Медный лук - Спир Элизабет Джордж. Страница 27

Один из новобранцев — у его отца был надел земли, где он растил огурцы, — предложил Даниилу использовать дозорную башню, заброшенный маленький домик на отцовском поле. В единственной круглой комнатке перед сбором урожая поселялась вся семья — следить, чтобы воры не сняли поспевшие овощи раньше времени. В подполе, вырытом, как предполагал Даниил, чтобы скрыть часть урожая от бдительных взоров сборщиков податей, можно будет, когда оно появится, хранить оружие. К башне легко подобраться с разных сторон, через виноградники. Отличное место для тайных сборищ.

Стоило только переменить место, как легионер перестал появляться. Блюдя осторожность, они, как и раньше, выставляли дозорных, по очереди дежурили возле башни. Солдата больше никто не видел. Отлично, решил Даниил, на этот раз повезло. Но на душе было по-прежнему тревожно.

Глава 13

Одно только не нравилось Даниилу в новом месте встреч — ему не хотелось надолго уходить из дома. Но все оказалось не так сложно, Лия выслушала его объяснения, похоже, она уже попривыкла к отлучкам брата — когда-то и бабушка уходила на весь день работать в поле. Девочка чувствовала себя гораздо уверенней, уже не так быстро уставала от работы у ткацкого станка. Ей даже удалось закончить кусок ткани, заказанный вдовой из Хоразина.

Когда Даниил положил новенький сверкающий серебряный талант [56] на ладонь сестры, она не могла отвести от него завороженного взгляда. Он догадался, что Лия и знать не знала — долгие часы у станка приносят вознаграждение. Брат показал сестре, как вшить блестящую монету в головную повязку — каждая девушка в селении, хоть самая бедная, гордо носит на голове все свое позвякивающее приданое. Лия, как ребенок, не могла прийти в себя от восторга.

Теперь она и за работой носила головную повязку, и время от времени выпускала из рук челнок — потрогать монетку. Светлые волосы под повязкой тщательно расчесаны и уложены. Щеки слегка порозовели — наверно, от работы в огороде.

Как-то Даниил, выглянув в открытую дверь мастерской, заметил сквозь знойное марево две медленно приближающиеся фигурки. Одну он сразу узнал — Иоиль. А кто идет рядом с ним? Новобранец? И только когда они были почти у дверей, он с неожиданным удовольствием сообразил — Мальтака, Иоиль привел сестру. Желтая накидка, на поясе расшитая бисером зеленая сумка, зеленые и белые полосы головной повязки оставляют открытыми только краешек темных волос.

— Никогда раньше не была в кузнице, — воскликнула девочка, быстрым, столь памятным Даниилу с их первой встречи жестом отбрасывая назад накидку. — Пришлось просить и умолять Иоиля взять меня с собой.

Смущенный Даниил вытер покрытые копотью руки, принес кувшин воды, больше подать гостям нечего.

— Мне бы так хотелось пригласить вас в мой… в дом Симона… — запинался он.

— Неважно, нам и тут хорошо — в мастерской, — перебила хозяина Мальтака. Гости присели на скамью, наблюдая за Даниилом, чинившим замок, — его надо было вернуть владельцу до заката.

— Хорошо, что ты пришел сегодня, — закончив работу, обратился Даниил к другу. — Есть тут один новичок, живет на улице ткачей, неплохо бы тебе с ним встретиться. Говорит, хочет к нам присоединиться, а у самого голова забита чепухой, которую ему равви внушил. Мне его не переспорить, а у тебя, наверно, получится.

— Тогда вы оба и идите, — предложила девочка. — А я тут посижу. Все равно домой возвращаться лучше попозже — по холодку.

— Тогда договорились. Мы быстро — туда и обратно.

Но нет, Иоиль и молодой прядильщик углубились в бесконечный богословский спор, и дело затянулось надолго. Время близилось к закату, когда друзья в конце концов собрались возвращаться в мастерскую.

— Отличный из него выйдет боец, один из лучших, — Иоиль был доволен. — Чего ты нас не остановил? Стоит мне разговориться, я обо всем забываю.

Но шел не торопясь, словно хотел сказать еще что-то важное.

— Все как-то не приходилось к слову, — наконец произнес он. — Сам не знаю почему. Я опять его видел — этого твоего плотника.

— А Симон был с ним?

— Да. Помнишь, я сказал, что случайно встретил Симона — ну, в общем, не совсем случайно. Я снова пошел туда, в Вифсаиду. По правде говоря, я там уже несколько раз был. В последнее время нередко встаю рано утром, чтобы пойти послушать, как Иисус проповедует рыбакам.

— Думаешь, он нам поможет? — удивился Даниил.

— Не знаю. Мне он уже помог. Пояснил кое-что из Писания, чего я никак не мог взять в толк.

— Пояснил Писание тебе? Ты ведь книжник. А он — простой плотник.

— Не представляю, где он учился, но Писание этот плотник знает. Многое объясняет, как отец, но только идет гораздо дальше. И всегда говорит так просто и понятно, что потом удивляешься — как ты сам раньше не догадался.

— Я когда первый раз его услышал, подумал — вот если бы им с Рошем вместе…

— И я о том же… Сколько за ним людей ходит. Иногда по утрам не меньше сотни собирается. Если бы кто их привлек на нашу сторону… Но порой меня одолевают сомнения. Пошел бы ты со мной, Даниил. Каждый раз, когда он проповедует, мечтаю, чтобы ты оказался рядом. Мы оба…

— А Кемуил с тобой ходит?

— Нет, только не он, — расхохотался Иоиль.

— Один раз я его уговорил сходить. Он просто в ужас пришел. Совсем, как отец. Со мной Така ходит. Она… Слушай, я совсем забыл про Таку! Ну, она, небось, сердится!

Но в кузнице девочки не было. Двое юношей нерешительно застыли в дверях. И тут из жилой части дома донеслось неясное бормотание голосов. Не может быть… Веселый, звонкий смех — Така.

— Подожди здесь, — велел Даниил.

В жилой комнате никого не оказалось, а в маленьком садике на скамейке бок о бок сидели две девушки.

— Даниил! — закричала Лия, заметив брата. — Така пришла меня навестить!

Даниилу только и оставалось, что обескуражено таращиться то на одну, то на другую.

— Как… ты? — заикался он, но тут поймал взгляд Мальтаки.

«Пожалуйста, не порти хорошее дело», — явственно говорили ее глаза.

Даниил совсем растерялся и чувствовал себя ужасно глупо. Как же она этого добилась? За десять лет никому, ни соседям, ни старым друзьям, не довелось увидеть Лииного лица.

— Мы чудесно провели время, — Мальтака говорила, словно бывала здесь чуть ли не каждый день. — Лия мне показала свои овощи. Я и не заметила, как два часа пролетели. Нам столько всего нужно было обсудить.

Две девочки — такие разные!

— И о чем же вы разговаривали? — невольно вырвалось у Даниила.

В глазах Таки заплясал лукавый огонек:

— О тебе.

У Даниила даже уши побагровели. Он понимал — ему в жизни не узнать, как ей это удалось.

Девушки — странные создания. Никогда он их не поймет. Но до чего же изменилось лицо Лии. Сестра по-прежнему бледна и хрупка, особенно рядом с яркой красотой Мальтаки, но улыбка так напоминает мамину… У Даниила комок застрял в горле.

Иоиль, сгорая от нетерпения, шагнул в жилую комнату. Нет, чуда не произошло. Только завидев юношу, Лия сжалась от страха, лицо посерело. Така махнула брату рукой — уходи.

— Нам с братом пора домой, — ласково сказала она. — Но я скоро приду. Ты ведь меня не забудешь, Лия?

Не отвечая, Лия только ниже клонит голову. Складки покрывала, заслоняющего лицо, подрагивают.

— А это, чтобы ты меня почаще вспоминала, — Така отстегнула висящую на поясе зеленую сумку и нежным движением опустила Лии на колени. Золотые нити сверкнули в лучах закатного солнца. — Господь да пребудет с тобой.

Не дожидаясь ответа, прошла мимо Даниила обратно в кузню — так быстро, что он не успел ни остановить ее, ни поблагодарить. Даниил стоял и смотрел на сестру. Увидел, как из-под покрывала показался маленький пальчик, чуть дотронулся до зеленого бока сумки, следуя узору алых, голубых и пурпурных нитей — вдруг исчезнут, если надавить посильнее. В первый раз в жизни у Лии в руках такая красота.