Три повести о Малыше и Карлсоне. Художник А. Джаникян - Линдгрен Астрид. Страница 34

И всё же это был невесёлый обед, потому что столько мест за столом пустовало. Малыш скучал по маме, по папе, по Боссе и по Бетан – по всем вместе и по каждому отдельно. Нет, обед был совсем невесёлый, к тому же фрёкен Бок без умолку болтала о Фриде, которая уже успела изрядно надоесть Малышу.

Но вот наступил вечер. Была ведь осень, и темнело рано. Малыш стоял у окна своей комнаты, бледный от волнения, и глядел на звёзды, мерцавшие над крышами. Он ждал. Это было хуже, чем сочельник. В сочельник тоже устаёшь ждать, но разве это может сравниться с ожиданием прилёта маленького привидения из Вазастана!.. Куда там! Малыш в нетерпении грыз ногти. Он знал, что там, наверху, Карлсон тоже ждёт. Фрёкен Бок уже давно сидела на кухне, опустив ноги в таз с водой, – она всегда подолгу принимает ножные ванны. Но потом она придёт к Малышу пожелать ему спокойной ночи, это она обещала. Вот тут-то и надо подать сигнал. И тогда – о боже праведный, как всегда говорила фрёкен Бок, – о боже праведный, до чего же это было захватывающе!

– Если её ещё долго не будет, я лопну от нетерпения, – пробормотал Малыш.

Но вот она появилась. Прежде всего Малыш увидел в дверях её большие, чисто вымытые босые ноги. Малыш затрепетал, как пойманная рыбка, так он испугался, хотя ждал её и знал, что она сейчас придёт.

Фрёкен Бок мрачно поглядела на него.

– Почему ты стоишь в пижаме у открытого окна? Немедленно марш в постель!

– Я… я глядел на звёзды, – пробормотал Малыш. – А вы, фрёкен Бок, не хотите на них взглянуть?

Это он так схитрил, чтобы заставить её подойти к окну, а сам тут же незаметно сунул руку под занавеску, за которой был спрятан шнур, и дёрнул его изо всех сил. Он услышал, как на крыше зазвенел колокольчик. Фрёкен Бок это тоже услышала.

– Где-то там, наверху, звенит колокольчик, – сказала она. – Как странно!

– Да, странно! – согласился Малыш.

Но тут у него прямо дух захватило, потому что от крыши вдруг отделилось и медленно полетело по тёмному небу небольшое, белое, круглое привидение. Его полёт сопровождался тихой и печальной музыкой. Да, ошибки быть не могло, заунывные звуки «Плач малютки привидения» огласили тёмную, осеннюю ночь.

– Вот… О, гляди, гляди… Боже праведный! – воскликнула фрёкен Бок.

Она побелела как полотно, ноги у неё подогнулись, и она плюхнулась на стул. А ещё уверяла, что не боится привидений!

Малыш попытался её успокоить.

– Да, теперь я тоже начинаю верить в привидения, – сказал он. – Но ведь это такое маленькое, оно не может быть опасным!

Однако фрёкен Бок не слушала Малыша. Её обезумевший взгляд был прикован к окну – она следила за причудливым полётом привидения.

– Уберите его! Уберите! – шептала она задыхаясь.

Но маленькое привидение из Вазастана нельзя было убрать. Оно кружило в ночи, удалялось, вновь приближалось, то взмывая ввысь, то спускаясь пониже, и время от времени делало в воздухе небольшой кульбит. А печальные звуки не смолкали ни на мгновение.

«Маленькое белое привидение, тёмное звёздное небо, печальная музыка – до чего всё это красиво и интересно!» – думал Малыш.

Но фрёкен Бок так не считала. Она вцепилась в Малыша:

– Скорее в спальню, мы там спрячемся!

В квартире семьи Свантесон было пять комнат, кухня, ванная и передняя. У Боссе, у Бетан и у Малыша были свои комнатки, мама и папа спали в спальне, а кроме того, была столовая, где они собирались все вместе. Теперь, когда мама и папа были в отъезде, фрёкен Бок спала в их комнате. Окно её выходило в сад, а окно комнаты Малыша – на улицу.

– Пошли, – шептала фрёкен Бок, всё ещё задыхаясь, – пошли скорее, мы спрячемся в спальне.

Малыш сопротивлялся: нельзя же допустить, чтобы всё сорвалось теперь, после такого удачного начала! Но фрёкен Бок упрямо стояла на своём:

– Ну, живей, а то я сейчас упаду в обморок!

И как Малыш ни сопротивлялся, ему пришлось тащиться в спальню. Окно и там было открыто, но фрёкен Бок кинулась к нему и с грохотом его запахнула. Потом она опустила шторы, задёрнула занавески, а дверь попыталась забаррикадировать мебелью. Было ясно, что у неё пропала всякая охота иметь дело с привидением, а ведь ещё совсем недавно она ни о чём другом не мечтала.

Малыш никак не мог этого понять, он сел на папину кровать, поглядел на перепуганную фрёкен Бок и покачал головой.

– А Фрида, наверно, не такая трусиха, – сказал он наконец.

Но сейчас фрёкен Бок и слышать не хотела о Фриде. Она продолжала придвигать всю мебель к двери – за комодом последовали стол, стулья и этажерка. Перед столом образовалась уже настоящая баррикада.

– Ну вот, теперь, я думаю, мы можем быть спокойны, – сказала фрёкен Бок с удовлетворением.

Но тут из-под папиной кровати раздался глухой голос, в котором звучало ещё больше удовлетворения:

– Ну вот, теперь, я думаю, мы можем быть спокойны! Мы заперты на ночь.

И маленькое привидение стремительно, со свистом вылетело из-под кровати.

– Помогите! – завопила фрёкен Бок. – Помогите!

– Что случилось? – спросило привидение. – Мебель сами двигаете, да неужели помочь некому?

И привидение разразилось долгим глухим смехом. Но фрёкен Бок было не до смеха. Она кинулась к двери и стала расшвыривать мебель. В мгновение ока разобрав баррикаду, она с громким криком выбежала в переднюю.

Привидение полетело следом, а Малыш побежал за ним. Последним мчался Бимбо и заливисто лаял. Он узнал привидение по запаху и думал, что началась весёлая игра. Привидение, впрочем, тоже так думало.

– Гей, гей! – кричало оно, летая вокруг головы фрёкен Бок и едва не касаясь её ушей.

Но потом оно немного поотстало, чтобы получилась настоящая погоня. Так они носились по всей квартире – впереди скакала фрёкен Бок, а за ней мчалось привидение: в кухню и из кухни, в столовую и из столовой, в комнату Малыша и из комнаты Малыша и снова в кухню, большую комнату, комнату Малыша и снова, и снова…

Фрёкен Бок всё время вопила так, что в конце концов привидение даже попыталось её успокоить:

– Ну, ну, ну, не реви! Теперь-то уж мы повеселимся всласть!

Но все эти утешения не возымели никакого действия. Фрёкен Бок продолжала голосить и метаться по кухне. А там всё ещё стоял на полу таз с водой, в котором она мыла ноги. Привидение преследовало её по пятам. «Гей, гей», – так и звенело в ушах; в конце концов фрёкен Бок споткнулась о таз и с грохотом упала. При этом она издала вопль, похожий на вой сирены, но тут привидение просто возмутилось:

– Как тебе только не стыдно! Орёшь как маленькая. Ты насмерть перепугала меня и соседей. Будь осторожней, не то сюда нагрянет полиция!

Весь пол был залит водой, а посреди огромной лужи барахталась фрёкен Бок. Не пытаясь даже встать на ноги, она удивительно быстро поползла из кухни.

Привидение не могло отказать себе в удовольствии сделать несколько прыжков в тазу – ведь там уже почти не было воды.

– Подумаешь, стены чуть-чуть забрызгали, – сказало привидение Малышу. – Все люди, как правило, спотыкаются о тазы, так чего же она воет?

Привидение сделало последний прыжок и снова кинулось за фрёкен Бок. Но её что-то нигде не было видно. Зато на паркете в передней темнели отпечатки ступней.

– Домомучительница сбежала! – воскликнуло привидение. – Но вот её мокрые следы. Сейчас увидим, куда они ведут. Угадай, кто лучший в мире следопыт!

Следы вели в ванную комнату. Фрёкен Бок заперлась там, и в прихожую доносился её торжествующий смех.

Привидение постучало в дверь ванной:

– Открой! Слышишь, немедленно открой!

Но за дверью раздавался только громкий, ликующий хохот.

– Открой! А то я не играю! – крикнуло привидение.