пока не примчались остальные и не ворвались, возбужденные, в маленький домик.

— Фатти! Ларри нам все рассказал! Что за послание? Спрятано что-нибудь в сигарете? Ты уже посмотрел?

— Разумеется, нет. Я ждал вас, — ответил Фатти. Он вытащил сигарету из кармана — весьма пухлую, туго набитую. Фатти вытряс из нее табак — и обнаружил, что табака в ней было совсем немного, в середине его вообще не было, а вместо табака находилась туго свернутая бумажка!

— Ой! — от возбуждения у Бетси перехватило дыхание. — Тайное послание! Ой, Фатти!

Фатти развернул бумажку и разгладил ее на ладони. Все пятеро склонились над ней, обдавая друг друга горячим дыханием. Бастер тщетно пытался разузнать, из-за чего вся суета, но только на сей раз никто не обращал на него никакого внимания!

Записка озадачила и разочаровала их. В ней говорилось:

«Одна банка крема для обуви. Один фунт риса. Один фунт чая. Два фунта сиропа. Один пакет муки».

— Да это всего лишь список покупок! — сказала Дэйзи. — Совсем как те, что дает нам мама, отправляя нас с Ларри за покупками! Что бы это значило, Фатти?

— Не знаю, — ответил Фатти. — Но что-то это значить должно. Полагаю, это не шифр.

— А что такое шифр? — спросила Бетси.

— Такой способ составления посланий, чтобы только тот, кому они предназначены, понимал их значение, — объяснил Фатти. — Но мне почему-то не думается, что это шифр. В конце концов, ведь прочесть и понять это должен наш старик, а у него, я уверен, мозгов не хватит, чтобы разобраться с шифрами.

— Тогда не может ли быть здесь другой записки, написанной потайными чернилами? — неожиданно спросил Пип. — Помнишь ведь, как ты учил нас писать секретные послания между строк обычного письма. Помнишь, Фатти? Не может ли и здесь быть записки между строк, потайными чернилами?

— Да, может быть, — согласился Фатти. — И по-моему, ее-то мы и обнаружим! Молодец, Пип! Не можешь ли ты принести нагретый утюг? Если мы проведем им по бумажке, текст секретной записки проступит.

Пип убежал. Глэдис как раз гладила на кухне и хотя была очень удивлена, с чего это вдруг Пип просит у нее на минутку горячий утюг, но дала ему. Пип на полной скорости примчался в летний домик с утюгом в руке.

— Вот он! Давайте, разверните бумажку на деревянном столе. Вот так. Теперь я проведу по ней утюгом. — И, проведя утюгом по развернутой бумажке, он приподнял утюг и взглянул на записку.

— Смотрите, смотрите, проступает другой текст — между строчками написанного! — возбужденно завизжала Дэйзи. — Прогладь еще раз, Пип, живей! Ой, как интересно, слов не хватает!

Пип еще раз провел утюгом — и после этого секретный текст проступил совершенно отчетливо. Проявились слова, написанные странными серо-коричневыми чернилами — вновь начали таять, едва дети успели их прочесть.

«Передай Номеру Третьему. Восковые фигуры, вторник, девять вечера. Номер Пятый».

— Ого! — сказал Пип. — Только посмотрите! Передать Номеру Третьему — наверняка одному из членов шайки. А Номер Пятый — другой ее член!

— Восковые фигуры, вторник, девять вечера, — повторил Фатти, и глаза его сверкнули. — Так вот одно из мест их встреч! В павильоне восковых фигур, где стоят все эти куклы. Теперь мы кое-что знаем!

— Да, и вправду знаем, — согласилась Бетси. — Для чего они встречаются, Фатти?

— Не знаю — но выясню! — ответил Фатти. — Потому что во вторник вечером я там буду!

В ЛАПАХ МИСТЕРА ГУНА

Друзья были до крайности поражены заявлением Фатти.

— Как?! Побывать на сборе шайки в павильоне восковых фигур! — воскликнул Ларри. — Неужели ты отважишься на это? Ведь тебя разоблачат, как ты там ни спрячься!

— Это единственный способ выяснить, кто входит в шайку, — сказал Фатти. — Я увижу их, услышу их разговоры и что они замышляют — честное слово, вот удача так удача!

— Неудивительно, что Гун так хотел отобрать у старика эту сигарету, — заметила Дэйзи. — Он бы все отдал, чтобы ее заполучить!

— Вот он удивится, куда старикан ее подевал! — хмыкнул Фатти. — Он обыщет его с головы до пят — но сигареты не найдет!

Они оживленно поболтали еще некоторое время. Наконец Фатти сказал, что ему и вправду надо домой, избавиться от своего жаркого и вонючего стариковского облачения. Ребята проводили его до улицы, оставив рассерженного Бастера привязанным в летнем домике.

Мистер Гун тем временем пережил большое разочарование. Он не нашел у старика никакой сигареты. Взбешенный и озадаченный, он орал на старика, все больше и больше наливаясь кровью.

— Ты останешься здесь, пока не сознаешься, что сделал с сигаретой, ясно? — вопил он. — Будешь под замком, пока не сознаешься! Ну — не собираешься мне признаться?

Старик, помрачнев, замкнулся в себе. Он понятия не имел ни о какой сигарете, он не был сегодня на скамейке, он не знал, о чем говорит ему этот вспыльчивый полицейский. Оттого он насупился и ничего не ответил, приведя Гуна в еще большую ярость.

— Ну, ладно! — сказал наконец Гун, вставая. — Завтра утром я с тобой еще потолкую.

Он отправился домой и надел мундир. Он решил сходить к «этому мальчишке Ларри» и допросить его, не видел ли он, как мужчина передавал старику сигарету. Мистер Гун был озадачен твердостью, с которой старик отрицал, будто ему что-то известно о сигарете. Но Ларри почти наверняка видел, как ее преподнесли старику, и его свидетельство будет неопровержимо.

Но Ларри дома не оказалось.

— Загляните к Хилтонам, — сказала его мать. — Надеюсь, мистер Гун, дети не напроказничали?

— Нет — как ни странно, нет, — ответил мистер Гун и величественно удалился.

Он подошел к воротам Хилтонов как раз в тот момент, когда друзья провожали на улицу наряженного стариком Фатти. Фатти уставился на мистера Гуна, а мистер Гун уставился на Фатти, не веря своим глазам. Как? Разве он только что не посадил старика под замок? А теперь, нате вам, старик разгуливает на свободе! Мистеру Гуну показалось, будто он видит наяву дурной сон.

— Гм… Добрый вечер, мистер Гун, — сказал Ларри. Гун не обратил на него никакого внимания.

— Эй, ты! — сказал он, хватая Фатти за руку. — Как ты освободился? Разве я тебя только что не запер? Что это происходит, хотелось бы мне знать! Я сажаю тебя под замок — и встречаю на улице, с невероятной наглостью идущим мне навстречу!

У мистера Гуна был такой ошеломленный и растерянный вид, что Фатти едва удерживался, чтобы не расхохотаться. Он даже не знал, что сказать.

— Ась? — проговорил он наконец, прикладывая руку к уху.

Для мистера Гуна это было слишком. Он схватил Фатти за шиворот и с силой поволок его по улице,

— Хватит с меня твоих «эканий» и «аськаний»! — заявил разозленный Гун. — Не знаю, как ты выбрался, но знаю, что назад ты проследуешь как миленький — и на этот раз я уж позабочусь запереть тебя накрепко! И будешь сидеть, пока не образумишься, хоть месяц, если потребуется!