Тихий океан - Блон Жорж. Страница 9

Будет ли монах Урданета, который поведет сейчас «Санта-Марию» к острову Тернате, назначен губернатором Молуккских островов? Устав ордена ему этого не позволяет, к тому же вопроса этого и не существует: на Тернате уже обосновались португальцы, и они туда никого не пустят. Карл V, получив сведения о сложившейся обстановке (для этого потребовалось больше года), посылает своим морякам приказ: «Возвращайтесь обратно!» А находившимся уже там португальцам продает «колонии Молуккских островов» за 350000 дукатов. Чтобы не ссориться с могущественным императором, португальцы выплатят эту сумму. А что касается Карла V, золото привлекает его теперь куда сильнее, чем пряности, так как дела его международной политики с каждым днем требуют золота все больше и больше [6].

Все эти события, как и вся история географических открытий, показывают, что по крайней мере до XVIII века подлинная научная любознательность никогда не была движущей силой путешественников. Обогатиться, сколотить себе состояние – вот зачем пускались люди в странствия. Отправлялись в дальние края и с намерением нести туда веру Христову, хотя очень часто это служило лишь прикрытием алчности. Бывали, однако, случаи вполне чистосердечных намерений.

15 августа 1534 года в склепе не сохранившейся теперь часовенки на Монмартре, за пределами тогдашнего Парижа, собралось шесть человек, в возрасте примерно от двадцати пяти до тридцати лет. Не успели они туда войти, как появился еще один человек, постарше, некрасивый, хромой, тщедушный, в облачении священника. Преклонив на минуту колена, он заговорил:

– Наше намерение распространять христианскую веру может осуществиться лишь в том случае, если мы получим поддержку высшего духовенства. А мы ее не получим, если не сумеем доказать, что будем служить только церкви.

Священник говорил по-французски с едва заметным акцентом. Это был испанский баск, сорока трех лет, по имени Игнатий Лойола. Младший ребенок в семье, где было тринадцать детей, он мог стать только священником. Паж при испанском дворе (хотя и духовного сана), безнадежно влюбленный в королеву, Лойола с избытком возмещал свое тщедушие безрассудной отвагой. Этот бретер и повеса убил на дуэли человека. Сломав во время осады Памплоны ногу, прикованный к постели, Лойола наконец находит время изучить как следует жизнь Христа – и обретает веру.

Охваченный внезапно таким религиозным пылом, что вызвал даже подозрение инквизиции, он написал книгу, которая станет одним из бестселлеров церковной литературы, – «Духовные упражнения». В 1534 году Лойола – магистр искусств в Парижском университете. Слушателями его в маленькой часовне среди полей Монмартра были молодые испанцы и португальцы, приехавшие в Париж учиться в университете и уже знакомые с «Духовными упражнениями». Одного из них, уроженца Памплоны, двадцати восьми лет, в то время преподавателя коллежа в Бовэ, звали Франсуа Ксавье. Это был великолепный атлет, пылкий и благородный.

Ничто не делалось слишком быстро церковью в те времена. Только в 1537 году Франсуа Ксавье, ставший священником, отправляется с Игнатием Лойолой и его учениками в Рим. И только в 1540 году папа Павел III (прекрасный портрет с бородой кисти Тициана), признав безусловную преданность этой прибывшей из Парижа маленькой группы, издает буллу, положившую основание ордену Иисуса [7].

Как раз накануне посол Португалии в Риме говорил папе о том, что его государь, Жуан III, просит хорошо подготовленных миссионеров для отправки в Ост-Индию. Павел III обратился к Игнатию Лойоле, а тот назвал Франсуа Ксавье и еще одного иезуита. Но в конце концов Франсуа Ксавье отплыл из Лиссабона один, на паруснике Ост-Индского флота.

Следует ли считать этого апостола Ост-Индии искателем приключений в Тихом океане? Путешественником – во всяком случае. И мало кто из путешественников столько же, как он, бороздил этот океан в районе между Зондским архипелагом, Японией, Молуккскими островами, Китаем. То, что Ксавье увидел по прибытии в Ост-Индию, где португальцы уже прочно обосновались во многих береговых колониях, потрясло его до такой степени, что он, не колеблясь, написал лично Жуану III: «Слишком часто христианская вера здесь служит лишь прикрытием для наживы. Настанет день, когда Вашему величеству придется давать отчет перед Господом Богом».

Восемнадцать месяцев провел Франсуа Ксавье на Молуккских островах, где читал проповеди и крестил островитян. Возвращаясь из Ост-Индии, он встретил на Малакке японского купца по имени Ягиро, и, когда тот рассказал ему о своей стране, миссионер подумал, что и там есть души, которые следует обратить ко Христу.

Через Малакку и Кантон Франсуа Ксавье попадает в Кагосиму на южной оконечности Кюсю, самого южного из крупных островов Японии.

В наши дни дым металлургических заводов и текстильных фабрик заволакивает небо Кагосимы с ее небоскребами. В 1545 году город был застроен маленькими домиками с крышей из черепицы или соломы. Окружали его тенистые долины и вулканические горы, покрытые сосновым лесом. Именно этот остров, как гласит японское предание, избрал Ниниги местом своего сошествия на землю. Религия японцев – синтоизм с примесью буддизма и конфуцианства [8]. «Синто» буквально означает «путь богов». Синтоизм не знает ни догматов, ни священного писания, ни формальных правил поведения. Это своего рода философия нравственности в широком понимании. В религиозных обрядах основную роль играет культ предков.

Японцы сразу понравились Франсуа Ксавье: «Насколько я могу судить, честностью и добродетелью они превосходят все другие народы, открытые на сей день. У них приятный характер, нет коварства, и превыше всего они ставят честь». Все, что писал этот миссионер о политическом и социальном устройстве Японии того времени, – централизованный государственный строй, единый язык, духовные школы, напоминавшие европейские университеты, очень малое число неграмотных – впоследствии целиком подтвердилось.

Теперь можно только удивляться тому, с каким интересом, а потом и рвением приняла Япония первое проповедование католицизма. На протяжении двадцати семи месяцев Франсуа Ксавье знал только лишь успех. 30 ноября 1551 года он покидает Японию, возложив заботы о дальнейшем внедрении христианства на двух иезуитов, которым помогают многие из новообращенных. На острове Кюсю христианство приняли десятки тысяч людей. За тридцать лет, прошедшие после отъезда Франсуа Ксавье, число новообращенных достигло ста пятидесяти тысяч.

Вероятно, это единственный случай такого успеха во всей истории христианства, и о нем вскоре почти забыли из-за начавшихся с 1616 года жестоких гонений на христиан. Рассказывать, как и почему это произошло, не входит в задачи данной книги, да и Франсуа Ксавье до конца своей жизни ничего этого не знал.

В 1552 году, через год после отъезда из Японии, мы видим его на борту португальского парусника «Санта-Крус», который бросил якорь около пустынного островка Сансян вблизи Кантона. Под покровом ночной темноты Франсуа Ксавье сошел на берег, словно герой детективного романа. Так оно почти и было.

Иезуит собирался проникнуть в Китай, чтобы вызволить португальцев, которые сидели в то время в кантонской тюрьме, вернее, постепенно там умирали. В тюрьму они попали из-за пиратской деятельности португальской эскадры, и Китай теперь был закрыт для иностранцев. Накануне Франсуа Ксавье договорился с одним контрабандистом, что тот за груз черного перца большой ценности поможет ему тайно пробраться в страну. «А там, в Китае, я с Божьей помощью сумею убедить власти».

Однако миссионер поступил опрометчиво, отдав контрабандисту плату вперед. Теперь он ждал его на этом неприютном островке, но так и не дождался. Ждал несколько дней, и «его одолели лихорадки». Франсуа Ксавье был человеком могучего сложения, ему минуло только сорок шесть лет, но годы дальних странствий и всевозможных лишений, порою добровольных, сильно сказывались на здоровье в те суровые времена.