Крест короля Артура - Болдри Черит. Страница 6

— Твоя вера делает тебе честь, брат.

Резкий голос Годфри де Массара нельзя было не узнать.

— Вся страна знает, что монахи Гластонбери не могут достроить сгоревший храм, потому что король больше не даёт им денег. Что может быть лучше для аббатства, чем подобная находка? Отец Генри получит недостающее золото у богатых паломников.

— Быть может, для того Господь и послал нам эти кости, — возразила Марджери Карвер. — Что в этом плохого?

Но голос её становился все тише и тише, и последние слова она уже шептала. Однако отец Годфри расслышал.

— Что плохого в том, что ваш аббат обманывает бога и людей, выдавая фальшивые реликвии за подлинные?

— По-вашему, отец Генри — лжец?

Гвинет сама удивилась, услышав свой звонкий голос. Но циничное недоверие приезжего вывело её из себя.

Холодные серые глаза уставились на неё.

— Помолчи, дитя, — сказал отец Годфри. — Не тебе решать подобные вещи. Что ты вообще об этом можешь знать?

— Я видела, как гроб доставали из земли! — возмутилась Гвинет. Гервард попытался остановить её, но безуспешно. — Мы все видели кости — короля Артура и королевы Гвиневеры!

— В самом деле, — приподнял брови приезжий. — Короля Артура, да ещё и королевы Гвиневеры…. Дважды полезная находка!

Гвинет открыла уже рот, чтобы возразить, но заметила в толпе мать. Айдони Мэйсон глядела на неё с осуждением и сердито качала головой. Гвинет отступила на шаг, краснея от унижения. Отец Годфри язвительно улыбнулся.

— Зачем так говорить, брат Годфри? — спокойно спросил брат Патрик. — Если ты сомневаешься в подлинности находки, поговори об этом с аббатом.

Удивительно, но отец Годфри смутился.

— Будь уверен, я так и поступлю! — заявил он и, повернувшись, зашагал прочь.

— Ну и ну! — воскликнула Марджери Карвер. — Да кто он такой, чтобы так говорить про отца Генри?

Брат Патрик пожал плечами — похоже, его совсем не задела грубость приезжего. Он повернулся к кузнецу.

— Уверяю тебя, это действительно останки короля Артура. Господь подтвердит нашу правоту.

— Вам виднее, святой отец, — улыбнулся Том.

Брат Патрик начал что-то отвечать, но Гвинет уже не слышала, что — Айдони Мэйсон пробралась через толпу и трясла дочь за плечи.

— В жизни такого не слыхала! — возмущалась она. — Так разговаривать со святым отцом! Да к тому же ещё и гостем!

Она задумчиво посмотрела вслед приезжему, а потом добавила со вздохом:

— Вообще-то, зря он так. Откопали бы эти кости в Уэллсе, он бы по-другому запел. Все-то они с Гластонбери не в ладах… Дай Бог, чтоб этот гордец не напакостил как-нибудь отцу Генри!

— Не думал, что древние кости могут так всех взбаламутить, — пропыхтел Гервард. Они с сестрой снова тащили в аббатство еду для каменщиков — на этот раз завтрак. Небо вновь затянуло облаками, серый утренний свет был холодным и неприветливым. — Половина народу не верит, что в гробу настоящий король Артур.

Гвинет остановилась и уставилась на брата.

— Как это не верят? На кресте ведь написано!

— Ну, мало ли, что там написано…

— Все не можешь забыть слова этого типа из Уэллса? Ты же не считаешь, что отец Генри соврал?

— Нет! Но он мог ошибиться.

— А вчера ты сам всех убеждал! — укорила его сестра.

— Знаю, — вздохнул Гервард, запуская пятерню в копну своих каштановых волос. — Я только хотел, чтобы все поняли, как нам нужны пилигримы. А насчёт костей…. Не знаю, Гвинет. Артур жил так давно! Почему вдруг через столько лет его могила отыскалась на нашем кладбище?

— А почему бы и нет? — резонно возразила Гвинет. — Король Генрих послал к аббату этого барда, и во всех легендах говорится, что Артур пришёл умирать сюда, в Авалон. Так это место тогда называлось.

— В легендах! — хохотнул Гервард. — Подумаешь! А ещё говорится, что Артур не умер, а спит…

…под зелёным холмом…

Гвинет вспомнила песенку, которую два дня назад распевали на дороге дети…

— А может, и спит, — прошептала она.

Гервард покрутил пальцем у виска:

— Спит? Или лежит мёртвый в часовне? Ты уж выбери что-нибудь одно!

Гвинет дулась на него до самого аббатства. Наверное, Гервард просто не чувствует этого… Здесь, в Гластонбери, где легенда так тесно переплетается с былью, кажется, будто в любой момент ты можешь встретить на улице великих героев древности. Все ещё обиженная, Гвинет вошла вслед за братом в ворота аббатства и двинулась к недостроенному храму. Но где же дядюшка Оуэн?

— Он в часовне, — крикнул один из каменщиков. — Дежурит между утреней и первым часом. [7]

— Подремать, небось, устроился, — хихикнул Мэтт Грин.

— Я отнесу дядюшке завтрак. Пусть поест перед работой, — предложила Гвинет.

Здорово, теперь она ещё раз сможет посмотреть на кости!

Она обернулась к Герварду, но тот уже раздавал еду. Гвинет взяла ломоть хлеба с сыром, наполнила рог элем и поспешила в часовню.

Внутри было сумрачно и пусто. Открытый гроб покоился на подмостях перед алтарём, крышка лежала рядом, на полу.

— Дядя Оуэн, ты где? — прошептала Гвинет, проходя внутрь.

Тяжёлая деревянная дверь захлопнулась. Гвинет остановилась, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Дядюшка не откликался. Она шагнула вперёд и увидела на ступенях алтаря какую-то кучу тряпок. По крайней мере, ей так показалось, хотя откуда здесь…

И тут Гвинет поняла, что это за куча.

— Дядюшка! — ахнула она, роняя рог и еду на каменный пол, и бегом бросилась к алтарю.

Оуэн Мэйсон лежал ничком на ступенях. Из-под головы его вытекла струйка крови. Рядом валялись какие-то черепки.

Гвинет обеими руками зажала рот, чтобы не закричать.

«Господи, только бы он не умер!»

Но пробираясь мимо дубового гроба она всё же не смогла удержаться, чтобы не заглянуть внутрь.

Гроб был пуст. Останки короля Артура и его королевы исчезли.

Глава третья

Гвинет опустилась на колени возле дядюшки Оуэна и трясущейся рукой потянулась к его губам. Дядя лежал неподвижно, и лицо его было белым, как мел, но пальцами Гвинет почувствовала слабое дыхание. Жив.

— Благодарю тебя, Господи! — прошептала Гвинет.

Она с трудом поднялась — дрожали ноги. Выпрямилась и поспешила к выходу из часовни. Толкнув тяжёлую дверь, она чуть не сбила с ног брата Тимоти.

— Гвинет?

Юный монах ухватил её за плечи и с тревогой заглянул в глаза.

— Что стряслось?

— Дядюшка Оуэн! — Гвинет показала на тёмный провал двери. — Там, внутри…. Он ранен!

Брат Тимоти тут же отпустил её и скрылся в часовне. Гвинет ухватилась за шершавую каменную стену и несколько раз сглотнула, борясь с подступавшей дурнотой. Её била нервная дрожь.

Брат Тимоти вновь появился в дверях.

— Я позову брата Патрика. Побудь со своим дядей, проследи, чтобы никто его не трогал.

Он торопливо умчался, хлопая полами длинной рясы.

Гвинет молча смотрела ему вслед. Первый шок от страшной находки начал постепенно проходить. Она перевела дыхание и вновь нырнула в темноту часовни. Брат Тимоти просил её последить за дядей….

Не успела она снова присесть, как услышала за дверью шаги и голоса. Может, это уже брат Патрик? Но, повернувшись, Гвинет увидела только Герварда и Мэтта Грина.

Гервард подбежал первым. Даже в полумраке часовни Гвинет видела, как побледнело его лицо.

— Брат Тимоти нам сказал, — прошептал он хрипло.

Мэтт Грин склонился над Оуэном и уже протянул к нему руку, но тут вмешалась Гвинет:

— Брат Тимоти не велел его трогать.

Каменщик удивлённо посмотрел на неё, но руку убрал. В конце концов, он удовлетворился тем, что встал на колени возле раненого товарища, участливо глядя ему в лицо.

— Что здесь произошло? — спросил Гервард.

— Не знаю, — ответила Гвинет. — Когда я пришла, он уже тут лежал. Может, споткнулся?… Хотя нет, думаю, его ударили. Смотри!