Йога. Искусство коммуникации - Бойко Виктор Сергеевич. Страница 96

Далее у Джойса можно найти: «Намаскару и асаны нужно выполнять в правильной последовательности и в соответствии с методикой виньяс. Как сказал мудрец Вамана, автор трактата «Йога-Корунта», руководства по асанам и пранаямам аштанга-йоги: „О, йогин, не выполняй асану без виньясы!“» (там же, с.46). Джойс, конечно, не приводит сведений о личности автора упомянутого трактата и времени его создания, но очевидно, что всё это было разработано не ранее семнадцатого века и является, как говорят нумизматы, новодельным произведением, всего лишь искусной подделкой, хотя и созданной незаурядными людьми.

Следовательно «виньяса» — это в «новой йоге» движение тела, синхронизированное с дыханием (Джойс: «...Упражнение следует выполнять согласно виньясе — системе, связывающей движение и дыхание» (там же, с.50)). «Односторонние виньясы обычно используются как движения-связки при переходе от одной формы тела к другой. А двухсторонние образуют круговой цикл движения и применяются для достижения специфических психоэнергетических результатов» («Йога: традиция единения», с.53).

«Внутренними связками, или виньясами, называются короткие динамичные последовательности асан, которые используются для энергетически гармоничного перехода между глубоко прорабатывающими энергетическую структуру асанами или блоками асан» («Йога восьми кругов», с.218).

Как видно из двух приведённых выше цитат, трактовки сути виньясы киевскими мастерами в корне различаются между собой. В одном случае это «динамичные последовательности асан», в другом — только движения-связки между отдельными позами. Такая заметная путаница и определяет, если так можно выразиться, степень отклонения киевлян от традиции в подходе к йоге тела, равно как и различие в физической одарённости упомянутых людей. Из двух возможностей сочетания канонических асан с движениями виньяс они выбрали самую экстремальную — не стали традиционно практиковать асаны как таковые, сочетая переходы из позы в позу с более или менее длительным временем их выдержки, но оставили по существу одни движения-связки, превратив всю практику в некий поток беспрерывной смены форм, который никогда не был присущ классической йоге.

Похоже, возникающие в этой лихой практике систематические травмы позитивно влияют на сознание, и с большим удивлением я прочитал недавно слова, совершенно не представимые в устах одного из основателей «садханы» десяток лет назад: «В Йоге важен не столько уровень сложности асан, сколько чувство личных пределов» («Йога: традиция единения», с.25). В остальном же представления не изменились, равно как и осознание смысла, поскольку чуть ниже на этой же странице находим: «...Физическая подготовка акробата сама по себе является готовой базой для возможного эволюционного скачка сознания».

Если бы только знали все циркачи, гимнасты и акробаты мира, как они потенциально близки, оказывается, к вершинам духовного совершенства!

До конца девятнадцатого века, характерного тем, что в орбиту йоги случайно попал Кришнамачарья, наставник Айенгара и Паттабхи Джойса, в многотысячелетней её истории не найти прецедента, когда вспомогательные движения, носящие безусловно обслуживающий характер, были бы вдруг объявлены главным звеном всей практики асан и даже получили собственное название: «виньяса» (за исключением Сурья и Чандра намаскары, не упоминаемых ни в «Сутрах», ни «близлежащими» комментаторами, скорее всего это также «дитя» средневекового йогического «барокко»). Это примерно то же самое, что в прыжках, скажем, в длину сделать целью один лишь разбег, до посинения детализируя и оттачивая его, либо заявить, что в акте еды определяет всё, а также является единственным значимым итогом и целью её процесса, исключительно и только способ донесения ложки до рта.

Недаром Сьоман говорит: «...Форма последовательности асан, которую мы находим у Паттабхи Джойса, была разработана в период учительства Кришнамачарьи. Она не являлась традиционной» («Динамические практики...», с.100).

Или: «...Кришнамачарья... включил в свой труд (имеется в виду «Шритаттва-нидхи») материал по йогическим практикам ...не будучи знаком с действительной традицией...» (там же, с.121). Но если это изначально не традиция, то что же тогда «развил» вслед за своим учителем, «усовершенствовал» и предлагает Паттабхи Джойс?

В комментариях к философским текстам «Махабхараты» Б.Л. Смирнов отмечает, что хотя: «К асанам иногда относят и некоторые динамические физкультурные приёмы» (например — «Сурья» и «Чандранамаскара»), но «По существу всякое настоящее йогическое упражнение стремится подавить проявление гуны раджас (то есть активность), а потому должно быть статичным, а не динамичным» («Книга о Бхишме», с.201).

И далее там же: «Древняя йога понимает под «асанами» особые положения тела, сохраняемые более или менее длительное время. Асаны разделяются на две группы: физкультурные и медитационные. Цель «физкультурных» асан — укреплять тело, сделать его более выносливым, усилить те или иные токи действия, которые по-санскритски называются «пранами». Цель медитационных асан — создать устойчивое положение тела, не мешающее самоуглублению, обеспечивающее правильное кровоснабжение внутренних органов и правильное дыхание. Для обеих групп при выполнении данной асаны считается обязательным сохранение полной неподвижности. Это требование обосновывается необходимостью успокоения гун, без которого... невозможно достичь цели йоги — уравновешенности».

Андре ван Лисбет, один из старейших столпов йоги в Западной Европе, основатель и директор Института интегральной йоги в Брюсселе, работавший там с 1945 года, утверждает: «Несмотря на свою многочисленность, асаны базируются на ограниченном количестве принципов: неподвижность, контроль дыхания, отсутствие усилий, растягивание мускулатуры и умственная концентрация. Игнорируя или не понимая любой из этих факторов, мы понижаем эффективность поз».

Борис Сахаров «Йога из первоисточников»: «Асаны — это всего лишь система сложных положений тела, которые на первый взгляд кажутся факирскими... однако при точном выполнении не являются ничем подобным, так как не вызывают ни болей, ни каких-либо насилий над телом. Они основаны на общеизвестном законе Арндта-Шульца: «Слабые раздражения поднимают жизненные силы, большие раздражения тормозят их, а самые сильные — разрушают». Во-вторых, они основаны на не менее важном законе циркуляции, открытом доктором Августом Виром: «Любое положение тела имеет целью вызвать приток крови к желаемому органу или части тела. В-третьих, речь идёт о гомеопатическом принципе доктора Ганеманна, по которому, в связи с обоими первыми основными положениями «клин вышибают клином» — посредством слабейших, оживляющих дозировок раздражения.

Мне здесь бы хотелось со всей своей убедительностью подчеркнуть, что йога сама по себе никакой опасности не содержит, уже хотя бы потому, что этот путь представляет собой полную смысла и систематически организованную стимуляцию совершенно естественных процессов. Йога — это покой, более или менее полная неподвижность и длительное минутное или даже часовое застывание в одной и той же позе, в своеобразном духовном и психологическом состоянии и абсолютно не требует усилий, достигая всего без рывков, но постоянным упорным расслаблением во всех отношениях тела, дыхания, мысли. Такое расслабление и составляет единственную тайну йоги. Поэтому данный вид телесной деятельности годится для любого возраста, как для здоровых, так и для больных людей. Хотя бы уже за одно это и нужна нам йога, потому что в первую очередь человеку необходимо всестороннее умение расслабляться».

Если внимательно вглядеться во все сегодняшние системы реформированной «йоги», становится ясным общий механизм действия заблуждений: то, что делается произвольно, не в соответствии с действительными законами йогической практики, превращается в автономную структуру восприятия, не соответствующую внутреннему, реальному смыслу исполняемого. Эта структура и становится поставщиком ложной информации, с которой в дальнейшем имеет дело сознание, не подозревая, что это продукт внешнего происхождения, принимаемый за нечто присущее природе делаемого. Пресловутая «виньяса-йога» зародилась в результате волюнтаристского симбиоза Кришнамачарьей и его учениками как известных тысячелетия, так и вновь придуманных асан, «Сурья» и «Чандра намаскар», а также ритуала исполнения мантр. Уже затем новые «принципы» были включены непосредственно в практику асан в связке с контролем дыхания, тем более пресловутая «тёмная» строфа «Сутр» как будто бы вполне даёт для этого зелёный свет. Но поскольку асаны должны выдерживаться во времени, — движение при этом останавливается, — а процесс дыхания прекратить нельзя (кстати в «Сутрах» нет ни малейшего намека на то, сколько дыхательных циклов должно быть выполнено в каждой позе), то традиция просто была отброшена, а темп выполнения самих асан и пресловутых «виньяс» однозначно привязан к дыханию. Более того, эти бесконечно и монотонно повторяемые связки составляют подавляющий объём напряжённой тренировки подобного рода, где классические позы заметны лишь в виде промежуточных вставок, редко и быстро мелькающих знакомых очертаний.