Страшная тайна - Сноу Майя. Страница 3

Господин Тёдзи вышел на середину двора и приготовился встречать высокого гостя. Мы с Ханой послушно встали у него за спиной, низко склонив головы.

Наступила тишина, нарушаемая лишь шелестом ветра в кронах сосен, зеленой стеной окружавших додзё, да тихим лепетом водопада в близлежащем школьном саду.

Но вот раздались трубные звуки раковины, возвещавшие о приближении дзито. Когда они смолкли, мы услышали глухой топот конских копыт, далеко разносившийся в тихом утреннем воздухе.

Я украдкой покосилась на Хану. Лицо ее было спокойным, но бледным до прозрачности. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, но внутри у меня все дрожало при мысли о том, что сейчас мы снова увидим дядю.

Грохот копыт приближался.

Открыв глаза, я увидела, как более десятка конных самураев галопом врываются в распахнутые ворота, и шелковые гербы моизловеще алеют на их плечах. За поясами воинов торчали рукоятки длинных мечей, за спинами щетинились стрелы в колчанах.

Самурайские кони, взрывая копытами разровненный песок двора, развернулись и выстроились вдоль стен школы. Затем в воротах показался черный лакированный паланкин, плавно покачивавшийся на спинах четырех носильщиков в алых одеждах. Сверкнул богатый черный лак, всколыхнулись на ветру белоснежные шелковые занавески в окнах, позолоченные украшения ярко вспыхнули на солнце.

Когда паланкин остановился в центре двора, в ворота хлынул целый поток конных самураев. Раздалась отрывистая команда командира, и двое школьных стражей бросились закрывать ворота за спинами прибывших.

Носильщики опустили паланкин, и я напряглась всем телом.

Стоявшая рядом со мной Хана застыла, словно мраморная статуя, не поднимая глаз от земли.

Крупная сильная рука отдернула занавески, грубо сминая легкий шелк. Вот занавеси отлетели в стороны, и показалось лицо дяди Хидехиры. Его тонкие губы кривились в улыбке, но черные глаза смотрели колюче и холодно. На сердце у меня похолодело от ненависти.

Господин Тёдзи подал знак, и вся школа склонилась в почтительном поклоне. Мы с Ханой прижали ладони к бедрам и согнулись до земли.

Выпрямившись, мы увидели, что Хидехира сошел с паланкина Он выпрямился, уперев ладони в бедра, и расправил широкие плечи, так что стоявшие по бокам его стражи сразу стали казаться ниже ростом. Затем он неспешно окинул взглядом собравшихся учеников. Казалось, его зоркий взгляд проникал в душу каждого, на ком останавливался.

Не поднимая головы, я украдкой разглядывала дядю из-под опушенных ресниц. Несмотря на смертельную опасность, грозившую нам с Ханой, я не могла упустить случая внимательно изучить Хидехиру. Отец всегда говорил: «Узнай своего врага так, как знаешь саму себя, ибо не существует другого способа обнаружить его слабости».

Обычно дядя носил одежды из блестящего алого шелка, чтобы все видели, что перед ними могущественный дзито, но сегодня он был одет в традиционное белое траурное одеяние.

Складки роскошного многослойного кимоно слегка колыхались, когда Хидехира неспешно направился через двор к господину Тёдзи. Его черные волосы, гладко выбритые спереди, были умащены и уложены в сложный пучок на макушке. Два меча, короткий и длинный, торчали за его парчовым поясом оби.

В ответ на почтительный поклон Тёдзи дядя лишь коротко кивнул головой, и я поняла, что он считает ниже своего достоинства оказывать слишком много почестей какому-то слуге.

Тёдзи и Хидехира негромко обменялись официальными приветствиями.

Я видела следы напряжения на лице дяди. Он держался уверенно, но складки морщин на лбу выдавали его тревогу. Возможно, его беспокоили мысли о нас, уцелевших свидетельницах его кровавых злодеяний. В глубине души я очень на это надеялась.

Внезапная мысль мелькнула у меня в голове — а ведь сейчас у меня есть преимущество перед дядей! Несмотря на всю свою власть, он не знал того, что знала я. Моя матушка и младший брат были живы и находились в безопасности, и очень скоро мы снова будем вместе! Я всей душой верила в это.

Хана застыла рядом, и я незаметным жестом дотронулась до ее руки.

Господин Тёдзи еще раз низко поклонился Хидехире, его одежды всколыхнулись, как вода в ручье.

— Не пожелает ли дзито оказать нам честь, выпив чаю в павильоне? — спросил он.

Дядя Хидехира несколько мгновений молча смотрел на Тёдзи, и черные глаза его были пусты и непроницаемы, как у ящерицы.

— Никакого чая, благодарю, — отрывисто бросил он после долгого молчания.

Сердце у меня бешено заколотилось. Отвергнув приглашение, дядя публично оскорбил Тёдзи перед всей школой!

Несколько учеников потрясенно переглянулись, и я увидела, как затылок Тёдзи налился багрянцем.

— Вместо церемонии, я с удовольствием осмотрю школу, — обронил дзито. — Если ты собираешься занять место мастера, Тёдзи,то я должен ознакомиться с твоими планами, а также узнать, как ты собираешься расширить и улучшить эту школу.

Тёдзи снова склонился в поклоне.

— Безусловно, великий дзито, — ответил он. — Прошу вас, следуйте за мной.

Повернувшись, господин Тёдзи кивнул нам с Ханой, веля идти следом, и они с дядей зашагали по залитому солнцем двору, хрустя гравием дорожек. Мы с Ханой пошли за ними.

По знаку дяди двое его личных телохранителей в устрашающих рогатых шлемах и тяжелых кожаных доспехах молча присоединились к нашей процессии.

— Слуга становится мастером! — хмыкнул дядя, когда переполненный двор остался у нас за спиной.

Господин Тёдзи с достоинством склонил голову.

— Дзито знает, что я не искал этой чести, — откровенно ответил он. — Таково было желание младших мастеров и учеников. Они хотят, чтобы во главе школы встал тот, кто был знаком со стилем мастера Гоку и мог бы продолжить его дело.

— Гоку был хорошим мастером, — кивнув, согласился Хидехира. — Он был мудр и искусен в бою. Я рассчитывал, что он подготовит отличных солдат для моей армии. — Он бросил недобрый взгляд на Тёдзи. — Я могу положиться на тебя в этом деле так же, как полагался на него?

— Разумеется, дзито. Я буду служить вам так же, как служил Гоку.

Я не смогла сдержать усмешку. Мой дядя не знал, что Гоку отказался служить ему, и, вопреки строжайшему приказу нового дзито, укрывал нас с Ханой в своей школе. Что-то подсказывало мне, что Тёдзи будет служить Хидехире точно так же, как покойный мастер.

Однако дядю, похоже, ответ Тёдзи вполне удовлетворил.

— Очень хорошо, — буркнул он, шагая по извилистой дорожке. — Ибо у меня грандиозные планы на будущее моих владений! Великие планы.

За спиной у нас раздался топот бегущих шагов, и, обернувшись, я увидела, как дядины телохранители схватились за рукоятки мечей, но быстро расслабились, увидев гонца, спешившего к нам через сад.

Все это заняло не больше доли мгновения, но порой краткий миг открывает больше, чем долгий разговор. Поведение стражей говорило о том, что мой дядя жил в постоянной тревоге за свою жизнь и власть.

«Поделом ему!» — мстительно подумала я.

Посланец низко склонился перед дзито и Тёдзи.

— Простите, что помешал вашей беседе, господин Тёдзи, но я принес послание.

Тёдзи кивнул и протянул руку.

— Очень хорошо, давай его сюда.

Кровь застучала у меня в висках, когда я увидела туго свернутый свиток в руках посланца. Что если это письмо от нашей матушки? Покосившись на Хану, я увидела, что она тоже не сводит глаз с гонца.

Тёдзи хотел взять письмо, но дядя Хидехира остановил его, и у меня потемнело в глазах.

— Ты забыл свое место, Тёдзи, — резко проговорил дядя. — Слуга пока еще не стал мастером! Только дзито может назначить мастера школы для самураев, а пока этого не произошло, вся власть в додзё принадлежит мне.

Я затаила дыхание, ошеломленная грубым тоном Хидехиры.

Тёдзи молча поклонился, но я видела гнев, полыхнувший в его опушенных глазах, и знала, каких усилий стоит ему оставаться бесстрастным.

Дядя Хидехира вырвал свиток из руки посланца, грубо смяв тонкую бумагу.