Вторжение - Эпплгейт Кэтрин. Страница 12

— Я отпущу тебя, если перестанешь беситься, — сказал Том. — Может, я и самом деле ошибся.

Я прекратил дергаться, и Марко снял с меня покрывало.

— Согласись, Джейк, все это очень подозрительно.

— Том не может быть одним из них, понял? И точка.

— Как знаешь, — сказал Марко. — Только не стоит размахивать руками, а то мне придется сделать то же самое.

За окном послышался какой—то шум. Как будто кто—то легонько стукнул в стекло. Я подошел посмотреть, Марко — за мной.

На карнизе сидела птица — приличных размеров, похожая на орла или ястреба, и крыльями била в стекло.

— Впустите меня! Не сидеть же мне здесь целую вечность!

Глаза Марко расширились. Видно, тоже услышал.

Я распахнул окно, птица влетела в комнату и уселась на шкаф. Покрытая коричневыми перьями, она была чуть больше полуметра в длину, мощные лапы заканчивались острыми когтями, а голову украшал загнутый клюв.

— Орел или что—то в этом роде, — прошептал Марко.

— Краснохвостый ястреб, если быть точным, — сказал Тобиас.

— Это ты, Тобиас? — спросил Марко. — Мне казалось, мы договорились, что никаких превращений больше не будет.

— Я никому ничего не обещал.

— Ладно, давай назад, Тобиас, — приказал я. — Помнишь, что сказал андалит? Нельзя больше двух часов оставаться в чужом теле.

Голова ястреба дернулась, птица смотрела на меня неправдоподобно разумным, человеческим взглядом. Затем он слетел на мою постель.

Наблюдать за тем, как перья превращаются в кожу — зрелище не для слабонервных, доложу я вам. Коричневые перья сливались друг с другом и розовели, превращаясь в ноздреватую корку. Было такое впечатление, что они каким—то чудом плавились — подобно воску над огнем.

Первым исчез клюв: я видел перед собой уродливо отвисшие губы. Когти на лапах округлились и приняли форму крошечных пальцев ног.

Примерно в середине процесса Тобиас выглядел как рзовато—коричневый ком с торчащими тут и там остатками перьев. Лицо его было размером с кулак, но уже почти человеческим, только глаза оставались еще ястребиными. Из груди торчали тоненькие кривые ручки с детскими пальчиками.

В общем, смотреть на него без отвращения не смог бы никто.

Но постепенно человеческая ДНК брала верх, и облик Тобиаса медленно приходил в норму. На все превращение ушло минуты три. Точно такой, как прежде, на краю моей постели сидел абсолютно голый Тобиас.

— С одежной у меня так и не выходит, в отличие от Кэсси, — удрученно заметил он. — Штанов у тебя лишних не найдется?

Я бросил ему джинсы и рубашку. С обувью дело обстояло хуже: моя была Тобиасу слишком велика.

— Крутизна необыкновенная, — сказал он, лицо его сияло. — Восходящие потоки — это класс!

— Это еще что такое? — спросил я.

— Это когда от земли вертикально поднимается теплый воздух. Чувствуешь что—то вроде подушки под крыльями. Ты просто купаешься в воздухе. Расслабляешься и вдруг оказываешься на километровой высоте. Чем—то напомнило мне серфинг. Вам стоит попробовать, парни! Большего кайфа вы нигде не найдете.

— Что это тебе приспичило превратиться в ястреба? — поинтересовался я.

— А в амбаре у Кэсси был один со сломанным крылом. Рядом еще орел сидел, но мне больше понравился ястреб.

— Как же ты смог летать, если у ястреба было сломано крыло? — удивился я.

Марко с сожалением покачал головой:

— Джейк, ты на биологию ходишь? ДНК не имеет ни малейшего отношения к сломанным крыльям.

Я не обратил на его слова никакого внимания.

— Слава богу, что отец Кэсси не поймал тебя, Тобиас.

— Он сидел такой грустный, — заметил Тобиас.

— Кто? Отец Кэсси?

— Нет, ястреб. Ну, я хочу сказать, он понимал, что люди не собираются причинить ему зло, просто ему было противно торчать там, как в курятнике, и ждать, пока крыло заживет. — Глаза Тобиаса потемнели. — Это подло — держать птиц в клетке. Они должны быть свободными.

— Свободу птицам! — ехидно выкрикнул Марко. — Пожалуй, стоит отпечатать партию наклеек на бамперы.

— Ты бы говорил по—другому, если бы побывал со мной в небе, — со злостью отозвался Тобиас. — Котом я тоже неплохо себя чувствовал. Но ястреб! Представьте себе полную, безграничную свободу, а?

Таким счастливым видеть Тобиаса мне еще не приходилось. Дома—то у него совсем паршиво. Размышляя об этом, я внезапно ощутил, что…

— Не больше двух часов, — повторил я предупреждение андалита. — Ты ведь следил за временем?

— Да. — Тобиас улыбнулся. — Часов у меня, естественно, не было, но с таким зрением рассмотреть циферблат на чьей—нибудь руке с километровой высоты — нет проблем! Как супермен — можешь лететь и видеть каждую мелочь.

— Вот он уже и супермен, — пробурчал Марко.

— Я все время смотрел по сторонам, думал, засеку что—нибудь интересное. Искал эти инкубаторы йерков.

В словах Тобиаса слышалось что—то знакомое. Ну да, Виссер Третий говорил о каких—то инкубаторах.

— Что это за инкубаторы такие? — спросил я Тобиаса.

— Нечто вроде бассейнов, где йерки живут в своем естественном виде. Каждые три дня йерк должен выходить из тела хозяина и возвращаться в инкубатор, чтобы вымокнуть в питательном растворе и набраться сил. Самое главное для йерка — понежиться под лучами Кандроны.

Мы с Марко обменялись многозначительными взглядами. О Кандроне нам было ничего не известно.

— Уже в конце, — пояснил Тобиас, — когда андалит приказал нам бежать, я на несколько секунд задержался около него. Наверное, был слишком напуган, чтобы работать ногами.

Я покачал головой. Ясно, Тобиас просто не хотел оставлять андалита одного. Думаю, он значил для Тобиаса куда больше, чем для любого из нас.

— Словом, он посылал мне свои… образы. То есть картинки. Информацию. Кучу, информации, и все сразу. Настоящая мешанина. Я так и не начал еще распутывать ее. Но про инкубаторы и Кандрону я понял.

Подняв руку, Марко остановил Тобиаса.

— Дайте—ка я проверю. — Он подошел к двери и выглянул в коридор. — Все спокойно.

Тобиас посмотрел на него с удивлением. — Том — один из них, — бросил ему Марко.

— Не вынуждай меня применять силу, — со злостью предупредил я его. — Том тебе не контроллер.

— Осторожность в любом случае не помешает, — негромко заметил Тобиас. — Кандрона — это такое устройство, оно испускает поток особых частиц. Как бы маленькое переносное солнце того мира, откуда появились йерки. Ее лучи необходимы йеркам, как нам витамины. Специальный аппарат концентрирует эти лучи на инкубаторе, куда каждые три дня должны возвращаться йерки. Зарядившись там энергией, они возвращаются в тело хозяина.

— А какое отношение это имеет к твоим полетам и играм в супермена? — спросил я.

— Вам покажется глупым, но я рассчитывал обнаружить их инкубатор. — Тобиас разочарованно поджал губы. — Я видел плавательные бассейны, озера, пруды. Сверху их бессчетное количество. Но ничего похожего на инкубатор я не заметил.

— А если бы ты нашел его? Что тогда? — с нажимом спросил Марко.

— Мы бы взорвали его.

— Ошибаешься, Тобиас. Мы решили не лезть в это дело.

— Нет. Мы договорились не принимать пока окончательного решения, — поправил я Марко. — Я уже принял решение, — заявил Тобиас.

— Гляньте—ка, слабак превратился в героя, — процедил Марко.

На этот раз Тобиас не залился краской.

— Может, дело в том, Марко, — спокойно сказал он, — что сейчас мне есть за что бороться. — Ты не сумел даже за себя постоять, — снисходительно бросил Марко.

— Так было, — негромко ответил Тобиас. — До встречи с андалитом. До того, как он погиб, чтобы спасти нас. Я не могу предать его. Ведь не впустую же отдал он свою жизнь. Вы как хотите, а я объявляю йеркам войну.

Глава 13

— Мы отыщем их инкубатор, — продолжил он. — А потом взорвем его со всеми этими чертовыми моллюсками.

Я думал, что Марко запыхтит от злости, но он оказался умнее. Он понял: слова Тобиаса об андалите произвели на меня впечатление. Поэтому Марко лишь улыбнулся, чуточку насмешливо: