Греховные поцелуи - Блэйк Стефани. Страница 23

Тара внимательно посмотрела на Сэма сквозь облако сигарного дыма, нависшего над столом, и сказала:

– Может быть, Де Бирсы смогут вам сделать более заманчивое предложение...

– По некоторым соображениям, эта идея уже кажется мне привлекательной.

– О! Почему же? – удивилась Тара.

– Потому что ни один из тех парней, кто делал мне подобные предложения, и близко не был так красив, как вы. Наверное, приятно иметь такого босса, как вы, Тара.

Его открытый взгляд и чуть хриплый голос вызвали у Тары какой-то странный трепет и ощущение тепла внизу живота.

– Не я буду вашим боссом. За развитие производства отвечает главный инженер.

– Не имеет значения. Я бы мог видеть вас, когда бы того ни пожелал, – ответил ей Сэм.

Посмотрев на него искоса, Тара высокомерно заявила:

– Что дает вам повод так думать? Вы бы работали на свежем воздухе, а не в офисах Силвер-Сити. Думаю, мы бы редко виделись.

– Да?.. Посмотрим. – Сэм вынул из кармана золотые часы. – Вы не поверите, но уже за полночь. Я, пожалуй, взгляну на лошадей, а затем нам лучше лечь спать. Завтра предстоит беспокойный день. Почему бы вам не постелить постели? В ящике под нижней койкой лежат одеяла.

Он оделся и открыл дверь. Силой ветра его отбросило на шаг назад, и в домик ворвался снежный вихрь.

– Черт возьми! Хуже, чем когда-либо! – воскликнул Сэм и, наклонившись вперед, как человек, несущий тяжесть, исчез в белом водовороте.

Таре пришлось налечь на дверь, чтобы запереть ее на засов. Небольшой бревенчатый домик, как живое существо, содрогался и стонал под натиском стихии. Тара достала одеяла и раскатала матрасы.

«А затем нам лучше лечь спать» – в этой вскользь брошенной фразе таилось что-то интимное. Сколько раз она слышала эти слова, которые ее дедушка говорил ее бабушке? Тара никогда прежде не спала в одной комнате с мужчиной, а сейчас это будет практически в одной постели. У нее снова запылали щеки, в груди проснулось странное волнение, которое она никогда раньше не испытывала, разве только в сновидениях. Тара никогда так не ощущала свое тело. В нем происходили неподвластные ей, неуловимые физические изменения, и это встревожило девушку. Ее соски вдруг стали твердыми и чувствительными к привычному шерстяному нижнему белью. Ее поясница была горячей и так зудела, будто у Тары появилась сыпь.

Из задумчивости Тару вывел Сэм, что есть силы колотивший в дверь. Она открыла, и ворвавшийся ветер чуть не сбил ее с ног. Сэм быстро вошел, и они вместе захлопнули дверь и задвинули засов.

– Я бродил в этих горах много лет, – признался Сэм, – но никогда не видел такой сильной бури. Трудно сказать, сколько времени мы просидим здесь взаперти.

Тара не беспокоилась. Она была фаталисткой.

– Давайте отправимся на боковую, – предложил Сэм. – Какую койку вы предпочитаете: верхнюю или нижнюю?

– Нижнюю, – ответила Тара и сразу легла, завернувшись в два тяжелых одеяла.

Сэм в последний раз подбросил поленья в очаг, погасил лампу, и теперь единственным освещением комнаты был таинственно мерцающий огонь в очаге. Он оказал на Тару гипнотическое действие, и девушка быстро погрузилась в сон.

Тара проснулась, дрожа от холода, у нее окоченели нос и щеки. В комнате было очень темно.

– Сэм, вы не спите?

– Недавно проснулся. Здесь как в леднике. На улице, должно быть, двадцать градусов мороза, а в этой чертовой хижине больше щелей, чем в частоколе. Я разожгу огонь, а потом завернемся в одеяла и ляжем прямо перед очагом. Таким образом, когда огонь снова погаснет, мы будем еще какое-то время греться от остывающих кирпичей.

Он спрыгнул на пол, за несколько минут ему удалось вновь разжечь тлеющие в золе угольки, и пламя с треском устремилось вверх.

Тара, закутанная в одеяла, поджала ноги по-турецки и села перед очагом. Сэм присоединился к ней и спросил:

– Вы не хотите снова лечь спать?

– Когда согреюсь. Знаете, я, пожалуй, выпила бы немного кофе.

– Можете считать, что вы его уже пьете. – Он поставил котелок с водой на треножник, стоявший на каминной решетке, и, когда вода закипела, бросил в котелок полотняный мешочек с кофе. – Пусть немного настоится.

Они пили кофе в абсолютной тишине, и Тара ощутила такое напряжение в воздухе, будто между ними постоянно пробегали электрические разряды. Кофе был выпит, они снова легли и, желая согреться, тесно прижались друг к другу. Даже сквозь толстые одеяла Тара чувствовала крепкое бедро Сэма.

– Мы как старая супружеская пара.

Эти слова Сэма вызвали учащенное сердцебиение у девушки: она думала о том же! Тара скорчилась от смеха, тем в шутку толкнула его через одеяла, он ответил. Это веселая потасовка продолжалась до тех пор, пока они не стали задыхаться. Их состязание все больше походило на чемпионат по борьбе.

Одеяла были сброшены, и теперь их тела соприкасались. Сэм перевернулся на бок и уложил Тару на спину, прижав ее плечи к полу. Он наклонился так низко, то их лица находились не более чем в шести дюймах друг от друга.

– Господи, до чего же вы красивы! Мне кажется, я в вас влюблюсь.

Не сказав ни слова, Тара обхватила голову Сэма руками и притянула к себе. Их губы встретились. Ее никогда по-настоящему не целовал ни один мужчина; те бессмысленные легкие поцелуи, которые она разрешала после танцев своим обожателям с прыщавыми лицами, были не в счет. И когда язык Сэма проскользнул между ее влажными губами, внучка Ларса Де Бирса в восторге сказала себе: «Ради этого стоило ждать».

Совершенно не посвященная в тайны секса, Тара инстинктивно отвечала на ласки Сэма. Она помогла ему расстегнуть свою шерстяную рубашку и совершенно забыла о холоде. Его губы с обожанием целовали ее плечи и шею, а когда язык Сэма стал дразнить ее соски, Тара радостно вскрикнула.

Тара тоже не могла себя сдержать. Вдруг промелькнул тот день, когда Эдди Смит в школьном туалете выставил напоказ свое мужское естество. Со все возрастающей страстью Тара ловко расстегнула пряжку на его поясе и пуговицы на брюках, а затем нежно взяла в руку его набухшую плоть. Сэм застонал от удовольствия и припал губами к ее животу. Тара приподняла бедра, чтобы Сэм мог стянуть с нее брюки и трусы, и через мгновение обхватила его ногами, сомкнув лодыжки на пояснице. Дрожащими от возбуждения пальцами она взяла его готовый извергнуться пенис и направила его в свою влажную плоть.

Встретив сопротивление, Сэм отпрянул:

– Ты девственница!

– Да, я никогда в жизни не лежала голой с мужчиной. Но не бойся причинить мне боль. Когда-то ведь это должно случиться, – прошептала она, еще крепче обнимая Сэма. – Представь, сколько лет я тебя ждала, Сэм Пайк!

И вдруг Тара почувствовала нестерпимую боль, как будто внутри что-то треснуло и разлетелось вдребезги... Но болезненное ощущение растаяло в волнах нарастающего удовольствия. Они двигались в плавном ритме, как будто занимались этим уже много лет. Возбуждение начиналось в самой глубине ее существа и, подобно разгорающемуся пламени, захватывало каждую частичку ее прекрасного тела. Никогда, даже в самых экстравагантных мечтах, Тара не представляла себе, что занятия любовью с мужчиной могут доставлять такое наслаждение.

За стенами домика гонимый ветром снег наметал сугробы, постепенно закрывавшие дверь и единственное окно, а внутри царили тепло и любовь.

Глава 10

Сэмюэл Пайк и Тара Де Бирс поженились в июне 1898 года. В том же году Сэм был зачислен в штат «Де Бирс мэннинг энд девелопмент корпорейшн» заместителем начальника управления по разработке новых месторождений.

Спустя шесть месяцев Нилс сказал своей племяннице:

– Какой неожиданной удачей обернулась для нашей семьи твоя встреча с Сэмом Пайком. Сначала он спас тебе жизнь, затем женился на тебе и спас всех нас от позора иметь в семье старую деву. А с тех пор как он работает на Де Бирсов, прибыль компании увеличилась на десять процентов. И это благодаря тому, что он открыл новые месторождения. Я собираюсь предложить правлению назначить его на пост вице-президента.