Дети острова Таршиш - Токатли Эхуд. Страница 23

— Все в порядке,— ответил Ашер, успевший внимательно все проверить.

— Смотрите,— проговорил Гилад.— Ливень хлещет все сильнее!

— Переждем здесь,— решил Дани.

Ребята уселись на камни и смотрели на потоки дождя, заливающие остров. Чтобы не было скучно, они решили поиграть в загадки. Громкий смех напомнил Шалому, одиноко сидевшему в углу, о том саркастическом хохоте, который разрушил его безмятежную жизнь. Дани несколько раз бросал на него взгляд, не понимая, что могло случиться с товарищем. Но внезапно его мысли прервал крик.

— Посмотрите! — завопил Рон.— Смотрите, что делается с озером!

К своему ужасу они увидели, что уровень воды стремительно повышается. Ливень затопил берега, бурные потоки быстро подбирались к их укрытию.

Скала, на которой они сидели, превратилась в крошечный островок среди бушующего моря. Вода продолжала прибывать...

— Надо скорее уходить отсюда! — закричал Дани.— Еще немного и нас зальет!

— А как же посуда? — спросил Нафтали.

— Мы сделаем новую! — успокоил его Дани.— А если мы здесь останемся, то все утонем!

Ребята с ужасом смотрели на прибывавшую воду.

— Пошли! — приказал Дани.— Всем плыть за мной! Дани бросился в воду, за ним последовали другие. Они плыли к другому берегу озера, с трудом преодолевая течения и водовороты. Наконец, они выбрались на сушу — шесть мокрых фигур.

— А где Шалом? — Дани охватил ужас. Он посмотрел в сторону скалы и увидел Шалома, стоявшего, как приклеенный, у каменной стены и дрожавшего от страха.

— Шалом! — закричал Дани.— Прыгай в воду. Ты же умеешь плавать! Давай быстрей, пока тебя не смыло водой! А ну, прыгай, Шалом!

Но Шалом не двигался.

21. Открытые ворота

От ужаса и тревоги кричали уже все мальчики, но Шалом будто прирос к месту. Ливень продолжал хлестать, вода все прибывала и доходила уже Шалому до колен. Дани понял, что медлить нельзя, еще немного, и вода смоет хрупкую фигурку Шалома, потащит его вниз на острые скалы, к водоворотам. Почему он не прыгает?

Дани не стал больше ждать, бросился в воду и с трудом, борясь со встречным течением, доплыл до скал.

— Давай скорей! — кричал Дани, протягивая руку Шалому,— держись за меня и энергичней работай ногами!

Шалом колебался какой-то миг, а затем покорно последовал за Дани в поток. Оба мальчика из последних сил боролись со все прибывавшей водой. Когда они, наконец, добрались до берега, Дани приказал всем быстро бежать домой сушиться.

Дети сняли с себя мокрую одежду и завернулись в одеяла. Шалом сидел в углу, дрожа всем телом и громко клацая зубами. Дани сел рядом.

— Что случилось, Шалом? Ты ведь уже научился плавать? Почему не поплыл со всеми нами?

Но Шалом молчал, повернувшись лицом к стене. Дани поднялся и отошел в сторону. Объяснить странное поведение друга он не мог. Мальчики жестами показывали Дани оставить Шалома в покое.

— Он просто испугался,— прошептал Шмиль.— Это со всяким может случиться.

Дани надеялся, что это так, однако необычное состояние Шалома в последние дни его очень тревожило. Придется подождать и проследить за развитием событий.

Целых два дня шел сильнейший дождь. Ребята были заняты работами по дому, строили новые планы. А когда ливень затихал на час или два, спускались вниз и готовили горячую пищу. Но на второй день дождь залил огонь в печи, без солнечных лучей его нельзя было зажечь. Гилад предложил соорудить над печкой навес для защиты от дождя, обмазать его глиной и сделать что-то вроде черепичной крыши. Такая крыша не будет бояться ни огня, ни воды. Они начали подумывать и о хранилище для запасов еды на зиму.

Шалом не принимал участия в этих разговорах. Он продолжал выполнять свои обязанности, но разговаривал редко, стараясь избегать других ребят. Дани был в замешательстве, он не мог понять причин такой самоизоляции. Шалом, так помогавший Гиладу решать его проблемы, теперь вдруг охвачен каким-то безысходным одиночеством. Что могло случиться?

Дождь, наконец, перестал. Приближался Йом Кипур. Ребята продолжали вставать рано для чтения Слихот и целыми днями работали в лесу и на пляже. Дани предложил Шалому продолжить уроки плавания. Но тот в ответ лишь пожал плечами.

Приближался Йом Кипур. Дети последний раз поели, а когда солнце начало садиться, зажгли небольшой костер и произнесли слова благословения над свечами Йом Кипура. Сняв обувь, они начали молиться. После тфилы^[*] все вернулись в дом и легли в свои постели. Только Шалом остался у костра, сосредоточенно читая молитвы Йом Кипура. Ашер тоже решил отправиться спать. Он уже протянул руку к веревочной лестнице, как вдруг заметил на земле небольшой листок бумаги. Мальчик нагнулся, поднял его и начал с любопытством рассматривать. Некоторые слова смыло дождем, однако в бледном свете луны ему удалось разобрать несколько обрывочных фраз: «... я думал, что мы настоящие друзья... ты просто меня пожалел... услышал, что на самом деле думают... Я уверен, что ты считаешь меня занудой... я не хочу больше никого обременять... Я спокойно могу обойтись без друзей.» Шалом Шараби.

Ашер внезапно понял, что случилось с Шаломом. Он перечитал слова: «услышал, что на самом деле думают...» и вспомнил, что он сам говорил о Шаломе. Наверное, тот был рядом и все слышал! Сердце Ашера сильно забилось, его обожгло чувство стыда и горечи. Он сложил письмо, спрятал его в карман, потом медленно поднялся в дом и лег под одеяло. Он крутился на матраце и никак не мог заснуть.

— Ашер,— прошептал Рон в темноте,— ты не спишь?

— Нет, никак не могу заснуть. Рон сел и облокотился на руку:

— А в чем дело? Из-за поста?

— Нет,— ответил Ашер.— Совсем нет.

Он поднялся и посмотрел на Рона. Поколебался мгновение, а потом спросил:

— Ты помнишь, как Шалом боялся прыгать в воду?

— Да.

— Я думаю, в этом моя вина.

— Что? Не говори глупости!

— Нет, это правда,— твердо произнес Ашер.— Он испугался не воды, а моего дурного языка! Ты помнишь, как я над ним потешался? Наверное, он все слышал. Смотри, что я нашел! — И Ашер протянул Рону бумажку.

Теперь они знали, что произошло. Обидные слова Ашера достигли ушей Шалома, разрушив его и без того хрупкую уверенность в себе. В критический момент Шалом и вправду потерял уверенность в том, что способен переплыть бурные воды.

— Что же нам делать? — спросил Рон.— Мы чуть было не стали причиной трагедии. Идем, попросим у него прощения!

— Он больше мне не поверит,— в отчаянии произнес Ашер.— Я сам бы не поверил человеку после такого.

— Давай все-таки попробуем...— настаивал Рон.— По крайней мере, он увидит, как мы переживаем.

— Мы? — переспросил Ашер.— Но ведь только я один говорил такое про него.

— Но я-то слушал,— возразил Рон — и даже смеялся... Он наверное, слышал, как я смеялся.

— Почему мы так вели себя? — прошептал Ашер, и слеза скатилась по его щеке.

— И выбрали мишенью для своих дурацких шуток именно Шалома,— с горечью сказал Рон,— самого тихого, самого внимательного человека на Таршише.

Рон выскочил из гамака и начал одеваться.

— Пошли,— сказал он решительно.— Смотри, Шалом еще не спит. Он читает у костра. Спустимся и попросим у него прощения.

Ашер присоединился к другу и стал мысленно готовиться к тяжкому объяснению. Оба мальчика быстро оделись и тихо, чтобы не разбудить спящих, спустились вниз.

Подойдя к костру, Рон осторожно спросил у Шалома, нельзя ли поговорить с ним. Тот отложил свой сидур. Ашер начал объяснять, как это все случилось, и попросил прощения за свои слова. Но Шалом только опустил глаза и хранил полное молчание. Рон посмотрел на Шалома и снова заговорил.

— Мы ведь просто шутили, Шалом! Мы не хотели тебя обидеть. Мы говорили глупости. Поверь мне, мы очень тебя любим.

— Может быть, вы и не хотели меня обидеть,— Шалом говорил медленно,— но в ваших словах выплыла наружу правда. По крайней мере, я узнал, что обо мне думают.