Пират - Блок Нэнси. Страница 26

Бедняга.

Зоя погладила его по щеке.

— Не беспокойся, Уинн. Я не гонюсь за твоими деньгами. А вот твое тело в опасности, — многозначительно заявила она и вздернула одну бровь.

— Тогда мне бы хотелось, чтобы ты им воспользовалась.

Ага! В его взгляде опять появился лукавый огонек, а руки вновь заскользили по ее телу. Надо торопиться, иначе у нее не хватит выдержки продолжать разговор.

— Джонатан обеспечит меня — не все наши деньги были вложены в дело. Но я так долго играла роль графини, что в будущем мне понадобится доказывать свою независимость и способность содержать себя. Джонатан никогда не понимал, как это важно для меня.

Зоя вздохнула. Джонатан никогда ее не понимал. Но теперь это все позади, а впереди ее ждет дар богов, упакованный в оболочку красивого мужчины. И этот мужчина своими нежными касаниями добирался до самого сердца. Ей выпал еще один шанс полюбить и возможность начать все сначала.

Она перевела взгляд на своего пирата и убрала серебристую прядь с его загорелого лица. «Он мужчина до мозга костей», — подумала Зоя, и сладостное томление разлилось по ее телу.

«И весь принадлежит мне».

Она заметила, что он наблюдает за ней, его глаз потемнел. Без сомнения, его обуревала ярость.

— Что? — спросила Зоя.

— Не что, Принцесса. Кто?

— Кто? — Он совсем запутал ее.

— Да. Кто. Кто такой этот чертов Джонатан?

Зоя впервые увидела Уинна в таком гневе, причем гнев был направлен на нее.

— Я же говорила о нем. Ведь сначала я думала, что ты и есть Джонатан. Хотя теперь мне трудно понять, как я могла принять тебя за него. И все-таки между вами есть фамильное сходство: темные волосы, правильные черты лица, широкие плечи и узкие бедра. Даже по характеру вы во многом похожи. Однако ты мягче, чем Джонатан, и мы с тобой лучше подходим друг другу. Физически ты не только более привлекателен, но и крупнее, — она покраснела, — со всех точек зрения.

Глаз Уинна превратился в щелочку.

— А каким образом ты это выяснила?

— Как, я же видела вас обоих без одежды и…

Уинн зажал ей ладонью рот. Зоя была рада, что он так сделал, потому что понимала: она ведет себя как последняя дура. Она занервничала под его тяжелым взглядом.

— Принцесса, — процедил Уинн сквозь стиснутые зубы. — Спрашиваю тебя еще раз. Что я сделаю потом, я не знаю. Однако я понял сейчас одну вещь: по характеру я собствен ник. Впервые за всю мою жизнь я ощущаю в себе такой эмоциональный подъем, как сейчас. — Зоя кивнула. — Так скажи мне: кто такой Джонатан?

Уинн убрал руку с ее лица. Он ждал от нее ответа. Каждый его мускул был напряжен до предела, а сам он превратился в натянутую струну. Он до такой степени напугал Зою, что она, забыв о дипломатии, о необходимости успокоить его, брякнула первое, что пришло в голову:

— Мой муж.

В следующее мгновение она сообразила, что этого не следовало говорить.

— Твой — кто?

Уинн не кричал.

Он и не будет кричать.

Вопрос прозвучал, как глухое рычание. Возможно, он действительно животное. Ну и плевать!

Зоя не ответила, и Уинн затряс ее. Кажется, она лишилась дара речи, и он не мог винить ее в этом. Его самого удивляло, как у него хватило выдержки задать последний вопрос.

«Ее муж.

Ее муж!»

Он пристально посмотрел на нее. В нем бурлили боль и ярость. Ревность, которую он испытывал впервые в жизни, змеей вползла в сердце.

— Теперь ты принадлежишь мне, Зоя. Больше никому. Я убью этого мерзавца, если он осмелится предъявить на тебя права. Сверну ему шею.

С него достаточно. Хватит!

Уинн поднялся и принялся отряхивать песок. Зоя дернула его за руку. Он повернулся к ней — и на нее обрушился поток ярости, ненависти и разочарования от разбитых надежд. Но ему удалось сдержать себя, потому что он увидел в ее взгляде печаль. И слабая улыбка тронула ее губы.

— Я бы предпочла, чтобы ты не делал этого, Уинн. Пусть Джонатан и законченный осел, но он небезразличен мне. К тому же он отец моих детей. Что я им скажу, если мой возлюбленный убьет их отца?

Слова, словно кинжалы, вонзались в сознание Уинна. «Осел». «Отец». «Дети». Эти слова имели большую власть, чем такое слово, как «возлюбленный».

О Господи! Все значительно хуже, чем он предполагал. Уинн устало опустился на песок и положил голову на согнутые колени. «Я сейчас умру», — подумал он.

— Дети, Зоя? — Его язык был таким же шершавым, как песок, прилипший к телу.

— Я думала, что говорила тебе об этом… Уверена, что говорила. Интересно, а что, по-твоему, я имела в виду?

Он дважды сглотнул, прежде чем смог совладать со своими губами и протолкнуть слова через пересохшее горло.

— Я никогда не обращал внимания, Принцесса. Я думал, ты имеешь в виду детей вашей деревни.

Он медленно умирал. Какая жестокость: быть так близко от исполнения своих самых сокровенных желаний — и в следующее мгновение рухнуть в бездонную пропасть отчаяния…

— Уинн, посмотри на меня. — Голос Зои доносился до него как бы издалека. Он повернулся к ней, пытаясь сосредоточиться на том, что она говорит. Он плохо соображал, поэтому ее слова звучали для него полной бессмыслицей. — Ты должен выслушать меня. Джонатан был моим мужем. Теперь он бывший муж.

— Ты вдова?

Уинн знал, что не услышит тот ответ, на который надеялся. Но он должен был задать этот вопрос.

— Не знаю.

— Ради Бога, Принцесса. Пожалей меня. Я не представляю, сколько еще выдержу.

Как будто чья-то рука сдавила горло Зое. Господи, она все испортила! Своей прямолинейностью — Джон не раз утверждал, что эта черта характера когда-нибудь доведет ее до беды, — она разбила ему сердце. Возможно, ее бывший муж не такой уж осел. И сейчас она — и человек, который сидит рядом, — расплачивается за свое неумение действовать дипломатично.

Зоя придвинулась к Уинну, обняла его за плечи и прижалась к нему щекой. Несмотря на его возраст и размеры, она воспринимала его как ребенка, которому требуется утешение.

— Мы с Джонатаном разведены.

Зоя догадалась, что он не верит ей. Она чувствовала, как напряжены его мышцы, и попыталась внушить ему, что любит его. Когда он наконец глубоко вздохнул и немного расслабился, она улыбнулась. Они настроены друг на друга — скоро он поймет, что может доверять ей, что она честна и открыта перед ним. И тогда он узнает, что она испытывает. Проклятье! Ему давно следовало бы понять!

Но все мужчины, видимо, глупы в том, что касается этих вопросов. Неужели он решил, что она ляжет с ним в постель, не испытывая к нему никаких чувств?

— Я люблю тебя, — прошептала она. — Не знаю, как это получилось, потому что я поклялась исключить из своей жизни подобные чувства. Никогда бы не поверила, что это случится так скоро. Но это случилось. — Его сердце под ее ладонью забилось быстрее. — Я люблю тебя, Уинн, всей душой. Ты моя жизнь — Он обнял ее. Горячая слеза скатилась с его щеки и упала на щеку Зои. — Прости меня. Я виновата, — продолжала она. — Мне казалось, я все сказала тебе. У меня все перепуталось после того, как я ударилась головой о палубу. К тому же за последнее время произошло так много событий.

Уинн посмотрел на нее. Зоя была потрясена глубиной чувств, отразившихся в его взгляде, и ее охватила радость, смешанная с горечью. Она не может бросить его — и все же она должна возвратиться. Но она не может допустить, чтобы его надежды рассыпались в прах.

— Я сожалею о том, что столько лет потратила на Джонатана, но никогда не сожалела о том, что у меня двое детей. Я очень сильно люблю их — так же, как тебя. Такова уж природа сердца: оно как бы расширяется, и в нем находится место для всех.

— О Зоя! Моя сладкая, сладкая Принцесса! — Уинн уткнулся ей в волосы. — Я бы никогда не согласился, чтобы ты изменилась. Джонатан и дети сыграли свою роль в формировании твоего характера. Я ни о чем не жалею, кроме, наверное, того, что мы не встретились раньше. Тогда бы твои дети были моими.

— Черт! — Растроганная его признанием и тем, что он принимает сложившуюся ситуацию, Зоя смахнула с ресниц слезы. — Из меня слезы всегда лились, как из лейки. Дети утверждают, что я плачу даже над шутками.