Маг Данилка - Охотин Александр Анисимович. Страница 20

Теперь получалось, будто кусок территории, на которой находится исследовательский центр, сжался, исчез снаружи, но остался прежним внутри. Холмы были видны через промежуток между домом и амбаром, если смотреть со стороны озера. Освободившееся снаружи место заняло то, что раньше находилось в пяти километрах от озера.

– Как это получается? – удивился Боря.

– Просто, – ответил Данилка. – И почему вы сами до этого не додумались? Я замкнул направляющую вектора времени через суперпространство, вот и освободилась часть нашего пространства в ортогональной по отношению к вектору времени плоскости.

Я вообще, как говорится, «припух». Я вообще не понимал, о чём говорил Овсянников: какая-тот направляющая какого-то вектора, время при чём-то, ортогональная плоскость… я и слов-то таких раньше не слышал. Но это я не понимал, а Боря понял:

– Ты гений! – говорит.

– Не гений, а маг – начинающий. Меня только что перевели на первый курс Академии Магии. Вот когда выучусь, и не такое ещё смогу.

– Данил, после сегодняшних чудес, я во всё готов поверить – и в магию, и в эту академию.

– Дядь Борь, ладно, леший с ней, с академией. Скажите: так всё и оставить, или вернуть, как было?

– Да, пожалуй… так лучше. Давай пока оставим.

– Дядь Борь, а можно ещё ворота поставить. Ну, между амбаром и домом. Тогда холмов вообще не будет видно. А бандиты будут думать, что холмы просто исчезли.

– С бандитами мы разберёмся – не проблема. Но о воротах надо подумать. Кстати, а наши брелки теперь не перестанут работать?

– Не перестанут, я всё рассчитал.

В это время у Бори зазвонил сотовый телефон. Боря вынул его и сказал, что слушает. Потом лицо у него стало белое, как вата.

– Когда это случилось?

– Скорую вызвали?

– Ну, и что они говорят?

Глава 16

Исцеление

Когда Боря разговаривал по мобильнику, я сразу подумал: «Что-то случилось с мамой». Она ведь сильно сдала после того, как нас стали преследовать бандиты и Василь Васильич. В последнее время мама чувствовала себя не очень хорошо. И точно:

– Саша, бежим домой! Скорее! Маме плохо! – сказал Боря.

Мы помчались домой. Вместе с нами побежали и все остальные.

– Постойте! – крикнул Данилка. – Остановитесь, я вас сейчас порталом перенесу – быстрее будет…

В квартире мы оказались мгновенно – только что были на холмах, и вот уже дома. Мама лежала на койке вся бледная, даже серая, и тяжело дышала. Папа сидел рядом. Он выглядел ещё более постаревшим. Он был теперь весь седой и выглядел лет на восемьдесят.

– Папа, давай скорее к Овсянниковым, к Ивану, – сказал брат. – Он-то настоящий врач, не то, что эти современные недоучки.

– Я сам, – сказал Данилка и побежал за дедом.

Через пять минут Данилкин дедушка был у нас. Он выслушивал мамино сердце через старинный стетоскоп – такая деревянная трубочка, типа дудки, такими доктора давно уже не пользуются. Выслушав мамино сердце, дядя Ваня встал и позвал папу и Бориса в коридор. Я слышал их разговор. Данилкин дедушка говорил:

– Слишком поздно. Боюсь, что ещё час – не больше. На всякий случай вот рецепт. Давайте бегом в аптеку, и ко мне, я сделаю укол. Попробуем, хотя навряд ли.

Укол не помог. Маме становилось всё хуже и хуже. Я сидел на скамейке около подъезда и ревел. Подошёл Данилка и спросил:

– Не помогло, что ли?

– Нет, – сквозь слёзы выдавил я. – Мама всё равно умрет… наверно, прямо сейчас, а может уже и умерла…

– Ну-ка, пошли, – решительно сказал Данилка и потянул меня домой.

Когда мы вошли, мама лежала с открытыми глазами. У неё по щекам текли слёзы. Она плакала, беззвучно так. Отец сидел рядом, понурый и поседевший.

– Дядя Лёша, скорее, пустите меня! – крикнул Данилка.

Отец не понимал, он продолжал сидеть, тупо уставившись на нас. Тогда Данилка что-то опять сотворил, и отец, вместе со стулом, отъехал от кровати. Данилка сел на край и сказал:

– Ну, как вы, тётя Клава?

Мама посмотрела на него.

– А, это ты, Данилушка. Всё, помираю я. Добила меня судьба-злодейка.

– Тётя Клава, вы не умрёте. Дайте руки.

И Данилка решительно взял маму за руки. А потом мы увидели ещё одно чудо – третье за этот день. Мы, оцепенев, смотрели на происходящее. Вокруг Данилки и мамы светился розовый ореол, как нимб над головами святых на иконах. Было слышно потрескивание, как от электрических разрядов. От Данилки и от мамы иногда сыпались искры. Мама лежала совершенно неподвижно, даже не дышала и, светилась розовым светом.

Всё закончилось внезапно. Данилка встал.

– Всё можете вставать, тётя Клава, – сказал он маме. – Вы здоровы.

Мама поднялась. Странно, только что она была такая бледная, а теперь у неё был нормальный цвет лица. И… никакой седины, никаких морщин.

– Что это было? – спросила она. – Я как будто заново родилась.

– Считайте, что ничего не было. Забудьте и никому не рассказывайте, – ответил Данилка. Потом говорит папе:

– Дядя Лёш, Вы тоже плохо выглядите. Давайте я и вам помогу.

Отец уже оправился от шока и говорит:

– А мне-то что помогать? Я вроде бы, не хвораю.

– Вы очень сильно устали и постарели. Я всё исправлю.

– Правда, Лёша, – сказала мама, – ты ведь совсем седой стал. Только я боюсь, как бы Данилушка себе не навредил. Ведь экстрасенсы, я слыхала, много энергии тратят. А вдруг у него энергия закончится, что тогда?

А Данилка говорит:

– Те экстрасенсы, о которых вы говорите, ничего не тратят, если не знаете. Они только денежки с лохов получают. А я не экстрасенс. Ну, что, будем лечиться, дядь Лёш?

– Ну, давай, попробуем, если ничего тебе от этого не сделается.

И они попробовали. Отец утверждал после этого, что он как будто на тридцать лет помолодел. И действительно помолодел, даже не на тридцать, а больше. Лицо разгладилось, приняло бодрый, здоровый вид. Пропала седина. Он перестал сутулиться. А вот насчёт энергии мама как чувствовала.

Данилка неожиданно заторопился. Он сказал, что ему срочно надо идти домой. Боря, взглянув на него, заподозрил неладное. Подозрение к делу не пришьёшь, но он всё-таки спросил:

– Данил, всё в порядке?

– А чего может быть не в порядке-то? – сделав удивленный вид, спросил он и, не дождавшись ответа, стрелой вылетел из квартиры. Через секунду мы услышали, как в подъезде что-то с грохотом упало.

Выйдя на лестничную площадку, мы увидели, что Овсянников лежит на лестничной площадке на полпути к первому этажу. Вид у него был ужасно бледный. Казалось даже, что он не дышит. Борис в два прыжка преодолел лестничный пролёт. Подхватив Данилку на руки, он бегом вернулся в комнату и уложил его на мою кровать.

Овсянников всё-таки дышал, но был ужасно бледен. Меня собрались послать за его дедушкой, но Данилка вдруг открыл глаза, и лицо у него приняло нормальный, здоровый цвет.

Он встал и сказал, что он сам виноват. Он сказал:

– Мне тыщу раз говорили, что в моём возрасте без заклинаний колдовать опасно. Только у меня и без заклинаний получается. А на заклинания время тратить жалко. Зря вы за мной побежали. Я всё равно через пару минут очухался бы.

Мама всё равно настаивала, что нужно хотя бы рассказать это Данилкиной родне, но он опять что-то наколдовал, внушил, что этого делать не надо. А мне он просто сказал, чтобы я никому ничего не рассказывал.

Глава 17

Пространственная аномалия

Лето подходило к концу. Середина августа. Скоро в школу – во второй класс. Все оставшиеся до сентября дни мы проводили на холмах. Теперь там у нас был Дом. Чем там занимались? Да всего и не перечислишь: соорудили на поляне стадион и играли на нём в футбол; просто ходили по рощицам, лугам, открывая для себя новые места; ходили на озерцо в берёзовой роще, что недалеко от деревни, рыбачили там и купались. В общем, дела обычные.