Путь наверх - Фролов Андрей. Страница 24

Он вернул пустой мешок крысенышу, кастрюлю откладывая под верстак.

– Неплохо для начала, Подметка, но чтобы завтра было больше. Их же трое! Вот пусть за троих и работают. Идите, получайте свой паек. Это все, мой господин? – Последний вопрос предназначался восседавшему на помосте жирному пасюку в маске, и тот лениво взмахнул толстыми пальцами.

– Пусть идут, разрешаю поесть. – Крыса-начальник говорил медленно, словно ленился это делать. – Но вечером новую девочку доставить ко мне в апартаменты вычесывать колтуны. – И он отвернулся, с жадностью глядя на тугую сумку следующего в очереди.

Дрожа и стараясь вникнуть в страшный смысл произнесенных пасюком слов, дети уныло поплелись следом за Подметкой. Миновали проволочные ограждения и охранников, вооруженных копьями.

Конечно, первым делом Димка вознамерился возразить приказу толстяка – сжав кулаки, он уже почти открыл рот, чтобы защитить свою сестру. Но Витька вовремя одернул его за край бесформенного балахона. Все трое прекрасно понимали одно (в данной гадкой ситуации только на это и оставалось надеяться) – когда на поляне наступит так называемая ночь и крысы расползутся по своим норам, их тут быть уже не должно. А потому дети покорно пошли за Подметкой, потиравшим ладони в предвкушении ужина.

Носатые повара наплескали им в гнутые железные миски густого супа. Он выглядел, как обойный клейстер, но пах чем-то съедобным, и путники перебороли отвращение. Также каждый получил по стакану слабенького чая в жестяной кружке и куску хлеба. Уединившись в дальнем конце пространства, отведенного под общественную столовую, все четверо накинулись на еду, стараясь не смотреть по сторонам.

Каким бы безвкусным ни было варево, приготовленное крысиными поварами, нашим путешественникам оно показалась просто сказочным. Оно и понятно – удивительные и страшные приключения, в которые они угодили этим утром, вымотали всех троих, лишив сил и заставив не на шутку проголодаться. А чай, слабый и несладкий, хоть и был отвратительным на вкус, но жажду утолил великолепно.

Собрав пустые миски в одну, Димка повернулся к Подметке. Тот еще не доел, неторопливо наслаждаясь каждой ложкой клейкого супа.

– Подметка, ты сможешь отвести нас к Лифтам? – прямо спросил Дмитрий, и крысеныш удивленно посмотрел на него (не забыв молниеносно зыркнуть по сторонам). – Когда в поселке станет тише, дневную добычу рассортируют, а крысы разойдутся по норам?

– Зачем вам это? – пожал плечами тот. – Все равно ничего не выйдет… А если она, – он ткнул пальцем в Настю, – ночью не появится в норах у пасюков, вас начнут искать и бить. Вот увидите…

– Никуда я не пойду и никому ничего вычесывать не стану! – гневно воскликнула девочка, заставив нескольких крыс, ужинающих по соседству, заинтересованно повернуть головы. Витька схватил сестру за руку, призывая вести себя тише. – Отведи нас к Лифту, Подметка, ну пожалуйста! К тому ворчливому, про которого рассказывал!

– Ну ладно, – пожал плечами паренек, не без удивления согласившись на странную просьбу. – Только позже, когда кухни свернут и ограждения откроют. И все равно я вас не понимаю… Чем вам тут не понравилось?

И он с видимым удовольствием прислушался к доносящемуся из громкоговорителей голосу:

– Работа – это ваша жизнь, крысы! Работайте на благо поселка, на процветание его жителей и Хранителей Нор. Приносите пользу и получайте вознаграждения. Наша поляна – край сбывающихся надежд. Это место, где воплощаются мечты…

В этом месте Подметка согласно кивнул ближайшему громкоговорителю и оглянулся на детей, словно призывая присоединяться к своим будущим успехам.

– …Станьте богаче, работая на благо поселка, на процветание его жителей и старших крыс. Поднимитесь по социальной лестнице к вершинам, и все радости мира откроются перед вами. Работа – это ваша жизнь!

– Мы как-нибудь потом тебе объясним, – неуверенно пробормотал Витя, теряясь от такого открытого обожания перед Свалкой, что демонстрировал им новый знакомый. – Если сможем слова подобрать…

Тем временем крысы заканчивали стаскивать трофеи и получать свои порции еды.

Кому-то, как и предупреждал Подметка, не досталось вовсе – дети видели, как двоих взрослых крыс палками погнали от ограждения, а одного даже повалили на землю и отдубасили. Он пытался кричать, что болен и не смог выйти на работу, а если не поужинает, то разболеется еще сильнее. Но кухонные охранники будто не слышали его и продолжали лупить, пока тот не бросился бежать в норы.

Остальные, кому повезло получить пищу, торопливо доедали, сдавая пустые миски поварам. Кухни закрывали, котлы и кастрюли стаскивали в специальную нору, ограждение сматывали, верстаки тоже уволокли прочь. Окруженные свитами, толстые пасюки направились к самой большой жилой горе. Причем кто-то из пузанов еще шел самостоятельно, смешно покачиваясь, а кого-то несли на специальных носилках.

– Ну, пошли, если так охота Лифт посмотреть. – Подметка аккуратно свернул свой рабочий мешок, убирая его за пазуху. – Только тихо, не разговаривать. Если кто спросит, куда направились, говорите – в ночную смену. А вообще лучше я говорить буду…

Дети, послушно закивав, двинулись за ним. Сердца их вновь бились часто-часто, а страх за свои жизни и здоровье вернулся, как это было во время побега с Реакторной Станции. Они снова держались за руки, и этот жест объединения придавал им сил перед лицом новых испытаний.

Сейчас они уже были совсем не похожи на тех ребятишек, что в пылу забавы покинули родную поляну вслед за отцом, по нелепой случайности оказавшись глубоко-глубоко. Они уже пережили опасность, угодили в несколько очень и очень непростых переделок, встретились с существами, о которых даже не могли подозревать. Перепуганные и чумазые, они стали чуть настороженнее, чуть злее и недоверчивее ко всему, что происходило вокруг.

Но странный бесконечный день и не думал заканчиваться, а страх остается страхом, даже если вам приходится испытать его многократно. А потому близнецы все так же боялись, хоть и шли навстречу этой боязни. Знаете, наверное, в этом и состоит настоящая храбрость – чувствовать страх, но пересиливать его, уметь им управлять. Если это так, то наши герои сейчас проявляли настоящую храбрость…

Наблюдая, как усталые рабочие крысы разбредаются по общежитиям, четверо детей неприметными тенями выскользнули из поселка. За спиной остались жилые пирамиды, изрытые ходами и пещерами, прессы для сжимания мусора и навязчивый голос диктора, даже ночью не прекращавший лететь из динамиков.

Как потом сказал Витя, им всем «сказочно повезло» – миновав десяток взрослых (из которых, по словам Подметки, некоторые были сероспинками), они ни разу не услышали окрика или гневного вопроса. Казалось, матерые крысы были полностью предоставлены сами себе, и их не заботило ничего, кроме собственного выживания и процветания. Косясь на уходящих пискунов без особенного любопытства, они с плохо скрываемым страхом и почитанием обращали свои взоры к горе, в которой жили еще более толстые крысы-начальники.

– Нам сюда, – выдохнул Подметка.

Поселок скрылся за очередной горой слежавшегося хлама, и они вновь оказались в царстве транспортеров и свисавших сверху манипуляторов.

– Хорошо, что нас не заметил никто из стражников. Но еще больше нам повезет, если так же тихо мы сумеем вернуться обратно.

Настя, Витя и Дима переглянулись, словно клянясь друг другу, что обратно в крысиный поселок не вернутся ни за что. Стараясь не оступиться на скользких и рыхлых склонах, они пошли за своим проводником, уже заметив впереди одну из шахт, массивным столбом подпирающую потолок поляны.

Транспортеры сейчас работали в замедленном режиме и далеко не все, а потому идти оказалось проще – кое-где дети срезали путь, пересекая широкие металлорезиновые ленты, сейчас остававшиеся неподвижными. Мусорные потоки, рушащиеся из люков над головами, тоже стали реже – вероятно, этот ярус жил в соответствии с распорядком всего Спасгорода, в котором сейчас уже наступала ночь.