Ловушка для волшебников - Джонс Диана Уинн. Страница 22

— Без работы? — Мама не на шутку встревожилась.

— Да, без ра-бо-ты! — проорал Торкиль с видимым удовлетворением.

И тотчас успокоился, — понял, что произвел впечатление. Совершенно как Катастрофа: она тоже, бывало, поголосит и уймется.

— Вот-вот, — раздумчиво протянул он, — ваша должность вполне может подпасть под государственные сокращения. Думаете, мне это не по силам?

— Н-н-не знаю, — выдавила мама.

— По силам, не сомневайтесь. Поэтому не советую рисковать. Добудьте мне слова, — повторил Торкиль. — Ну же, обещайте.

Мама разомкнула губы.

— А не то Городской совет уволит вас по сокращению штатов, — пригрозил Торкиль.

Мама вздохнула:

— Что ж, в таком случае обещаю, но…

— Отлично! — воскликнул Торкиль. Добившись своего, он сразу же взбодрился и повеселел — ну вылитая Катастрофа. — Значит, буду ждать от вас весточки на следующей неделе. Добейтесь, чтобы Сайкс написал слова за выходные, и…

Он повернулся на сиденье и взглянул на Говарда, держа палочку на изготовку. Говард стиснул зубы и дал зарок, что не поддастся забывательным чарам Торкиля, как-нибудь их преодолеет. Он собрал все силы, но тут Торкиля осенило:

— Ах да, клещик, надо бы и тебя выслушать. Скажи-ка, кто из нас, по-твоему, пользуется словами твоего папочки?

Отлично, новая лазейка для разведки! Говард тут же взялся за дело:

— Точно не вы, — веско сказал он, стараясь польстить Торкилю, — хотя, возможно, вы и блефуете. Диллиан тоже может блефовать. Ясно одно: тот, кто пользуется словами, не желает, чтобы об этом пронюхали остальные в семействе. Но на Арчера я тоже не думаю. Он сказал, что это не он, и, по-моему, не врал. Шик… тут я пока не знаю, не сталкивался еще, поэтому…

— И не советую, клещик, — сказал Торкиль. — Шик у нас окучивает преступность. Валяй дальше.

— Значит, вполне возможно, что Шик, — продолжил Говард. — Насчет Хатауэя я вообще ничего не представляю, но, если жильем занимается Вентурус, может, это он? Маунтджой ведь работает в жилищном отделе. — Говард вспомнил, что папа познакомился с Маунтджоем, когда играл в гольф, и что спорт окучивает сам Торкиль, но решил об этом не упоминать. Закончил он так: — Сам Арчер, по-моему, подозревает Эрскина.

К величайшему облегчению Говарда, Торкиль убрал наставленную на него палочку, постучал ею себя по носу и задумчиво сказал:

— Хм-хм, Эрскин… это, пожалуй, мысль, Эрскин у нас темная лошадка, к тому же теперь он непременно пожелает выбраться из своих сточных труб.

— Почему вы хотите, чтобы мама добыла вам слова? — расхрабрившись, спросил Говард.

Торкиль засмеялся и обнажил в улыбке зубы, такие же красивые и ухоженные, как он сам.

— Мой дорогой клещик, все просто! Если кто-то из нашей семейки придумал, как держать нас всех здесь на привязи, а самому разгуливать на свободе и окучивать весь мир, то я хочу забрать свою долю. Я хочу наконец-то заполучить под свое начало по меньшей мере Америку! А теперь… — Палочка Торкиля сверкнула драгоценными камнями. — Забудь! — скомандовал Торкиль и легонько стукнул Говарда по макушке.

Баммм! Говарду показалось, будто ударник из оркестра с размаху громыхнул у него над головой металлическими тарелками. У мальчика заложило уши, все вокруг на мгновение заволокло немой пеленой, он забарахтался, пытаясь вынырнуть, и продолжал барахтаться, уже не понимая зачем и почему. Торкиль вылез из машины. Говард постарался сосредоточиться на этом. Он внимательно наблюдал, как Торкиль хлопает дверцей машины, как выпрямляется и размытым ало-бело-золотым пятном мелькает за мокрым стеклом в струйках дождя. Затем Торкиль нахлобучил тюрбан на голову и поплыл прочь.

Когда он растворился вдалеке, Говард пересел вперед, к маме. Некоторое время оба обессилено молчали, наблюдая, как дождь барабанит по капоту и струйки сбегают наперегонки по лобовому стеклу. Сначала в голове у Говарда было пусто — только стук дождя и капли на стекле, больше ничего. Потом воспоминания стали постепенно скапливаться — так дождевые капли собираются в струйки, а те в лужицы. Говард сидел и ждал, пока воспоминания сольются в единое целое, и не торопил их.

Тут Торкиль очень кстати проплыл мимо еще раз — ярким цветным пятном за дождевой завесой. Возглавляя процессию, он покидал школьный двор, за ним неутомимо выплясывали танцоры и плелся церковный хор, замыкаемый хормейстером. Посреди двора Торкиль воздел ввысь палочку, и все вмиг исчезли. Двор опустел. Почему-то это зрелище подхлестнуло воспоминания Говарда, и они стали скапливаться еще быстрее.

Мама тихонько застонала.

— Говард, — спросила она, — ты все помнишь?

— Да, — отозвался Говард, — я ничего не забыл.

— Замечательно! — обрадовалась мама. — Иначе мне было бы трудно поверить, что все это правда. Ведь этот… как его там… он же просто исчез?

— Торкиль? Да, он пропал, — кивнул Говард, — а одет он был вроде Аладдина, в общем, тысяча и одна ночь.

— Тогда мы с тобой не спятили, — с облегчением вздохнула мама.

Они немного посидели в машине, глядя, как дождь поливает пустой школьный двор. Потом мама тихо проговорила:

— Что-то у меня нет сил возвращаться к твоему школьному оркестру. К тому же, честно тебе скажу, он безнадежен. Может, поедем домой?

— Ага, — охотно согласился Говард.

Мама завела машину, дворники заерзали по стеклу, и машина выкатилась за ворота школы. Говард сразу заметил, что, невзирая на дождь, на противоположной стороне улицы топчутся двое-трое мальчишек. Еще один, рыжий, шлепал к ним по лужам. Говард усмехнулся: шайка Хинда. Ну и ладно, пусть кучкуются. Теперь раньше понедельника им до него не добраться! И тут его осенило.

— Мама, — спросил Говард, — а может, дадим крюка и заберем Катастрофу?

— Да, конечно, иначе она вымокнет, — согласилась мама и свернула не направо, а налево.

Говард не прогадал. Когда они подъехали к школе, где училась Катастрофа, и припарковались среди прочих родителей, то напротив школы под дождем он снова приметил стайку мальчишек. Пока Говард с мамой поджидали Катастрофу, ему внезапно пришло в голову вот что: Арчер вернул Говарда в его школу, но закинул ли он обратно Катастрофу? И куда он зашвырнул папу и Фифи? Говард решил подготовить маму на случай, если Катастрофа не попала в школу, и вкратце рассказал об их визите к Арчеру.

— Значит, этот Арчер тот еще тип, вроде Торкиля? — сухо и неприязненно спросила мама.

Говард хотел было возразить, что Арчер не совсем как Торкиль, но тут он увидел, как из ворот школы вышла вместе с одноклассницами Катастрофа, заметила мальчишек и застыла на месте. Повернулась к одной из девочек, потом к другой и что-то им сказала. Обе ее спутницы сердито помотали головами и, бросив Катастрофу, поспешили дальше.

«Бедняжка Катастрофа, — подумал Говард, поспешно выбираясь из машины. — Она просто обречена со всеми ссориться и ни с кем не ладить! Наверно, Торкиль такой же».

— Ау! Эге-ге! — крикнул он, чтобы привлечь внимание сестры.

Катастрофа вскинула голову, мигом ожила и галопом помчалась к машине. Мальчишки побежали было за ней, но увидели Говарда и машину — и передумали. Катастрофа дошлепала по лужам до машины и нырнула внутрь.

— А здорово ездить из школы на машине! — объявила она, подпрыгивая на сиденье. — Арчер забросил меня обратно прямо в школу. А тебя? — спросила она у Говарда. — Ты чего такой кислый? И мама тоже?

— Из-за Торкиля, — объяснила мама. — Говард, пристегнись.

— Ух ты, вы видели Торкиля? — взбудоражилась Катастрофа. — И какой он? Ужасный-кошмарный?

Говард откровенно выразил свое мнение о Торкиле, не стесняясь в выражениях. Мама возмущенно воскликнула:

— Говард! Не смей учить сестренку таким словам!

— Я их все равно уже знаю, — встряла Катастрофа, — тем более папа их очень часто говорит. А про Торкиля ничуточки не удивительно, потому что если он нравится ужасной Диллиан, то, конечно, и сам тоже ужасный. Говард, не тяни, рассказывай!

Домой они доехали так быстро, что Говард все еще продолжал рассказывать, пока они шли по боковой садовой дорожке к дому и мама отпирала черный ход.