Звезды светят на потолке - Тидель Юханна. Страница 1

Юханна Тидель

Звезды светят на потолке

Стихотворение Йенны Вильсон.

Предмет: шведский язык.

Класс: 7 «В».

«Мама должна кое-что тебе рассказать».

Так она и сказала, таким вот голосом — взрослым. Йенна стояла на пороге маминой спальни в носках с Микки-Маусом, зажав под мышкой пушистого зверя по имени Рагнар. Мама лежала на кровати, укрывшись мохнатым пледом, и серьезно смотрела на Йенну.

«Мама должна кое-что тебе рассказать».

Так она и сказала, и Йенна ответила: «Что?», или: «Ну, говори!», или что-то еще, уже и не вспомнить. Так давно это было.

Семь лет, четыре месяца и шестнадцать дней назад.

Наконец Йенна шагнула по скрипучим половицам. Осторожно ступая, она подошла к мягкой маминой кровати и села на самый край. Мама взяла Йенну за руку. За окном шел снег. Снежные хлопья разбивались о стекло. Йенна гадала, больно им или нет.

«Йенна, — сказала мама, поймав ее взгляд, блуждающий по большой комнате. — Йенна, ты слушаешь?»

Йенна кивнула и крепко-крепко обняла Рагнара.

«Понимаешь, Йенна, я заболела. Не так, как на прошлую Пасху, когда меня тошнило, помнишь? Нет, не так, а сильнее. Серьезно заболела. Сегодня ходила к врачу и…»

Мама замолчала.

Йенна молчала.

И Рагнар молчал.

А снежинки разбивались о стекло.

«Йенна, — сказала мама. — У меня рак. У меня в груди нашли рак».

Глава 1

— Погоди! — Йенна машет рукой. — Он идет! Пригнись!

Йенна и Сюсанна вместе с велосипедами спрятались за большим кустом. Они, конечно, понимают, что выглядят глупо и уж точно подозрительно, но все равно прячутся. Сюсанна ждет, когда они, наконец, вылезут из кустов и пойдут дальше, а Йенна ждет совсем другого!

Сюсанна опирается на руль велосипеда. Очки сползли на кончик носа, она сердито их поправляет.

— Достала ты, Йенна, — шипит она и случайно задевает звонок велосипеда. Дзин-н-нь!

— Тихо ты! — шипит Йенна в ответ и толкает Сюсанну. — Надо незаметно!

— Незаметно? То есть мы тут незаметно стоим, по-твоему? — фыркает Сюсанна.

Йенна не отвечает, она старается тихонько раздвинуть ветки, чтобы получилось окошко для обзора. Ветки капризно скрипят и ноют, листья сердито шуршат. Но вот и он. Он! Сакариас, Сакке из 9 «А», Сакке с двадцать второй страницы в школьном альбоме — второй слева в первом ряду. У Сакке черные волосы, толстовка с капюшоном и потертые джинсы. Йеннин Сакке.

Или почти.

Будущий Йеннин Сакке.

— Может, пойдем уже? — Сюсанна дергает руль велосипеда. Звонок снова дзинькает.

— Тише! — шикает Йенна.

Сакке разговаривает с парнями из своего класса: Тоббе, Никке и Этим-Как-Его-Там. Они смеются. Йенна не глядя может отличить смех Сакке от остальных. Из тысячи смеющихся голосов она узнает Сакке.

Из ста тысяч!

— Все, я пошла, — говорит Сюсанна.

В зазоре между ветвями (не очень-то маленьком, но Йенне плевать) видно, что парни громко смеются, что Никке хлопает Сакке по спине, тот улыбается в ответ, и улыбка его — краше всех, а волосы блестят в лучах солнца, и весь он СВЕТИТСЯ! — и блин, блин, какой он классный! Раз, два, три — парни вскочили на велосипеды. Тоббе, Никке и Этот-Как-Его-Там едут в одну сторону, Сакке — в другую.

В сторону Йенны.

— Все, — говорит она, — поехали.

— Не-ет, — ноет Сюсанна, — опять следить? Тебе сколько лет?

— Поехали. Все равно нам по пути.

— Чего? Только не говори, что сегодня прямо вот возьмешь и поздороваешься!

— Может быть.

— Да уж, верю…

— Что ты хочешь сказать? У тебя что ни слово — все поперек! Поехали, говорю.

Йенна вскакивает на велосипед и сердитым пинком убирает подножку. Сюсанна обнимает ее одной рукой.

— Вы уже сто лет живете в одном подъезде, — говорит она. — Или тысячу. И еще ни разу не говорили. С чего ты взяла, что что-то изменится?

— Поехали, говорю.

Йенне обидно: Сюсанна несет что попало, лучше бы думала головой. Говорит гадости и даже не замечает.

Сюсанна вздыхает и качает головой, и Йенна тоже вздыхает и тоже качает головой, и они принимаются крутить педали — быстро, быстро, но не слишком быстро, все-таки надо держаться на расстоянии от черноволосого Сакке. Чтобы он их не заметил. Хотя самая большая мечта Йенны — чтобы Сакке ее заметил (хотя нет, это почти самая большая мечта). Но для этого все-таки надо выбрать момент.

Иначе нельзя.

Когда говоришь, что у тебя отличные соседи, можно подумать, что ты и вправду их очень хорошо знаешь, прямо чуть ли руками не трогал. Но в Йеннином подъезде есть только один человек, которого ей хочется потрогать руками, — это Сакке, который живет на третьем этаже, напротив тетеньки с собакой.

Сюсанна еле-еле тащится, и Йенна, конечно, опять упускает момент — впрочем, как всегда. Момент, когда можно заговорить с Сакке, пристегивая велосипед у подъезда. Она давно мечтает о том, как они с Сакке одновременно подъедут к дому, может, несколько метров проедут рядом, а может, даже подведут велики к одной велосипедной стойке или даже столкнутся — хотя лучше нет, просто заденут друг друга. Может быть, засмеются. И даже заговорят друг с другом.

Но из-за Сюсанны, которая еле крутила педали, Сакке исчез в огромной пасти подъезда в ту самую секунду, когда Йенна въехала во двор. Момент снова упущен.

— Вот гадство! — Йенна обращается непонятно к кому и старается хотя бы велосипед свой пристегнуть рядом с велосипедом Сакке, но у нее ничего не выходит — слишком мало места. Рядом уже стоит самый ненавистный велик. Он принадлежит Уллис.

Уллис тоже живет в этом подъезде уже сто лет. Они вместе учились в начальных, потом в средних классах, и теперь — как Йенна ни молила судьбу о пощаде — им предстоит вместе мучиться в старших [1].

Седьмой «В».

Седьмой «Вонючий».

Уллис, которую Йенна ненавидит больше всех, встречается с парнем по имени Хенке из девятого класса. Он возит Уллис на своем мопеде. Шлем он всегда отдает ей, и Йенне это нравится — в шлеме Уллис хотя бы поуродливее. А на свою рыжую голову Хенке нахлобучивает бейсболку. Уллис и Хенке встречаются уже три недели. До этого Уллис встречалась с Калле. А до Калле — с Лукасом. А еще раньше — с Патриком. И Йонни. И Филиппом.

Парни обожают Уллис.

Уллис-Сиськуллис!

Да, все они как будто под гипнозом от ее крашеных светлых волос, длиннющих ресниц и белой пудры. Ее обожают за то, что у нее всегда блестящие ногти, что она поливается духами и вечно носит одежду в обтяжку. Даже уродливую щелку между зубами они обожают! Йенна считает, что это просто уродство. Это и было бы ужасно некрасиво, если бы щелка не принадлежала своей хозяйке, Уллис. А в Уллис нет ничего некрасивого.

Йенна с ненавистью пинает велосипед Уллис и идет домой.

— Привет! — кричит Йенна, оказавшись в холле, где сильно пахнет жареным луком.

— Привет, привет! — доносится из кухни мамин голос, и тут же — ужасный грохот.

— Мама! — Йенна, не разуваясь, бросается на кухню.

Но там не то, что она боялась увидеть. Мама просто пытается поднять с пола упавший костыль, тяжело дыша от напряжения.

Только и всего. Костыль. А больше ничего.

Мама улыбается Йенне, лицо раскраснелось от жары и лукового духа.

Йенна облегченно вздыхает.

— Я думала… что ты опять… — Йенна смотрит на пол.

Мамина улыбка немного бледнеет.

— Ну уж нет, больше тут падать никто не будет, — заявляет она. — Поможешь?

Йенна поднимает костыль. У него теплая потертая ручка, и Йенна вздрагивает, прикасаясь к нему, но мама берет костыль как ни в чем не бывало.

— Садись, — говорит Йенна, снимает кастрюлю с плиты и ставит на стол. Мама плюхается на стул и морщится.