Между нами девочками, говоря… - Эргле Зента. Страница 26

* * *

Восьмиклассники уже давно готовились к обмену комсомольских билетов, изучали историю своей комсомольской организации, собирали материалы о героях-комсомольцах, перечитывали устав.

На одном из собраний Байба предложила принять в комсомол и Дауманта. Она перечислила общественные обязанности, с которыми он хорошо справлялся, успехи в учебе.

— А двойка по химии? — перебила ее Зайга.

— Это я была виновата, — зарделась Байба. — А потом эта двойка давно уже исправлена.

— Я лично предлагаю воздержаться, — запротестовала Зайга. — От Дауманта Петерсона всего можно ожидать. Между прочим, мы до сих пор не знаем, почему ему пришлось уйти из старой школы?

— Что бы ни было, за это он уже наказан. Дважды за одно преступление не судят, — возразила Байба.

— И все-таки пусть объяснит, — настаивала Зайга. Даумант нехотя поднялся.

— В моей бывшей школе были два субчика, воровали породистых собак и продавали на Чиекуркалнском рынке. Когда наша хозяйка из-за своей таксы чуть концы не отдала, я решил выяснить, в чем дело. Выследил я этих подонков и врезал, как следует. Один из них, на мою беду, оказался сынком нашего директора школы.

— Ты забыл рассказать, что из-за тебя Альфонс чуть без глаза не остался, — Зайга, оказывается, знала этот случай со всеми подробностями.

— Альфончик твой получил по заслугам, а Даумант, если хочешь, самый колоссальный парень в нашем классе! — встал Имант на защиту друга. — Зайга злится, что он на нее ноль внимания.

— Пожалуйста, без личных выпадов, — предупредила Анна, которая вела собрание.

— Если Зайга думает, что я брошусь перед ней на колени и стану просить прощения, то она глубоко ошибается, — с вызовом произнес Даумант и выбежал из класса.

— Вообще Байба права, Даумант — парень способный, только не очень волевой, — сказал Янис Круминь. — Сейчас он на верном пути. И мы, комсомольцы класса, обязаны его поддержать.

— А кто из учителей даст такому рекомендацию? — не унималась Зайга. — Может быть, Мара Петровна, за то, что он тогда чуть не сорвал контрольную по химии?

— Не бойся, поручители найдутся, — оборвала ее Байба. — Я говорила Майге Эдуардовне и Рейнису Карловичу. Они согласны. Скажи, что ты имеешь против Дауманта?

Зайга покраснела. Она все еще не могла поверить, что Альфонс, друг детства, с которым она ходит в кино, так обманул ее, наговорив на Дауманта всякие небылицы. Деньги у Альфонса были всегда. Так вот они откуда! Такой аккуратный, хорошо одетый, вежливый, и учится хорошо. Единственный, с кем родители разрешали дружить.

* * *

Байба проводила Дауманта до дверей школьного комитета комсомола.

— Буду держать кулаки! — пообещала она.

Присутствие Зайги среди членов комитета комсомола насторожило Дауманта. Но она, как ни странно, молчала.

— Ну, как? — спросила Байба, когда Даумант, красный от волнения, вышел из комнаты.

— Нормально. На все вопросы ответил.

— Поздравляю!

— Подожди еще. Неизвестно, чем кончится в райкоме. Но и там все прошло благополучно.

* * *

Даце, член районного комитета комсомола, через неделю сообщила, что комсомольский билет Даумант получит вместе со всеми. Когда Байба передала новость Дауманту, он притворно схватился за голову.

— Ну, туши свет! Вместо одной няньки теперь целых тридцать. Прощайте, мои детские шалости! Будущему комсомольцу они не к лицу.

Байба понимала, что за бравадой Даумант прячет свою радость и смущение.

Все три восьмых класса решили, что вручение комсомольских билетов должно стать настоящим праздником.

— И концерт будет. Аллегро, как там твой знаменитый ансамбль?

— В порядке. Разучили новую программу с популярной эстрадной певицей Байбой Балтынь.

— Пригласим родителей, пусть они расскажут о том, как были комсомольцами. — Это предложила Марга.

Восьмиклассники затихли, каждый взвешивал кандидатуры своих родителей.

— Мой отец выступил бы обязательно. С занудным докладом о том, какую роль в нашей жизни играют экономические знания, — вслух размышляла Зайга. — Отец любит говорить, а нам придется зевать от скуки. Его приглашать не надо. А вообще предложение Марги заслуживает внимания.

— Мама Даце могла бы рассказать о последних модах. Ты попроси ее, может быть, можно показать какие-нибудь молодежные модели, особенно для выпускного вечера, — предложила Анна.

— А у Клава отец строитель. Многие ребята собираются в строительный техникум, им интересно будет послушать.

— А у Профессора мать! Она же настоящий профессор, написала целую кучу книг. Говорят, у нее на экзаменах студенты так трясутся, что зуб на зуб не попадает.

Аллегро назвал и отца, и мать. Он был уверен, что они не откажутся. Вот тогда бы ребята узнали, что такое написать хорошую песню, как трудно работать с хором и как радостно и самому, и слушателям, все получается.

Байба о своих родителях даже не упомянула. Отчим ни за что не пойдет, сколько ни проси, а мать, простая ткачиха, постесняется выступить, хотя она и передовик и ее фотография каждый год висит на заводской Доске почета. Пригласить она ее, конечно, пригласит, а идти или нет, пусть решает сама.

— Арнис, а ты что молчишь? Ведь твоя мама самая знаменитая в нашей школе.

— Ничего не выйдет. Мама сейчас в Таджикистане. Снимается в фильме о разведчиках. Играет иностранную шпионку. Пишет, что научилась лазать по скалам, как настоящая альпинистка.

— Жалко, — Анна вздохнула. Втайне она давно уже мечтала стать актрисой. Да и не одна она.

— Замечательная идея, — похвалил своих Рейнис Карлович.

— Такое мероприятие потребует немало сил, — засомневалась Марджория Леопольдовна, классная руководительница восьмого «а». — Знаю я наших родителей — готовы целыми вечерами перед телевизором сидеть, а как только в школу сходить — сразу отговорки: времени нет, заняты.

— Я тоже сомневаюсь, что у вас что-нибудь получится, — поддержала Марджорию Леопольдовну осторожная завуч. — Почему бы вам не сделать, как в других школах — пойти в комитет комсомола, получить новые билеты, и все?

— Мы не хотим, как другие, мы хотим торжественно, в школе, — не уступала Даце. — С комитетом комсомола мы уже договорились, сам секретарь обещал вручать билеты.

— Комсомольцы справятся без посторонней помощи? — спросил Рейнис Карлович.

— Справятся! — хором отозвались представители всех трех восьмых.

— На вашу ответственность, Рейнис Карлович, — со скрипом согласилась завуч.

— Что ж, я не возражаю.

— Ваш шеф — колоссальный мужик, — признали «ашники» и «вэшники», когда все вышли из учительской. — Без него ничего бы не получилось.