Все явное становиться тайным - Трушкин Андрей. Страница 10

А тут и я подъеду с битой.

— И что, так прямо будешь бить?

— А что нам остается?

— Но, может быть, позвать кого-нибудь на помощь?

Парней покрепче.

— Да, хорошо бы. Но ведь придется все им объяснять.

Попробуем сначала справиться вдвоем.

— Мне этот план по нраву, однако думаю, что жертве неплохо было бы вооружиться каким-нибудь предметом.

Для страховки.

— Да, это верно, хотя воришкам, застигнутым врасплох, навряд ли хочется подраться.

Я думаю, они отправятся в бега.

— Ну нам ведь пара не нужна. Достаточно сбить с ног хотя бы одного.

— Действительно. Хотя бы вот того, второго, который любит так изящно дергать сумки.

Того же, что толкает жертв, отпустим мы.

— А первого сдадим милиции.

— Вот это не годится. Мы не имеем права.

— Если бы не Ирка! Да, ситуация дурная.

Но все же, по крайней мере, поначалу, придется разбираться нам самим. Натаха, если честно, немного все же страшновато.

А вдруг не справимся?

— Тогда придется убегать. Ты, скажем, через забор детсада, а я уж как-нибудь умчусь.

— Мне кажется, что эти воры ездят быстро.

— Ну что ж, тогда мы приготовим им сюрприз.

— Что это может быть?

— Ну, скажем, духи «Черемуха» с нервно-психическим настоем.

— Или свисток.

— Или истошный женский визг.

— Такой, что от него закладывает уши.

— Или еще идея — приготовим план второй — для отступления.

— К примеру, юркнем между гаражами и приготовим всякой дряни, чтоб рухнула за нами, бандитам отрезая путь.

— Так я не поняла: кто будет гнаться и за кем?

Тут мы обе рассмеялись. Как всегда, наша манера разговора подняла нам настроение, и, кроме того, в кратчайшие сроки мы разработали план операции. По крайней мере, это было лучше, чем просто сидеть на кухне, наблюдать в бинокль за тем, как всякая шпана грабит людей, да еще к тому же ворует детей, чтобы получить за них выкуп.

Глава VII

ЯHATAXA

Когда нам надоело сидеть дома, мы решили двинуть в Лужники с тайной мыслью, что Мамочка пораньше сорвется с работы и приедет обкатывать свою любимую рампу.

Как и в прежние дни, вокруг стадиона сновала тьма народа. Одни тянули на своих жутко скрипящих, будто просящих о помощи тележках какой-то товар, другие — с не менее громоздкими приспособлениями для перевозки — двигались им навстречу. Между челноками, рассерженно сигналя, медленно передвигались автомашины, юркими воробьями скакали дети и, срезая углы, по парковым дорожкам носились роллеры.

Мы два раза совершили круг почета вокруг тусовки, но Мамочку не заметили. Пришлось нам сесть на лавку и, ожидая его, наслаждаться солнцем.

Тем временем роллеры затеяли какую-то игру. Они разбились на две команды, потом встали на дорожке, которую с двух сторон замыкали канализационные люки. Один из парней вынул из-под куртки летающую тарелку, другой свистнул, и игра началась.

В правила мы въехали довольно скоро: для победы необходимо было положить тарелку на канализационный люк, который охраняли противники. Тарелку можно было перекидывать по воздуху, швырять по земле и даже перекатывать. Атаки были довольно жесткими — разрешено было толкаться и всячески мешать противной стороне. Для того чтобы тебя не сбили с ног на асфальт, нужна была быстрота.

Тарелка то и дело мелькала в воздухе, роллеры, выписывая самые невероятные кривые, бегали вслед за ней, и мы так увлеклись игрой, что не заметили, как к нам подрулил Мамочка.

— Ну что? — спросил он, наклоняясь сзади над нашими головами. — Нашли своего изверга рода человеческого?

— Привет, Мамочка! — обрадовались мы.

Да-да, именно обрадовались, потому что Мамочка был из тех людей, которые непонятным, непостижимым образом сразу располагают к себе. И не сказать, чтобы он был потрясающе красив, но он излучал такое обаяние, что рядом с ним трудно было себя почувствовать чужим и никому не нужным человеком.

— Нет, не нашли мы того парня, — пришлось честно признаться. — Хотя очень бы хотелось.

— Я тоже наводил справки, — обогнул Мамочка скамейку и присел рядом с нами. — Конечно, трудно сказать по одежде — сегодня человек так оделся, завтра — эдак. Но вроде бы среди моих знакомых похожего субъекта не наблюдалось.

— Слушай, Мамочка, — вдруг расхрабрилась я. — Знаешь, сложилась такая ситуация, короче… в общем…

— В общем и целом, — добавила за меня Ямаха, — ей нужно срочно на коньках научиться кататься.

— Срочно — это как? — поинтересовался Мамочка.

— Срочно — это сегодня-завтра, — бухнула Ямаха.

Мне сразу было видно, что Мамочка хотел при этих словах расхохотаться, но, не желая нас обидеть, он сдержал смех и только улыбнулся.

— Нет, правда, — вступилась я за Ямаху. — Мне очень надо хотя бы какие-то основы, азы изучить.

— Ну-у-у, — протянул Мамочка. — Конечно, способности у всех разные. Попробовать можно, — наконец решил он, внимательно оглядывая меня. — Скажи, а ты на коньках зимой каталась?

— Каталась, а как же? — ответила я. — Даже на фигурное катание ходила.

— А, — поднялась бровь у Мамочки. — Ну тогда, может быть, что-то и выйдет. Коньки-то у вас какие?

— Коньков нет. Да и денег тоже, — опять встряла Ямаха.

Я ей поразилась. Ну надо же! — только стоило ей почувствовать, что из Мамочки можно веревки вить, как она тут же принялась этим заниматься.

— Ну вы, блин, девчонки, даете! — развел руками Мамочка. — Как же можно научиться кататься за два дня, да еще и без коньков?

— Ну, пожалуйста, — опять вклинилась в разговор я. — Может быть, можно у кого-нибудь на время взять, напрокат там… Просто на хорошие коньки сразу денег у меня не хватит, а за прокат заплатить — пожалуйста.

— Да… — почесал щетину Мамочка. Чувствовалось, что он сомневается, стоит ли с нами связываться.

Конечно, мы его понимали. Ведь хорошие коньки, скажем прямо, стоят недешево… Все было бы гораздо проще, если бы мы могли объяснить Мамочке, зачем нам все это нужно. Но приходилось лишь наивно хлопать глазами и пытаться давить на его доброту, что, надо сказать, нам с Ямахой в конце концов и удалось.

— Ладно, — вздохнул Мамочка, — размер-то у тебя какой?

— Тридцать седьмой! — быстро подсказала я.

— Остались у меня от младшего братишки коньки. Начал он было кататься, взялся резво, но шлепнулся пару раз, и маманя запретила ему всеми этими делами заниматься. Зрение у него слабое, — пояснил он, видимо, испугавшись, что мы примем его братишку за труса. — А там, знаете как, не дай бог сотрясение какое-нибудь, с сетчаткой что произойдет. Короче, — тряхнул он головой, — коньки есть. Ждите меня здесь, через сорок минут я буду.

Он сорвался с места, приветственно махнул компании парней и девушек, которые отдыхали после первого тайма своей бешеной игры, и вскоре скрылся в аллее.

— Во дает! — восхищенно ответила Ямаха. — Я уж думала, что таких парней-то и не осталось.

— Посмотрим, что дальше будет, — осторожно сказала я. — А может, он потом клеиться начнет?

— Не-е-е, вряд ли, — подмигнула мне Ямаха. — Ну, а если начнет, мы-то знаем, что с этим делать.

Надо сказать, что проблемы с пацанами у нас с Ямахой начались относительно недавно, как только мы стали ходить на дискотеки. До этого момента мы и не подозревали — сколько кругом в личине самых обыкновенных заурядных людей ходит идиотов, тупиц и балбесов. После пары довольно неприятных инцидентов на дискотеке мы разработали целую систему по отшиванию. Можно было бы, конечно, не ходить на подобные мероприятия, но танцевать ведь хочется! Так неужели, решили мы, из-за всяких придурков мы будем себя лишать этого удовольствия. Ну уж нет! И мы решили, как сказано в одной книге, «сделать из лимона лимонад». То есть неприятные ситуации превратить в веселую развлекуху.

Когда к нам после очередного танца подкатывал какой-нибудь прыщавый мэн с руками до колен и глазами навыкате, мы применяли один из разработанных и постоянно совершенствовавшихся нами приемов.