Вторжение - Эпплгейт Кэтрин. Страница 15

— А, это ты!

— Да. Что тебе здесь понадобилось? Зачем рисковатъ?

— Я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке. — Она пожала плечами.

— В отличие от тебя, мне у них ничего не грозит.

Мы вернулись туда, где оставались Марко, Рэчел и Тобиас. Мне совсем не хотелось возвращаться в человеческое тело. Я знал: через несколько минут мозги Гомера забудут, что так расстроило ДжеЙка. Хорошо бы кто—нибудь догадался бросить в воду палку — я поплыл бы за ней и был бы счастлив. Погоняться бы по песку!

Теперь я понимал, почему Тобиас с такой неохотой расставался с крыльями. Когда ты превращаешься в животное, все человеческие проблемы уходят далеко—далеко.

И все же я начал обратную трансформацию.

Кэсси и Рэчел отвернулись к воде.

Через пару минут все было закончено, и я сказал:

— Ты был прав, Марко. Мой брат — контроллер.

Услышанное не привело Марко в восторг.

Затем я передал друзьям разговор Тома с Чапмэном и фразу о том, что они готовятся сделать меня, своим или убить.

— Подожди—ка. Чапмэн тоже с ними? — спросила Рэчел. — Наш Чапмэн? Заместитель директора?

— Он там вроде начальника. Это его голос я слышал ночью на стройплощадке. Чапмэн тогда приказал хорк—баширцу принести мою голову.

— Так называемый Чапмэн, — вставил Марко.

— Я предлагаю убраться отсюда, — сказал Тобиас.

— Не беспокойся. Чапмэн сказал Тому, что здесь никаких убийств не будет. Они не хотят возбуждать подозрений. Еще он сказал: «Не станем же мы отправлять на тот свет всех, кто мог побывать на стройке». Нет, они хотят знать точно.

— Как благородно с их стороны, — сухо заметила Рэчел.

— Не думаю. Просто Чапмэн имел в виду, что еще какое—то время им нельзя привлекать к себе внимания. Если тут и там начнут находить убитых детей, люди наверняка встревожатся. Чапмэн сказал, что нужно еще подождать, ведь кто—то из подростков наверняка должен проболтаться про пришельцев. А тогда уж контроллерам не составит труда отыскать их.

— Но мы—то никому ничего рассказывать не собираемся, не правда ли?

— Это точно, — поддержал Рэчел Марко. — Все, что видели, мы просто забыли и живем обычной, нормальной жизнью.

— Про Тома тоже забыли? — спросил я. — Так не пойдет. Он мой брат, я должен спасти его.

— И как же ты собираешься сделать это? — Ехидно поинтересовался Марко. — Значит, предстоит поединок между тобой и Чапмэном, полисменом, хорк—баширцами и прочей нечистью. Превратишься в собаку и будешь хватать их зубами за ноги? Из этого можно было бы слепить крутейшую видеоигру!

Я улыбнулся, точнее, оскалил зубы.

— Можно. Ты знаешь, что играю я неплохо.

— А потом, Джейк не будет один, — сказала Рэчел . — Я пойду с ним.

— И я.

— Я тоже.

— Блеск! — сказал Марко. — Великолепная четверка! Не забывайте, мы с вами не в кино. Это жизнь.

В стороне послышались шаги людей. Собрание членов клуба «Сопричастность» закончилось.

— Всем — спокойствие! — приказал я. — Как—нибудь устаканиться.

Сказал я так только для того, чтобы успокоить Марко. У меня и в мыслях не было пускать все на самотек. Я потянул Кэсси в сторону:

— Слушай, мне нужна какая—нибудь животина, которая не вызвала бы подозрения у Чапмэна. Кто живет у вас на ферме?

Кэсси задумалась.

— Перво—наперво, у нас есть куча птиц. Затем волк со сломанной ногой, одноглазый камышовый кот…

Она начала перечислять всех подопечных отцовской клиники. Внезапно глаза Кэсси вспыхнули:

— Интересно, а в каких самых маленьких тварей мы можем превращаться?,

Я пожал плечами Откуда мне знать?

— У меня появилась идея. Правда, это не пациент. Это существо просто живет там. Оно очень небольшое. Умеет бегать по стенам, довольно проворное. Со зрением и слухом проблем у него, по—моему, нет.

Вот так поздней ночью я оказался в амбаре.

Я пробирался меж клеток с хлопотливыми птицами и искал ящерицу.

Глава 16

Я проделал это утром в понедельник, в школьной раздевалке. Я превратился в ящерицу.

В зеленого анолиса, чтобы быть точным. Это из семейства игуан, если вам это интересно.

Я дождался звонка на первый урок — английский, и когда коридор опустел, забрался в свой шкафчик для одежды. Свидетели мне были не нужны.

Шкафчик оказался слишком тесным, мне пришлось скрючиться. Двигаться в нем было почти невозможно. Свет проникал через три круглые дырочки в дверце. Сердце у меня бешено билось. Было страшно.

Одно дело — превратиться в пса. Звучит, конечно, дико, но в собаке что—то такое есть. Собак я люблю. А как вам ящерица?

— Нужно практиковаться, — пробормотал я. —Кэсси права, нужно практиковаться.

Мне пришлось напрячь все свое воображение. Вспомнилось, как мы поймали ночью ящерицу. Я заметил ее в луче фонаря, а Кэсси накрыла ведром. Держа ящерицу в руке, я не испытывал никакого кайфа. Но нужно же было получить образец ее ДНК! И вот теперь мне предстояло трансформироваться в рептилию.

Прежде всего я обратил внимание, что размеры шкафчика неожиданно увеличились. Можно было уже не скрючиваться и свободно расправить плечи. Я коснулся рукой лица: кожа на нем обвисла и стала шероховатой. На голове ладонь нашарила жалкие остатки волос. А потом все пошло очень быстро.

Шкафчик продолжал разрастаться, превращаясь в огромный зал. Громадный! Ощущение такое, будто проваливаешься в бездну. Или прыгаешь с небоскреба.

Я стоял на липком валуне. Откуда в шкафчике валун? А, комок жвачки! Старый пережеванный комок на полу шкафчика. Куда—то вверх уходили полотнища парусов — это была моя одежда. По обеим сторонам в полумраке высились две уродливых горы — «найковские» кроссовки размером с дом.

И тут включился мозг ящерицы: «Ужас! Я в западне! Бежать! Бежать, бежать, бежать!»

Я бросился влево. Стена! Вверх по стене!

Я почувствовал, как мои лапки присасываются к ее гладкой поверхности. Ловушка! Я прыгнул в другую сторону. Еще одна твердая поверхность! Я пытался овладеть собой, но в голове ящерицы царила настоящая паника. Она не могла понять где находится. Она хотела свободы. Наружу!

«Иди на свет», — подсказал я своему новому телу. Единственный, выход — дырки наверху. Но этот же манящий свет и пугал. Я метался по полу между стенами шкафчика, мне никак не удавалось побороть страх.

«Давай к свету, ну же!» — прокричал я себе и каким—то чудом оказался вдруг у самых дырочек. Мгновение — и я на свободе! Язык мой высунулся изо рта. Втаскивая его назад, я ощутил странное чувство. Запах? Похоже, но что—то не то. Язык продолжал метаться туда и сюда, я видел, как кончик его тычется в разные стороны.

На ярком свете я понял, какие, черт возьми, неудобные у ящериц глаза. Мне было трудно понять, что я вижу: обломки, углы и кривые никак не складывались в общую картину. Верх стал низом, а цвета совершенно перемешались.

Я заставил себя подумать. Значит, так, Джейк, глаза у тебя расположены теперь с двух сторон, поэтому сфокусировать взгляд ты не можешь. Каждый глаз видит свое. Что ж, придется привыкнуть.

Осознав это, я попытался разобраться в окружающем, но толку вышло мало. Наверное, потребуется целая вечность. Один мой глаз смотрел по коридору налево, другой — направо. Я висел головой вниз на дверце шкафчика, представлявшейся мне безграничным серым полем.

Зеленый анолис объявил мне настоящую войну. Не успел он выбраться на солнечный свет, как ему тут же захотелось как можно быстрее вернуться в спасительную темноту шkафа. «Кабинет Чапмэна» — напомнил я себе. Но где он?

Где—то слева. Там!

Я оттолкнулся от дверцы. Вниз, вниз! Итак, я на полу. Обежать скомканный клочок бумаги — по величине он раза в два больше меня, и вперед! Ощущение такое, будто тебя привязали к головной части крылатой ракеты; которая потеряла управление и несется ей одной ведомым курсом.

Тут мозг ящерицы учуял паука. Мне трудно объяснить, что я испытал: не могу сказать, что я увидел его, услышал или почувствовал запах. Я просто знал: рядом паук.