Все изменит поцелуй - Бойл Элизабет. Страница 58
Майор тотчас понял: здесь что-то не так. Его беспокойство усилилось, когда один из английских офицеров приказал своим солдатам идти вперед, к стенам, через открытый участок местности.
Роберт со своими людьми тоже хотел приблизиться к стенам, но тут ему показалось, что кто-то у него за спиной окликнул его по имени. Он обернулся и в ужасе замер: по траншеям, переворачивая убитых и раненых — словно искала кого-то — ползала Оливия.
— Роберт! — кричала она. — Роберт, где ты?!
— Черт побери, убирайся отсюда! — заорал майор.
Из траншеи высунулась ее голова. Когда Оливия увидела мужа, лицо ее прояснилось.
— Роберт, я думала, что ты погиб!
— Уходи отсюда! Скорее! — снова заорал он. Однако Оливия его не слышала. Присев возле одного из раненых, она принялась оказывать ему помощь.
«О Боже, — думал майор, — чего она добивается?! Ведь ее в любой момент могут убить!»
И тут он услышал знакомый звук — зашипели взрывные фитили. Взглянув себе под ноги, майор понял: все вокруг усыпано порохом. И эти опасные дорожки вели прямо к Оливии!
Но предупредить ее он не успел — внезапно ночь озарилась адским пламенем, а земля под ними задрожала и словно взлетела в воздух.
В последний момент он все же заметил Оливию — ее подбросило вверх, точно сломанную куклу.
Его жена! Его любовь! Она мгновенно исчезла в этом огненном вихре!
Глава 18
Оливия очнулась в небольшой комнатке. Единственное окно было закрыто шторой, и царил полумрак. День сейчас или ночь? Она не знала этого. Запахи тоже были ей незнакомы — воздух был сухой, и пахло гарью. Где-то вдали, как ей казалось, слышались выстрелы и чьи-то голоса. Однако в ушах у нее стоял непрерывный грохот, поэтому она не могла разобрать ни слова.
Оливия подняла руку и потрогала голову — оказалось, что рука у нее забинтована, а на лбу лежит холодный компресс. Она с трудом могла шевелить пальцами, и вся рука, казалось, горела.
«Вероятно, у меня ожоги, — подумала Оливия. — Но как это могло случиться?»
Она не понимала, где находится, и даже не могла вспомнить, что с ней произошло.
Попытавшись подняться, Оливия почувствовала боль во всем теле и увидела, что руки и ноги ее покрыты порезами и ссадинами.
Поскольку встать с кровати не удалось, она решила кого-нибудь позвать — ведь ясно же было, что кто-то за ней ухаживал. Но и закричать не удалось — из горла вырвались лишь хрипы.
Вдруг тени в комнате задвигались, и ей показалось, что из темноты вышла огромного роста фигура. Затем раздался голос:
— Ты проснулась? Слава Богу! А я уже боялся, что ты никогда не придешь в себя.
Какой знакомый голос! Она же знает этого человека! В ее памяти замелькали смутные образы.
Вошедший над чем-то наклонился, и в комнате внезапно вспыхнул свет. Он повернулся к ней уже с зажженной свечой в руке.
— Так, где тут у нас вода? Сейчас дам тебе попить. Эта копна черных волос, эти зеленые глаза, эти скулы — все было таким знакомым и близким…
— Роберт, — с трудом выговорила она.
— Совершенно верно. — Он поднес к ее губам стакан с водой. — Я рад, что ты меня не забыла!
Несколько глотков воды сделали свое дело — теперь она уже могла говорить.
— Где мы? Что произошло?
— Тихо, помолчи. — Он снял с ее лба салфетку и окунул ее в таз с водой. Затем отжал и снова положил ей на лоб.
— Ты была ранена во время боя. Тебе вообще не нужно было там появляться.
В какой-то момент ей вдруг показалось, что взгляд у Роберта… очень уж странный: в нем было что-то дикое, безумное, чего она раньше никогда не замечала — даже тогда, когда он метался в бреду.
И тут она наконец-то вспомнила… Вспомнила, что с ней произошло. Она пошла искать Роберта среди клубов дыма, в самый разгар битвы. Когда она нашла и окликнула его, он оглянулся, увидел ее и стал что-то кричать, но слова его заглушались пальбой.
А потом ночь вдруг озарилась яркой вспышкой.
— Взрыв, — прошептала она.
— Да, французы заминировали подступы к стенам, — сказал он, покачав головой. — Но ты не должна была туда приходить. А если бы с тобой что-нибудь случилось? Твоя жизнь слишком важна для всех, чтобы так рисковать.
При этом он махнул рукой в сторону занавешенного окна. Голоса, доносившиеся оттуда, становились все громче, поэтому Роберт задул свечу, и комната снова погрузилась во мрак.
— Лежи тихо, — прошептал он. Затем подошел к окну и чуть отдернул занавеску.
Какое-то время он стоял неподвижно — очевидно, наблюдал за происходящим. Наконец с облегчением вздохнул и задернул занавеску.
— Они пошли дальше.
— Кто? — удивилась Оливия.
— Солдаты.
Собравшись с силами, Оливия приподнялась и спросила:
— Французские?
Он отрицательно покачал головой.
— Нет, английские.
— А почему мы должны их бояться? Это же наша армия!
Роберт кивнул на окно.
— Они просто обезумели. В городе идет самая настоящая резня. При штурме погибло очень много наших солдат — из-за пороховых взрывов и упорного сопротивления, — и теперь они мстят за это.
За окном слышались пьяные крики и звон разбитых бутылок.
— Ты хочешь сказать, что грабят город? Роберт уселся в кресло и проговорил:
— Да, но здесь мы в безопасности. Это заброшенный дом. На двух этажах под нами нет ничего такого, что могло бы кого-нибудь заинтересовать.
Оливия с удивлением посмотрела на него.
— Но почему Веллингтон не принимает никаких мер. чтобы их остановить? Почему ты ничего для этого не делаешь?
Он пожал плечами.
— А почему я должен их останавливать?
По спине Оливии пробежал холодок. Она поняла: случилось что-то ужасное.
— А где Акилес?
Роберт снова пожал плечами.
— Тебе сейчас нельзя беспокоиться.
Поднявшись с кресла, он начал рыться в каком-то саквояже, лежавшем на полу.
Да ведь это же ее саквояж! Но почему он здесь, а не в палатке? И как они оказались в городе? Как Роберт нашел это место? Все эти вопросы ставили ее в тупик.
— Мне удалось кое-что раздобыть… Хлеб, правда, не такой, к какому ты привыкла, а довольно черствый. Но нам придется довольствоваться этим, пока сокровища не окажутся в наших руках.
«Сокровища!» Интонация, с которой он произнес это слово, испугала ее. В его голосе звучала… какая-то странная тоска.
Он подошел и присел на край кровати.
— Когда клад будет в наших руках, я осыплю тебя бриллиантами, дорогая! Я выполню все, что обещал тебе тогда. Ты станешь моей женой и будешь купаться в золоте!
Он протянул руку и хотел прикоснуться к ее щеке, но Оливия внезапно отпрянула. Это был не Роберт — не тот Роберт, за которого она вышла замуж и который пленил ее сердце. Это был тот, который его едва не разбил.
И он обезумел: это было видно по его глазам, слышно по его речам.
— Не бойся, — говорил он, поглаживая ее по волосам. — Я уже простил тебя за то, что ты не дождалась меня. Простил и то, что ты поддалась на обман моего коварного кузена. Но ты не сомневайся: для того, чтобы нашему счастью ничто не могло помешать, я разделаюсь с ним.
Он встал и, подойдя к окну, стал вглядываться в ночную тьму.
Оливия плакала, глотая слезы. Кто бы мог подумать, что в самый разгар жестокой битвы за Бадахос вдруг сбудутся ее самые жуткие ночные кошмары?!
Маркиз Брэдстоун каким-то невероятным, непостижимым образом остался жив, и вот теперь ее жизнь снова находится в его руках.
Под стенами Бадахоса у своей палатки сидел на земле английский офицер. Он плакал. За последние три дня это случалось с ним не раз.
Печаль Роберта Данверза терзала душу окружавших его друзей, и, походя мимо него, все старались втягивать голову в плечи. Он помог одержать победу, но потерял жену, когда ужасный взрыв унес жизни многих солдат.
«Почему она не послушалась меня и пришла на поле боя?» — спрашивал себя Роберт.
После взрыва он бродил по угольям, пытаясь найти ее.