Лекарство от любви - Воробей Вера и Марина. Страница 12

Никита пронзительно посмотрел на нее, поднялся с пола из положения сидя с такой небрежной легкостью, что дух захватило, и, подойдя к ней, поправил берет, чуть сдвинув на лоб.

– Вот теперь то, что нужно. – Он отошел на шаг, широко улыбнулся. – А давай я тебя в нем сфотографирую.

Через секунду в его руках появился фотоаппарат. Мыльница. У Веры дома лежал без дела цифровик, привезенный из Англии. Фотографироваться она не любила, считала себя не фотогеничной. Но сейчас устоять не смогла, слишком уж Никита был заразителен в своем энтузиазме.

– Нет, не здесь, против света, – пробормотал он. – Ложись на мой татами! – приказал он.

Вера в недоумении вскинула брови.

– Ну что же ты? – поторопил ее Никита. – Ложись.

Вера послушалась. Сообразила наконец-то, что Никита просто хочет сделать снимок, представший в его воображении.

– Так, облокотись на локоть, теперь левую руку на талию, плечо на меня разверни. – Вера выполняла все его команды: она же обещала его во всем слушаться. – Отлично, теперь подумай о чем-то хорошем, о том, чего тебе очень хочется, и улыбнись мне самой обворожительной улыбкой, на которую только способна, – сказал Никита, глядя в объектив.

В голове у Веры мгновенно предстала соблазнительная картина. Улыбка не замедлила появиться на ее губах. Вера не знала, обворожительна она или нет, но представила она себе именно то, чего очень хотела. Тут же сверкнула короткая, как молния, вспышка, раздался характерный щелчок, и из-за объектива показалось застывшее лицо Никиты.

– Что? – спросила Вера, чувствуя, как вспыхивают огнем щеки. – Что-то не так?

Он моргнул раз, другой.

– Нет, все так, кажется… – Потом положил фотоаппарат на полку, как-то обескураженно провел рукой по волосам, подошел к ней и снова отошел, теперь уже к окну.

Вера вернула берет на место. В комнате повисла тишина. Она была какая-то неправильная. Чтобы избавиться от нее, а скорее всего, чтобы избавить свое воображение от излишних фантазий на эту волнующую тему, Вера спросила как можно беззаботнее:

– Когда можно будет получить снимок?

Никита обернулся:

– Скоро! – Он снова улыбался. – Ну, признавайся, «болять» твои косточки?

– Еще как, – не стала отнекиваться Вера.

– А на шпагат ты лихо села.

В карих глазах промелькнуло восхищение, которое трудно было с чем-либо спутать. Вера подтянула под себя ноги и сразу почувствовала, как возмущенно заныли уставшие мышцы.

– Шпагат, мостик и еще кое-что я освоила, когда на спортивную гимнастику ходила. Это было года три назад. Мне тренер говорила, что у меня не мышцы, а эластичные бинты, – вспомнила Вера.

– Что же бросила заниматься? – нахмурился Никита, усаживаясь рядом с ней, но все же на расстоянии.

Вера не могла признаться, что у нее тогда обострилась астма.

– Бревна испугалась. Оно узкое и высокое.

– Спорт – всегда трудно. А когда дело касается восточных видов единоборства, и подавно. Здесь нельзя рассчитывать на быстрые результаты. – Никита прищурился и как-то по-новому посмотрел на нее. – Ну-ка встань, – неожиданно приказал он.

Вера постаралась подняться изящно, не очень-то у нее это получилось после первой тренировки. Пришлось помогать себе руками.

– Теперь пройдись по комнате.

Вера пошла, не понимая, чего можно от этого ожидать. Она дошла до полок, повернула обратно. И все это под строгим критическим взглядом Никиты.

– Быстрее, – сказал он. Вера ускорила шаги. – Замри!

Вера стала как вкопанная, только корпус по инерции чуть вперед повело.

Никита поднялся, подошел к ней. Встав сзади, он опустил руки на ее бедра и зафиксировал их в своих ладонях.

– Так! – Ладонь уверенно и без малейшего стеснения переместилась вперед и легла в районе пупка. Вторая уперлась в спину. Никита был так близко, что она ощущала его дыхание, чуть пряный аромат его лосьона. У Веры все поплыло перед глазами. Сердце застучало, как сумасшедшее, категорически отвергая теорию о дружеских отношениях, которую она себе придумала. Однако спокойный голос Никиты быстро привел ее в чувства: – В карате огромное внимание уделяется стойке и положению тела.

– Это что же, наглядный урок? – шевельнулась Вера.

– Да. Стой спокойно. Движение в карате должно исходить от бедра. Никогда не начинай движение ногами, оставляя тело «позади движения». Тело нужно держать в равновесии, не заваливать корпус. В карате часто приходится стоять на одной ноге и при нападении, и при защите. Именно поэтому равновесие приобретает первостепенное значение. Поняла?

– Поняла, – разочарованно протянула Вера. – Я пойду. Скоро мама с работы придет.

– А вы с ней вдвоем живете?

Никита убрал руки, как показалось Вере, не слишком охотно, но она была настолько не уверена в себе, настолько сбита с толку тем, как непредсказуемо стал развиваться этот вечер – сначала фотографирование, потом этот впечатляющий урок, – что предпочла подумать, что ей это все померещилось.

– Нет, мы живем втроем. У меня есть отец, – ответила Вера на вопрос Никиты.

Она решила быть с ним такой же откровенной, каким недавно был он, рассказывая о своей семье. Тем более что ей хотелось поделиться с ним своими трудностями. В общем-то, ей не с кем было поговорить об этом, кроме Лизы, но та не могла бы понять ее так хорошо, как Никита, в силу разных причин. Одна из них – у младшей подруги была благополучная во всех отношениях семья. У Веры в семье были вечные проблемы.

– Мой папа – бизнесмен, – продолжила она свой рассказ под выжидающим взглядом Никиты. – У него своя косметическая фирма, и он довольно удачлив в делах. Но так случилось, что сейчас мои родители переживают кризис среднего возраста.

– Что-то вроде седина в бороду, бес в ребро?

– В данном случае только бес в ребро, – уточнила Вера. – У мамы неожиданно появился поклонник. Хороший, внимательный человек, но папа все равно лучше. Он, конечно, бывает занудой и любит пространно порассуждать о моральных принципах, но ведь делает он это не со зла, просто так устроен. Ну и природа берет свое. Есть в нем что-то от педанта. Он ведь из прибалтийских немцев. – Вера взглянула на Никиту. – Знаешь, я только недавно стала понимать, насколько была несправедлива к нему. Сейчас он живет у приятеля на «Юго-Западной». Родители иногда встречаются во время ланча на нейтральной территории, а так вся информация и связь идет через меня. В общем, как я недавно поняла, передо мной стоит огромная задача – воссоединить семью.

– Справишься?

– Надеюсь.

И вдруг Никита развернул ее к себе.

– Так это ты отца навещала в тот вечер? – сообразил он.

– Его, – сказала Вера. Ее все больше стала смущать эта постоянная близость. Нет, зря она согласилась прийти к нему домой. Она еще не готова к этому. Мысли не замедлили вылиться в слова: – Я, пожалуй, пойду. Мне еще к лекциям готовиться нужно.

– Иди, – согласился Никита. – У меня тоже есть парочка математических головоломок. Да, ты не забыла? В пятницу тренировка. Буду ждать тебя, как сегодня, в пять…

– Не нужно, – перебила Вера. – Дорогу я теперь знаю, сама дойду.

– Ну, как хочешь, – хмыкнул Никита и пошел открывать ей дверь.

Уже стоя в дверях, с плохо скрываемым раздражением в голосе, будто отвечая на собственные мысли, он произнес:

– Ничего не понимаю.

«Это я давно заметила!» – молча отозвалось Верино сознание.

С этого вечера их отношения изменились. Нет, они не стали лучше, они просто стали другими.