Сорванцы - Ронасеги Миклош. Страница 5

— Отыскать его мать!

— Ты уже это говорил.

— Сообщить в «Скорую помощь».

— И об этом ты говорил.

— Адрес бы знать, мы бы его домой отвезли — к отцу.

— Ну как тут узнаешь адрес?

— «Скорая помощь», наверное, знает.

— Надо было врачу сказать.

— Что ты все время твердишь «врачу», «врачу»!

— Терчи! Может, эту женщину знают в магазине? Вдруг и адрес сообщат? Слетай-ка туда, спроси!

Это была толковая мысль. Оказывается, Карчи умеет не только сердиться, но и шевелить мозгами. Но на лице Терчи неожиданно появилось выражение полного отчаяния.

— Я боюсь идти туда еще раз.

— Что за ерунда!

— Ну, ладно, схожу. А вы присмотрите за ребенком. Мальчики уставились на малыша, а он на них. Что и говорить, момент ответственный, точнее говоря, взгляды, которыми обменялись стороны, были весьма многозначительны.

— Знаешь, давай-ка лучше мы сбегаем.

— Конечно, так будет лучше. А я с крохой побуду. Это все-таки женское дело.

Несколько самонадеянное замечание Терчи мальчики пропустили мимо ушей, не ответили на него ни единым словом. Они совсем было собрались идти, как вдруг произошло нечто непредвиденное. Громко чмокнув, ребенок вытащил палец изо рта и ясно выговорил слово, которое одинаково звучит на всех языках:

— Ма-ма.

Терчи снова опустилась перед карапузом на колени и, ласково улыбаясь, принялась его успокаивать.

— Мама. Конечно, солнышко, мама. Скоро мы тебя к ней отправим. Все будет отлично! Мы тебя положим в коляску и пойдем. Топ-топ, пока не отыщем твою мамочку. Все будет чудесно, все будет в порядке!

— Ну, зачем ты его дурачишь? — рассердился Карчи.

— Оставь ее. Она правильно делает, — махнул рукой Берци. Малыш тем временем улегся на живот и попробовал сползти с кресла.

— Ма-ма! Мама! — упорно повторял он.

— Сиди спокойно, миленький, — попыталась удержать его в кресле Терчи.

Но малыш, видимо, не привык к тому, чтобы его движения сковывались. Глаза его мгновенно налились слезами, красивое личико покраснело, и он громко заревел.

— Господи, что такое?! — в ужасе закричали мальчики. Но Терчи махнула рукой:

— Не трогайте его. Это его дело.

Глава четвертая, в которой происходит некое важное событие и мы убеждаемся в том, что Будапешт — известный центр международного туризма

Переодеть ребенка — дело не простое, ребята были в большом затруднении, так как прежде ничего подобного делать им не доводилось. Теперь они жалели, что не прислушивались к разговорам взрослых, когда у кого-то из родственников появлялся очередной малыш. Разумеется, ребята догадывались: с маленьким надо обходиться иначе, чем с подростками. Но этого знания было явно недостаточно.

Итак, прежде чем дальше следить за великим летним приключением сорванцов, нам следует кое-что узнать. Для начала — откуда взялся ребенок. В том, что Терчи ошиблась, не было никакого сомнения.

Этот милый, симпатичный, пухлый малыш… Гм… История его очень проста.

Незадолго до описанного прискорбного случая тем же теплым, летним утром по проспекту Ракоци шагала молодая пара. Молодые люди только что вынырнули из какого-то переулка, и по их поведению сразу можно было понять, что они уже давно бродят по городу и даже, по всей вероятности, заблудились.

— Ну, читай!

— Что?

— Путеводитель.

— Тогда я не увижу достопримечательностей.

— Тут нет никаких достопримечательностей.

— Откуда ты знаешь?

— Оглянись вокруг.

— Зачем мы сюда притащились?

— Опять за свое? Ты даже не знаешь, где мы сейчас находимся!

— В Будапеште, столице Венгрии.

— Но мы, кажется, собирались побывать где-то. Вчера вечером решили отправиться в Крепость [8]. Путеводитель советует обязательно осмотреть Рыбацкий бастион и собор короля Матяша [9]. Потом купим какао и по рогалику, усядемся где-нибудь в тени и подкрепимся.

— Ты все время только о себе и думаешь. Тебе в голову не придет, что ребенок не может выдержать так долго — его кормить надо, а не рассматривать Крепость и собор.

— Я говорил, не надо брать малыша с собой.

— Что же, я его под деревом должна была бросить?

— Дома оставить, у твоей дорогой мамочки, она бы за ним присмотрела.

— Я лучше помолчу о твоей замечательной мамочке.

Подобные перепалки не в первый раз звучали на широких улицах Будапешта. Ссориться молодым людям не мешали ни шум уличного движения, ни пыхтение автобусов, ни скрип тормозов и грохот мусорных баков об асфальт, хотя эти звуки иногда и заглушали брошенные в раздражении упреки.

Ссорились молодые люди с увлечением.

Такое случается в самых разных местах земли, где оказываются молодые и не очень обеспеченные туристы. Туризм в наши дни стал моден. Человек, охваченный страстью к путешествиям, отправится путешествовать, даже если ему потребуется тащить на себе дюжину детишек. Летом в каждом большом городе можно встретить таких вот пап и мам — туристов с ребятишками самого разного возраста, — они толпятся на улицах, жадно осматривают достопримечательности города.

Туристы бывают всякие: они могут быть высокими, русоволосыми, с ослепительной улыбкой, могут быть и низенькими брюнетами с блестящими глазами. Но все они, вконец измученные, с непоколебимой решительностью таскают своих ребятишек по белому свету.

Малыши выглядывают из-за плеча отца в рыцарском зале Градчан в Праге, улепетывают от матери на Красной площади в Москве или, посасывая палец, собираются вздремнуть перед витриной магазина в Риме, а то и на мраморных ступенях музея Ватикана. Или обиженно моргают, поглядывая на родителей на улицах Будапешта, одного из красивейших городов мира. Мир полон туристов с детьми.

— Пусть он посмотрит, пусть он тоже посмотрит! — сорвался голос у мамы-туристки.

— Опять войны боишься?

— Да, боюсь. Матери всегда ее боятся.

— Не надо. Есть на свете люди, которые борются за мир. Они сильнее.

Молодые люди, герои нашей истории, какое-то время молчали, потом принялись рассуждать о проблемах войны и мира, о детях, но, вспомнив, что не доспорили до конца, опять поссорились и решили, что лучше всего сейчас — разойтись в разные стороны.

— Ты все равно терпеть не можешь галереи.

— А ты мчишься, как на состязании легкоатлетов.

— Хорошо, встретимся вечером.

— По крайней мере, будет о чем поговорить.

— Мы теперь все равно чаще ссоримся, чем разговариваем.

Герои нашего рассказа, туристы-родители, путешествовали уже не в первый раз, да и ссорились не впервой. Не раз бывало, что они поодиночке осматривали достопримечательности того или иного города. Споры переходили в ссору, и молодые люди разбегались в разные стороны, чтобы часа через два столкнуться, радостно улыбаясь, на улице, в крепости, в музее или еще где-нибудь. В такие моменты они были по-настоящему счастливы.

Но сейчас они только-только начали спорить.

— Ты можешь сказать, почему мы здесь очутились?

— Опять ты за свое, — ответила молодая женщина.

— За это время мы успели бы осмотреть Рыбацкий бастион и давным-давно позавтракать. Ты только о своем желудке и думаешь.

— Но ты же сама сказала, ребенок должен питаться регулярно.

— Ничего, немного потерпит. Несколько минут, и мы там.

— Где?

— Тут поблизости должен быть большой продовольственный магазин. Говорят, там можно купить невероятно вкусную венгерскую салями.

Так! Молодой человек покраснел как рак.

— Выходит, из-за салями мы не посмотрели Рыбацкий бастион? — Он хлопнул себя кулаком по лбу, жалея, что не пошел бродить по городу один.

— Ну иди, пожалуйста, иди!

— И пойду.

— Ребенок останется со мной.

— Зачем такие жертвы? Я возьму его!

— Как бы не так! Ребенок должен быть с матерью!

— Ну что ж, забирай. Ребенок все равно тебя больше любит.