Румынские сказки - Крянгэ Ион. Страница 50

Вот как-то раз, когда сидел плешивый за обедом со своим дядей, царевнами и придворными, подали к столу салат, да чудо какой вкусный. Царь и говорит гостю:

— Как, племянник, едал ты когда-нибудь в жизни такой салат?

— Нет, дяденька, — ответил плешивый. — Как раз хотел спросить, где вы его достаёте, больно уж хорош! Кажется, целый воз бы проглотил, да и то бы не насытился.

— Верю, верю, племянничек, а вот кабы ты знал, с какими трудностями добываем мы этот салат! Растёт он только в медвежьем саду, — слыхал ты о таком месте? Многие смельчаки пытались доставать его, да там же голову и сложили. Во всей моей державе лишь один лесник есть, — он на такое дело идёт. И то никто не знает, что он делает, как ухитряется, но только кое-когда приносит нам немного салата полакомиться.

Плешивый, задумавший во что бы то ни стало погубить Белого Арапа, сразу же сказал царю:

— Ну, дяденька, не может того быть, чтобы мой холоп не принёс мне такого салата, хоть со дна морского, а достанет.

— Что ты, племянник, выдумываешь? Не под силу ему такую службу сослужить, да и мест тех он не знает. Разве что погубить его хочешь.

— Бросьте, дяденька, о нём нечего тревожиться!

Бьюсь об заклад, что он нам принесёт этого салата сколько душе захочется. Я наверняка знаю — это в его силах.

Тут же вызвал плешивый Белого Арапа и заорал:

— Сейчас же отправляйся, время не теряя, прямиком в медвежий сад и достань, как знаешь, вот такого салата. Ну, поворачивайся быстрей, время не терпит. Только не вздумай ослушаться, а то и в мышиной норе от меня не скроешься.

Вышел Белый Арап опечаленный, пошёл на конюшню, потрепал коня своего по гриве и говорит:

— Эх, конёк ты мой, конёк, ежели б ты знал, в какую я беду попал?! Дай бог много лет здоровья батюшке моему бедному, правильно он мне советовал. Поделом мне, коль не послушался его слов. Попал я в холопы к подлому вору, а теперь, хочу не хочу, должен повиноваться, а то и голова, того гляди, пропадёт.

— Ну, хозяин, — отвечает ему конь, — теперь, что головой о камень, что камнем по голове, — одно горе; будь мужчиной, перестань горевать. Садись верхом на меня и поехали. Я уж знаю, куда тебя везти, а бог всемогущ, он нам поможет и в этой беде.

Приободрился Белый Арап, понадеялся на коня и вскочил на него — пусть везёт куда хочет.

Конь сначала поплёлся тихонько, шажком, пока не отъехали они подальше, где уж никто их видеть не мог. А там показал свои силы, только наперёд сказал королевичу;

— Держись, хозяин, за меня, потому что:

Бог-то велик, но бес — искусен. Ничего! Найдём мы управу и на плешивого; не уйдёт он от нас.

Взлетел конь с Белым Арапом до самых туч, а оттуда понёсся поперёк земли:

Потом прилетел он на красивый остров посреди моря-океана и легко опустился около одинокой избушки; покрывал её мох, густой и толстый, мягче шёлка, зеленей лягушки.

Сошёл Белый Арап с коня, а сам диву даётся: встречает его на пороге та самая нищенка, какой он милостыню подал ещё дома, перед там как в путь пуститься.

— Ну как, Белый Арап, сбылись мои слова иль нет? Гора с горой сходятся, а человек с человеком и подавно. Знай, что я святая Думиника, [4] мне ведомо, что за беда тебя ко мне привела. Плешивый хочет во что бы то ни стало тебя погубить, потому-то и приказал тебе достать салат из медвежьего сада; но ничего, подавится он салатом этим… Заночуй сегодня у меня, я посмотрю, что можно сделать.

Обрадовался Белый Арап и поблагодарил гостеприимную хозяйку за ласку и заботу.

— Это не я тебе помогаю, а твоя же доброта и милосердие, — ответила старуха и вышла, чтобы он отдохнул и успокоился.

Во дворе святая пошла босиком по росе, собрала полный подол дрёмы, отварила её в ведре молока и ведре мёда и быстро вылила отвар в колодец, что в медвежьем саду находится.

Колодец этот был полон воды до самого края. Задержалась святая ещё малость у колодца и видит: мчится туда медведь со страшным рёвом. Подбежал он к колодцу и начал жадно лакать воду, лакает и облизывается — очень, видно, пришлось ему по вкусу сладкое питьё. Передохнул он немного, порычал и снова за воду взялся, потом снова зарычал и так несколько раз кряду, пока не ослаб совсем. Одолел его дурман, упал медведь, да и заснул как убитый — хоть дрова на нём коли.

Увидела это святая, сразу же пошла за Белым Арапом, не посмотрела на то что ещё ночь была, и разбудила его.

— Быстренько одень на себя ту медвежью шкуру, что от отца получил, пойди прямо вперёд, а как дойдёшь до перекрёстка, тут же увидишь медвежий сад. Смело залезай внутрь и нарви салата сколько тебе захочется, медведя я приструнила. А в случае чего, коли увидишь, что медведь проснулся и на тебя лезет, кинь ему медвежью шкуру и беги сюда ко мне что есть мочи.

Белый Арап всё так и исполнил, как научила святая Думиника. Забрался он в сад, начал самый лучший салат рвать и такую большую охапку набрал, что еле-еле на спину взвалил. А как уходил он из сада, проснулся медведь и погнался за ним. Увидел Белый Арап беду, медвежью шкуру сбросил с себя, швырнул ему и давай бог ноги прямо к святой Думинике, — ну и добрался к ней благополучно с ношей своей на спине.

Поблагодарил Белый Арап святую за помощь, поцеловал ей руку, взял салат, вскочил на коня и поехал обратно…

Едет он, едет и наконец добрался до державы Зелен-царя и отдал салат плешивому.

Царь и царевны как увидели это, так и обомлели, а плешивый от спеси раздувается, спрашивает:

— Ну, дяденька, что теперь скажете?

— Что говорить, племянник. Имей я такого доброго слугу, в почёте бы его держал.

— Вот потому-то и дал мне его отец. Не будь Белый Арап таким расторопным, я бы с ним и связываться не стал.

Через несколько дней как-то показал царь плешивому горсть драгоценных камней.

— Как, племянник, видал ли ты когда-нибудь в жизни такие большие и красивые самоцветы?

— Я, дядюшка, видал много различных дорогих камней, но такие, как эти, по совести говоря, никогда мне не встречались. Где их можно найти?

— Где найти, спрашиваешь? В лесу у оленя. Да и сам тот олень весь усыпан самоцветами, куда дороже, побольше и красивее этих. А на лбу у него, говорят, тоже драгоценный камень, и сияет этот камень как солнце. Только никто к тому оленю не может даже подойти близко; заколдован он и не берёт его никакое оружье. А ежели он кого приметит, тому уж не жить на белом свете. Вот потому-то все от него и убегают куда глаза глядят, он одним своим взглядом всё живое губит, будь то человек, или зверь… Говорят, что немало людей и зверей лежат из-за него бездыханными в том лесу; видать, крепко заколдован олень, коли такая в нём сила губительная. Только должен ты, племянник, знать, что есть на свете люди отчаянные и хитрые, самого чёрта обмануть норовят, вот они на рожон лезут; хоть много бед натерпелись, а все ищут счастья в том лесу: может, удастся им оленя изловить. А если какому-нибудь смельчаку счастье привалит, то, скитаясь по лесу, он случайно может найти камень-другой: олень самоцветы теряет, когда раз в семь лет линяет. Счастливцу большего и не надобно — приносит он драгоценный камень мне, а я ему плачу даже больше, чем сам самоцвет стоит, да ещё и радуюсь, что заполучил его. Эти драгоценные каменья — украшение моей державы, так и знай, племянник: ни в одном государстве не найдёшь самоцветов больше и лучше моих, и слава о них прошла по всему белу свету. Многие цари и короли сюда ко мне приезжают на них поглядеть и диву даются, откуда я их достаю.