Матильда (др. перевод) - Даль Роальд. Страница 22

— Например, имеет ли это какое-нибудь отношение к тому, что ты не по годам развита.

— О чем это вы? — спросила Матильда.

— О том, что ты удивительно умна для своего возраста. Просто невероятно.

— Это правда? — спросила Матильда.

— Конечно, правда. Ты, наверно, и сама это знаешь. Вспомни, сколько ты прочитала. А математика?

— Пожалуй, вы правы.

Мисс Хани нравилось то, что девочка была лишена самомнения, однако и застенчивостью не страдала.

— Вот о чем я думаю, — сказала она. — Интересно, эта внезапно проявившаяся у тебя способность передвигать предмет, не касаясь его, — не имеет ли она какого-нибудь отношения к твоей способности мыслить.

— Вы хотите сказать, что у меня в голове не хватает места мозгам и они покидают ее?

— Не совсем так, — улыбнувшись, ответила мисс Хани. — Но я еще раз повторяю: что бы это ни было, мы должны отныне действовать осторожно. Я до сих пор не могу забыть выражение, которое появилось на твоем лице после того, как ты заставила стакан упасть.

— Вы думаете, мне вредно делать это? Вы именно это думаете, мисс Хани?

— Но ты ведь как-то странно себя почувствовала в тот момент, правда?

— Я замечательно себя чувствовала, — ответила Матильда. — Наверно, минуту, а то и две я летела мимо звезд на серебряных крыльях. Я уже это вам говорила. А можно, я вам еще кое-что скажу, мисс Хани? Во второй раз было легче, гораздо легче. Это как и все на свете — чем больше тренируешься, тем лучше получается.

Мисс Хани шла медленно, так что маленькой девочке не приходилось ее догонять. Они оставили городок позади и теперь шли по узкой дорожке. Стоял прекрасный день того времени года, которое называют золотой осенью. По обеим сторонам» дороги сквозь кусты черной смородины и боярышника то тут, то там виднелись высокие деревья — дубы, платаны, ясени. Изредка попадались каштаны. Мисс Хани решила переменить тему разговора и стала рассказывать Матильде, как распознать эти деревья по форме листьев и по коре на стволах. Матильда внимательно слушала и тщательно все запоминала.

Наконец они подошли к калитке забора, тянувшегося вдоль левой стороны дороги.

— Сюда, — сказала мисс Хани.

Открыв калитку, она пропустила Матильду и снова закрыла ее. Они направились по узкой дорожке, по обеим сторонам которой росли высокие ореховые деревья, и среди зеленых веток можно было видеть гроздья спелых коричневых орехов. Скоро белки за них примутся, сказала про себя мисс Хани, ведь впереди их ждут суровые месяцы зимы.

— Вы что, здесь живете? — спросила Матильда.

— Да, — коротко ответила мисс Хани. Матильда не раз задумывалась о том, где же живет мисс Хани. Для нее она была просто учительницей, то есть человеком, который невесть откуда появляется в школе, чтобы учить детей, а потом опять куда-то исчезает. Разве кто-нибудь из нас, детей, думает, куда уходит учительница после того, как кончаются школьные занятия? Задумываемся ли мы о том, с кем она живет — одна, с сестрой или с мужем?

— А вы совсем одна живете, мисс Хани? — спросила Матильда.

— Да, — ответила мисс Хани. — Совсем одна.

Они шли по глубокой, высушенной солнцем колее, и нужно было аккуратно ставить ногу, иначе можно было вывихнуть лодыжку. Кроме птичек, сидевших на ветках ореховых деревьев, другой живности не было видно.

— У меня простой дом, в каких живут те, кто работает в поле, — сказала мисс Хани. — Так что не удивляйся. Мы уже почти пришли.

С правой стороны Матильда увидела небольшую калитку, которая пряталась за нависшими ветками ореховых деревьев.

— Вот здесь я и живу, — сказала мисс Хани, взявшись за калитку.

Матильда увидела тропинку, которая вела к домику из красного кирпича. Домик был таким маленьким, что больше походил на кукольный дом, чем на жилище человека. Кирпичи, из которого он был сложен, были старые, бледно-красные и крошились. Крыша из серого шифера. Небольшая труба. На фасаде два маленьких окна. Окошки были размером не больше газетного листа, а второго этажа вообще в доме не было. Домик стоял под сенью огромного дуба. Казалось, ветви дерева обнимают крошечное строение и прячут его от посторонних глаз.

Мисс Хани, положив руку на калитку, которую она так и не открыла, повернулась к Матильде и сказала:

— Поэт, которого зовут Дилан Томас, когда-то написал стихи. Я их вспоминаю всякий раз, когда иду по этой тропинке.

И мисс Хани принялась нараспев читать стихи:

^{1}

Наступила тишина. Матильда, никогда прежде не слышавшая чтения романтической поэзии, была глубоко тронута.

— Это похоже на музыку, — прошептала она.

— А это и есть музыка, — сказала мисс Хани.

И туг, точно устыдившись проявления сокровенных чувств, она поспешно толкнула калитку и пошла по тропинке. Матильда последовала за ней.

Ей стало немножко страшно: место показалось ей таким далеким, нереальным, таким фантастичным — как иллюстрация к сказкам братьев Гримм или Ганса Христиана Андерсена. В таком домике могли бы жить герои сказок. Например, бабушка Красной Шапочки, или семь гномов, или три медведя, или еще кто-нибудь.

— Идем, дорогая, — обернувшись, сказала мисс Хани, и Матильда пошла за ней дальше.

Зеленая краска, которой когда-то была выкрашена входная дверь, облупилась. Замочной скважины не было. Мисс Хани просто подняла засов и толкнула дверь. Хотя она и не была высокого роста, ей пришлось нагнуться, чтобы войти в дверь. Матильда вошла вслед за ней и оказалась в каком-то темном узком коридоре.

— Можешь пройти со мной на кухню, поможешь приготовить чай, — сказала мисс Хани, и она направилась по коридору на кухню. Если это можно было назвать кухней. По размерам она была не больше шкафа, в котором хранят одежду. Там было одно небольшое окошко, а под ним — раковина, однако крана над раковиной не было. К другой стене была прибита полка, а над полкой висел единственный шкафчик. На полке стояли примус, кастрюля и полбутылки молока. Примус — это такая штука, чтобы готовить еду, он работает на керосине.

— Набери воды, пока я разжигаю примус, — сказала мисс Хани. — Колодец за домом. Возьми ведро. Вот оно. В колодце увидишь веревку. Просто привяжи ведро и опусти его, но не упади сама.

Матильда, удивленная еще более, взяла ведро и вышла в сад. Над колодцем была деревянная крыша. Веревка, прикрепленная к подъемному устройству, уходила в темную бездонную дыру. Матильда подняла веревку и привязала ее конец к ручке ведра. Затем она стала опускать ведро, пока не услышала всплеск. Веревка ослабла. Она снова натянула ее и — гляди-ка! — в вёдре была вода.

— Столько хватит? — спросила она, входя в кухню.

— В самый раз, — ответила мисс Хани. — Похоже, тебе этого еще не приходилось делать?

— Никогда, — сказала Матильда. — И мне понравилось. А как же вы набираете воду в ванну?

— А я не принимаю ванну, — сказала мисс Хани. — Я моюсь стоя. Я набираю ведро воды, подогреваю его на этой плитке, затем раздеваюсь и моюсь.